Корпоратка. Искушения Мередит Стаут
Шрифт:
Помещение было знакомо Мередит. Это квартира детектива Крепаковски, в свете дня она выглядела еще более, мягко говоря, холостяцкой. Мередит лежала на диване, на том самом, на котором последние недели Джеймс Крепаковски валялся целыми днями пьяный в отключке. В комнате стояли на полу бутылки, лежали носки, на спинках стульев висела одежда. Мередит слышала потрескивание, как когда на масле что-то жаришь, и улавливала аппетитный запах, перебивавший привычные запахи квартиры алкоголика.
А еще она поняла, что лежит под одеялом, без плаща, в одном лишь белье от Афины Сворд. Плащ висел рядом, на спинке стула. Она медленно села на месте, стараясь не потревожить рану, и прикрывая грудь краем одеяла. А потом подумала: нахрена?
Крепаковски явно меня всю уже и осмотрел и общупал, и голые сиськи, и пизду. Это ведь он меня зашивал, коновал хренов, в квартиру свою приволок, на диван спать уложил, а теперь на кухне стряпает, вы только полюбуйтесь, какой джентльмен! Ебать его в сраку!
Она откинула одеяло в сторону, осмотрела себя. Перебинтована рана была может, немного грубовато, и бинта он явно пожалел, либо использовал остатки с самого дна аптечки, но вроде-бы сделал все грамотно, с дезинфекцией, регенератом и препаратами для выведения токсинов.
Наряд ее сильно пострадал. Чулки были все порваны, туфли исцарапались, перчатки тоже порвались. Она выглядела как потасканная шлюха последнего сорта.
Мередит быстро дорвала и стащила с себя все нейлоновые лохмотья, оставшись полностью голой, в одних туфлях. Накинула на себя плащ, застегнулась.
— Джеймс!
Нет ответа. Только весело трещит на кухне масло.
Ладно, надо пойти отыскать его, а то небось уже с утра бухой валяется, сейчас всю хату себе спалит, хренов ухажер.
Но Джеймс, как оказалось, бодрствовал, и даже неплохо выглядел. Если он и пил с утра, то совсем немного.
— Доброе утро, напарница.
Крепаковски как раз заканчивал с кулинарией, он нажарил свинины и наделал тако. Мередит признала: пахнет ароматно.
— Ну че, как позабавился вчера? Все понравилось, или есть какие-то замечания, пожелания? Снизу получше, или сверху? Ну давай, делись, где я тебе понравилась больше?
— Если ты о том, как тупо ты подставилась под нож, то да, кривить душой не буду, было непросто. Кое-как остановил кровотечение, залил детоксином и зашил рану. Я понимал, что в больницу тебе нельзя, ведь тебе будет непросто объяснить, какого беса директор Стаут лазила по помойкам и ее там на перо посадили.
Однако, я понимаю, о чем ты говоришь. И если у вас в Милитехе все носят на задание такую «униформу», то я готов подумать еще раз над твоим предложением о работе. Угощайся. Тебе нужно восстановить силы, напарница.
Мередит ему злобно усмехнулась. Но не отказалась. Протянула руку, взяла тако, откусила. Неплохо.
— Это все из-за тебя, мудила! Эта телка меня почикала, потому что ты меня не страховал нихуя! А почему? Потому что ты был настолько бухой, что не смог накидать по рылу какому-то русскому объебосу! Ты вообще мужик, блядь, или не мужик нихуя? В драке коленки подогнулись?
— Знаешь, напарница, — Джеймс безразлично пожал плечами, продолжая жевать тако. — Мне пришлось в аптеку заскочить, чтобы поставить тебя на ноги. Я мог бы сгрузить тебя где-то на берегу залива и поехать кататься на твоем мустанге. Но я, почему-то, этого не сделал, здорово осложняя себе жизнь.
— Сколько денег истратил? — Мередит поинтересовалась издевательским тоном. — Двести эдди? Триста?
— Четыреста. Но ты должна принять во внимание то, что у меня и оставалось четыреста.
— Нищий принц, потратил последние гроши на свою принцессу. Ты просто очаровашка, Джимми. Но это не отменяет того факта, что ты вечно бухая свинья.
— К твоим услугам. Если что, я уже давно отвык от вежливостей и не жду «спасибо».
Мередит улыбнулась ему одной из своих смелых улыбок. Нет, подумала она, он нормальный парень. С ним все в порядке. И он, в конце концов, спас мне жизнь, причем сделал это грамотно, не поднимая шума. Не повез в больницу, не вызывал никого. По-тихому.
— Ладно, Джимми. Все в порядке. Я не обижаюсь. Я вообще никогда не обижаюсь, я огорчаюсь. Но не в этом случае. Ты все сделал правильно, как сумел. Спасибо.
— У тебя голова не болит? Может, плеснуть?
Он показал бутылку вискаря.
— Раскалывается. Наливай. У меня в автодоке расходники сели, надо пойти подзаправиться. Но сначала обсудим план действий.
— Ты бы сперва умылась.
После того, как Мередит вышла из ванной, они, захватив тако и алкоголь, переместились в комнату, за журнальный столик.
— Джимми, — сказала Мередит. — Скажи только честно, я злиться не буду. Ты в меня хоть посовал, пока я в отключке лежала?
— Ты переоцениваешь свою сексуальность, напарница. Когда я принес тебя сюда и зашил, ты была вся в грязи и крови, изодранная, избитая. А меня, знаешь, больше возбуждает классика, в миссионерской позе под одеялом без света.
Переоцениваю свои сексуальность, ах ты жопа такая. Неужели ты понял, куда меня можно бить?
— Козел, блядь. Но ладно, я от тебя другого и не ожидала. Ты из тех вонючих мужиков, которых окучивать надо, которым все всегда не так.
— Иначе я не был бы ментом.
Джеймс разлил алкоголь по стаканам. Выпили.
— Насчет Бестии, — сказал он. — Я знаю, кто это. Да и ты, похоже, знаешь. К ней просто так не подобраться. У нее много связей с Шельмами. Да и сама она на характер не сахар. У нее много боевиков, профессиональная охрана. Чтобы выцепить ее, нужны серьезные ресурсы. А задействовать силы Милитеха, как я понимаю, ты не можешь.
— Если там кто-то узнает, то меня на следующий день будут хоронить, Джимми. Любая подозрительная работа мне не по карману. Этот вопрос надо решать на улицах.
— Значит, я займусь. У меня есть пара мыслей. Я, все-таки, мент. У меня есть кое-какие знакомые в банде Шестая улица.
— Ага, отставнички-пенсионеры. Ты там себе местечко присматриваешь? Зовут?
— Ну, кое-какие предложения меня почти заинтересовали. Да и работает там народ как раз из моей лиги. Ну ты поняла, ветераны, силовики на пенсии. Я там за своего сойду легко.