Корпорация М.И.Ф. (сборник)
Шрифт:
— Извини, — коротко отозвался я, больше по привычке, чем по какой-то иной причине.
По правде говоря, в тот момент удобства джина занимали меня далеко не в первую очередь. После того, как мы вышли от Мотылька, я попросил Эдвика отвезти нас к отелю. Однако, вместо того, чтоб подняться к себе в номер, я направился вперед по тротуару. Уличный торговец, с которым я ранее разговаривал, дружески помахал рукой в знак приветствия, но я ответил на это лишь кивком головы. Замечания Мотылька о моей жизни вызвали у меня в голове целый взрыв мыслей и я счел, что быстрая прогулка поможет мне упорядочить их.
Уж не знаю, долго ли я шел прежде, чем мольба Кальвина резко сорвала меня с мысленной карусели. У меня остались лишь смутные воспоминания о том, как я проталкивался сквозь поток пешеходов и рычал на тех, у кого не хватало проворства убраться с моего пути самим. Полиция порадовалась бы при виде этого… всего два дня на Извре, и уже умею ходить по улице, словно местный.
— Слушай, ты не хочешь поговорить об этом? В каком-то месте, где сидят?
Я посмотрел на джина попристальней. Он действительно выглядел усталым, лицо у него сделалось полосатым от струек пота, а маленькая грудь так и вздымалась, когда он пытался перевести дух. Странно. сам я совсем не чувствовал переутомления.
— О чем поговорить? — буркнул я, сознавая, что слова выходят из меня с натугой и напряжением.
— Брось, Скив. Сказанное Мотыльком расстроило тебя. Не знаю почему, мне его слова показались весьма неплохим советом, но если ты выговоришься, будет легче.
— С чего мне расстраиваться? — огрызнулся я. — Он всего-навсего бросил вызов тем принципам, по которым я жил, и предположил, что мой лучший друг — самое худшее обстоятельство в моей жизни. С какой стати это должно меня волновать?
— Ни с какой, — невинно отозвался Кальвин, — если, конечно, он не прав. Тогда б я понял, почему это все-таки взволновало тебя.
Я открыл рот, готовый сердито огрызнуться, но промолчал. Мне, действительно, ничего не приходило в голову. Джин огласил мои наихудшие страхи, которые объяснить я не мог.
—… И бегством тут не поможешь! Тебе придется столкнуться с этим лицом к лицу прежде, чем ты станешь хоть на что-то годным для самого себя… или для кого-то другого, если уж на то пошло.
Голос Кальвина долетал до меня сзади, и я сообразил, что снова ускорил шаг. И в тот же миг я понял, что он прав, я пытался убежать от вопросов, и фигурально, и буквально. С осознанием этого на меня одновременно обрушились психологическая и физическая усталость, и я сбавил скорость, остановившись посреди тротуара.
— Вот так-то лучше. Можем мы теперь поговорить?
— Разумеется. Почему бы и нет? В любом случае у меня сильное желание чем-нибудь наполнить желудок.
Джин театрально вздохнул.
— Уй! Ты хочешь сказать, что нам предстоит опять найти ресторан? Помнишь, что случилось в прошлый раз?
Себе вопреки, я невольно улыбнулся его ужимкам.
— Вообще-то, я думал больше о выпивке.
Говоря это, я бросал взгляды по сторонам в поисках бара.
— На Извре одно хорошо, — заметил я, — на нем никогда не окажешься там, где в поле зрения нет хотя бы одного заведения, подающего спиртные напитки.
Это место не стало исключением. Теперь, когда я получше приспособился к окружающей среде, то открыл именно такое заведение совсем неподалеку оттуда, где мы стояли.
— Это местечко не хуже любого другого, — взялся за ручку двери я. — Пошли, Кальвин, первый круг за мой счет.
Мое предложение было, конечно, шуткой, так как я не видел, чтобы джин чего-нибудь ел или пил с тех пор, как я выпустил его из бутылки. Однако, эта идея взволновала его, и он поотстал, вместо того, чтоб двигаться рядом со мной.
— Подожди, Скив, по-моему, нам не следует…
Я не стал задерживаться, чтобы дослушать его. Какого черта, мысль-то эту подал он… в какой-то степени. Борясь с волной раздражения, я протолкался в помещение бара.
На первый взгляд, заведение это выглядело немного убогим. Также, как на второй и на третий взгляд, хотя моим глазам потребовалось время для привыкания к тусклому свету. Зал был небольшим, места в нем едва хватало для полдюжины жавшихся друг к другу крошечных столиков. Стены украшали отклеивающиеся фотографии и вырезки, хотя что на них изображалось я сказать не мог, ввиду затемнившей их поверхность глубоко въевшейся грязи. Вдоль одной стены шла небольшая стойка с табуретами, где сгорбились, беседуя с барменом, трое подозрительных на вид завсегдатаев. Когда я обозревал заведение, они прекратили разговор и бросали на меня холодные, недружелюбные взгляды, хотя не было ясно, чем вызывалась их враждебность — тем, что я чужак, или тем, что я из иного измерения. Мне пришло в голову, что я по-прежнему ношу вызванный чарами личины деловой костюм, который определенно выделял меня из темных, потрепанных нарядов, носимых чуть ли не в качестве мундиров. Мне еще пришло в голову, что это не самое подходящее место для тихой выпивки.
— По-моему, нам следует убраться отсюда, Скив.
Не знаю, когда Кальвин опять присоединился ко мне, но он снова парил рядом. Слова его отражали мои мысли, но упрямство заставило меня занять противоположную позицию.
— Не будь снобом, Кальвин, — прошептал я. — Кроме того, идея где-нибудь посидеть принадлежала тебе, не так ли?
Прежде, чем он успел ответить, я подошел к одному из столиков и плюхнулся на стул, подняв руку, сигналя бармену. Тот проигнорировал мой жест и вернулся к разговору с другими другими выпивохами.
— Брось, Скив. Давай поймаем такси и вернемся в отель, там и поговорим, — принялся уговаривать Кальвин. — Ты не в таком душевном состоянии, чтобы начинать пить. Это лишь ухудшит дело.
В его словах содержалось много здравого смысла. К несчастью, при том настроении, в каком прибывал я, он не играл никакой роли.
— Ты же слышал Мотылька, Кальвин. Я позволял слишком многим другим лицам вертеть моей жизнью, слушая их доброжелательные советы. Мне полагалось начать почаще делать то, чего хочется мне… а в данную минуту мне хочется именно выпить… и здесь.