Коронатор (Делатель королей) (другая редакция)
Шрифт:
Она ждала, что скажет на это Изабелла, однако сестра шла, глядя прямо перед собой, и Анна так и не смогла уяснить, известно ли ей что-либо об измене Джорджа. В глубине души Анна молилась, чтобы Изабелла ничего не ведала. Могло статься и так, что герцог Кларенс, щадя ее, не сообщал ей о своих планах.
Перед входом в Гилд-холл их ожидал верликот – вместительная подвесная коляска, плавно раскачивающаяся при движении впряженных в нее спереди и сзади мулов. Верликот Изабеллы был весь раззолочен и украшен цветными шелковыми занавесками, его сопровождали четверо латников в кирасах с пылающими факелами, ибо уже совсем стемнело. Двое слуг бережно помогли герцогине занять ее место на плюшевых подушках и повернулись, чтобы услужить принцессе, но та даже не взглянула на них. Остановившись и выпрямившись,
– Джек Терсли! – громко окликнула его Анна, и воин тотчас оглянулся. – Что делаете вы в Лондоне, когда еще месяц назад я отправила вас с письмом к графу Уорвику?
Воин недоуменно уставился на принцессу. Он растерялся настолько, что вместо того чтобы спрыгнуть с седла и преклонить колено, остался сидеть перед принцессой Англии.
Изабелла выглянула из-за шелковой занавески.
– В чем дело, ваше высочество? Этот латник уже около месяца состоит на службе в гвардии моего супруга при Тауэре.
Анна зловеще улыбнулась.
– Весьма возможно. Именно месяц назад я отправила его с тайным посланием к Делателю Королей.
Только теперь Изабелла испугалась. Она смотрела на сестру, слегка приоткрыв рот, не в силах вымолвить ни слова. Джек Терсли, казалось, окаменел. Внезапно он спешился и, громыхая начищенными до блеска латами, рухнул на колени в грязь перед принцессой.
– Клянусь могилой моего отца, клянусь честью матери, клянусь своей христианской верой и спасением души, я не ведал о том, что письмо предназначалось Делателю Королей. Вы можете велеть подвергнуть меня пытке, миледи, но и тогда я буду твердить, что был совершенно уверен, что послание адресовано супругу вашей сестры, герцогу Кларенсу.
Анна наклонилась к нему.
– Тебе ведь сказала это Бланш Уэд, не так ли?
Джек Терсли так побледнел, что его веснушки при свете факела, который он все еще сжимал в кулаке, стали казаться чернее макового семени. Он молчал.
Анна, продолжая все так же хищно улыбаться, разглядывала физиономию латника и в эту минуту как никогда была похожа на отца.
– Ты ведь не хочешь, чтобы тебя в самом деле вздернули на дыбу, Джек?
Латник облизал пересохшие губы.
– Ваше высочество, письмо мне и впрямь передала Бланш. Это было во время остановки в пути, когда вы совершали паломничество в Кентербери.
Анна кивнула и жестом подозвала офицера городской стражи.
– Сэр Ален, немедленно приведите сюда из Гилд-холла леди Бланш Уэд.
Тот неожиданно замялся.
– Ваше высочество, если вы имеете в виду ту черноглазую певунью, что всегда носит красное, то она уже больше часа, как покинула Гилд-холл.
– Тогда разыщите ее, где бы она ни находилась, и немедленно арестуйте.
Она опустилась в носилки рядом с герцогиней. Изабелла со странной робостью смотрела на сестру, но Анна упорно молчала. Так они ехали, пока впереди не показались сквозь сумрак тяжелые башни Тауэрского замка. Лишь тогда принцесса произнесла:
– Мне понадобятся письменные принадлежности, Изабелла. Перед отъездом я хочу вручить лорду Стэнли письмо к отцу.
Изабелла сидела, устало откинувшись на подушки сиденья. Анна не видела лица сестры.
– Хорошо, – ответила герцогиня. Голос ее звучал неприязненно. – Тотчас после обряда венчания ты получишь все, что потребуется.
12
Свадьба в Тауэре
На бастионах и башнях замка Тауэр пылали огни. На фоне темного звездного неба это выглядело весьма эффектно. В неясных колеблющихся и пляшущих отблесках пламени старинные зубчатые башни казались еще величественнее и мрачнее. Между темными зубьями стен маячили силуэты стрелков в стальных шлемах, медленно двигавшихся вдоль укреплений с аркебузами на плечах. За их спинами колоссальным монолитом возвышалась старинная Белая Башня, построенная еще в годы правления первого короля нормандской династии. Это был чудовищных размеров куб с четырьмя меньшими башнями по углам. Тяжелые стены Белой Башни лишь кое-где были прорезаны узкими
Стены замка, как и полагалось, опоясывал широкий ров. В его стоячих водах зыбились отражения огней на башнях. Дубовый подвесной мост был опущен. Копыта коней глухо били в настил из толстых досок. Плавно покачиваясь в верникоте, сестры Невиль переправились через ров и миновали низкую арку первой крепостной стены.
При свете факелов Анна видела толпящуюся челядь, темнеющие в отдалении служебные и жилые постройки. Вокруг сновали закованные в сталь воины. Их было гораздо больше, чем она привыкла видеть в Вестминстере. Здесь располагались почти вся городская милиция и отряды лучников, наводивших в Лондоне порядок, а также стража монетного двора и личная охрана герцогини Кларенс. Минуту спустя Анна увидела барона Стэнли в полном боевом облачении, выходившего из кардегардии. Она хотела его окликнуть, чтобы сообщить, что отдала приказ арестовать Бланш, ибо доподлинно узнала о ее предательстве, но передумала. Стэнли о чем-то оживленно беседовал с капитаном городской милиции, и Анна решила, что встретится с ним позже на пристани и спросит совета, как ей теперь быть. Впрочем, она и без этого знала, что скажет ей барон: не покидать Англию, самой отправиться к отцу и все ему поведать. В то же время она сознавала, что ни при каких обстоятельствах не последует этому совету, поскольку обязана как можно скорее встретиться с мужем.
Они проехали вторые ворота между двумя круглыми башнями и вскоре остановились. К их экипажу бросились лакеи в ливреях дома герцога Кларенса, чтобы помочь дамам выйти, однако Анна не стала дожидаться, пока ее поддержат, и, закинув шлейф на плечо, легко соскочила на утоптанную землю. Изабелла же выбиралась с трудом, опираясь на плечи прислуги и придерживая живот. На сестру она не глядела, и, едва встав на ноги, тотчас направилась в сторону Белой Башни. Анна догнала ее, и сестра странным скрипучим голосом, словно не разжимая губ, сказала:
– Отправимся сразу в капеллу. Тебе нужно спешить, да и молодые, пожалуй, уже заждались…
Они поднялись по боковой каменной лестнице на второй этаж. Здесь было сумрачно, отсветы факелов в серебряных подставках терялись среди сложенных из грубо отесанных глыб чудовищно толстых стен. Анну оглушила окружавшая их тишина. Казалось, в Белой Башне нет ни души, а шум и гомон дворовой толпы остался по ту сторону закрывшейся за ними двери. Ей стало не по себе, и она взглянула на Изабеллу. Сестра также смотрела на нее. Дыхание ее было тяжелым и неровным, Анна видела блестевшие у нее на лбу бисеринки пота. Ощутив взгляд принцессы, Изабелла попыталась улыбнуться, но улыбка вышла вялой, больше похожей на гримасу.
– Что с тобой, Изабель? Тебе дурно?
Не отвечая, герцогиня взяла факел из подставки и стала подниматься по винтовой лестнице. Анна, стараясь не наступать на шлейф сестры, последовала за ней. Сама не зная почему, она почувствовала волнение. Колеблющийся свет на исполинской кладке, шествующая впереди герцогиня в богатом, слегка подрагивающем при ходьбе головном уборе, отбрасывающем причудливую тень, и бархатный мрак позади – все это вызвало у Анны какой-то нервный озноб. Молчание сестры, ее непроходящее напряжение казались ей необъяснимыми, но она пыталась успокоить себя. «Чего мне бояться? Мы дети одной матери. В наших жилах одна кровь». Однако странное ожидание росло и росло в ней, пока она, глядя снизу вверх на фигуру сестры, не подумала: «Изабелла – жена Джорджа. А Джордж знает обо мне все. Он читал мои письма к отцу». – Однако тут же одернула себя: «Но не решится же она вновь запереть меня! И именно сейчас, когда я приобрела такую власть в Лондоне!»