Корпус-3
Шрифт:
Мы забираемся в верхний отсек корпуса, размеры которого затмевают все, что мы видели до сих пор. В Корпусе-1 за подобным отсеком находился резервуар с водой; здесь мы с удивлением обнаруживаем шестьрезервуаров — таких же по размеру или больше. Их огромные «глаза», заполненные триллионами галлонов воды, завораживают своей красотой. В лазурной толще возникают узкие помещения, маленькие пузырьки сливаются с большими. Безмятежное, сонное царство.
— Почему шесть? — спрашивает Ким.
Ни у меня, ни у девочки ответа нет. Впрочем, наши вопросы девочку не интересуют. Она выводит нас к периметру корпуса. Подняв взгляд, я замечаю бугорок в центре огромной переборки, которая поддерживает резервуары. Возможно, это круглый люк или проход. Мне кажется, что там проходит более короткий путь к центру корпуса, однако мы выбираем другой маршрут.
Девочка ведет нас по коридору, огибающему крышку резервуара. Мы летим, отталкиваясь от стенок, пока не добираемся до пересечения с еще одним коридором, где установлен пилон. На пилоне дисплей — неожиданно для нас, но не для девочки. Это ее владения; она ловко выводит на экран наше местоположение, затем карту маршрута, который проходит вдоль резервуаров с водой. Мы по-прежнему в сотнях метров под обшивкой корпуса. Пока что нет ни одного признака того, что корпус возобновит раскрутку. И отлично. Дополнительные испытания мне не нужны.
На дисплее видны тысячи сферических отсеков, объединенных в ряды и гроздья вдоль резервуаров. Каждый отсек не менее сотни метров в диаметре.
— Что это?
— Я не знаю слов.
Мы с Кимом усмехаемся. Этот корпус совершенно не похож на тот, в котором мы родились, — но почему? Девочка не знает слов.
Как и в Корпусе-1, на стенах коридора светящиеся линии и знаки. И снова мне кажется, что по ним ориентируются факторы, — символы означают, что коридоры предназначены не для людей. Кима заинтересовал овальный знак, состоящий из черных и зеленых линий. Ширина символа — две мои ладони или почти одна ладонь моего спутника. Ким проводит по знаку пальцами, качая головой.
— Никаких факторов, — говорит он. Коротко и ясно. Мы зашли уже достаточно далеко, но еще не встретили ни одного «чистильщика» или других существ из Корпуса-1.
Девочка, как обычно, ушла вперед метров на десять — двенадцать и теперь сидит в позе лотоса — ждет, когда мы ее догоним.
— Почему нет факторов? — спрашивает Ким.
Девочка разворачивается, потягивается.
— Здесь нет грязи, и никто не умирает.
— Тогда почему не родить нас здесь,где чисто и никто за нами не гонится?
Ким говорит явно укоризненно, хотя всегда был спокойным и собранным — вероятно, из-за своей огромной силы или потому, что это просто его врожденные качества, отмеченные где-то в Каталоге.
Девочка идет дальше.
— Не знаю, — бросает она через плечо.
Хочу спросить, не она ли спасла меня из холодной родильной камеры. Однако если это не важно для нее, значит, не важно и для меня. В нашем неустойчивом, скверном мире хорошая память и сентиментальность — бесполезные качества.
Удивительно, что пища, вода и короткий отдых настраивают меня на философский лад.
Ким прикасается к еще одному овалу.
— Если бы мы умели их читать, то поняли бы, куда нам идти, — говорит он.
— Точно, — отзываюсь я. — Что-нибудь всплывает в памяти?
— Пока нет. А у тебя?
Мы разговариваем о разных пустяках — просто для того, чтобы не обсуждать то, что показала Нелл. У девочки удивительно острый слух.
— Я бы сказал, что по этим знакам ориентируются факторы, однако факторов здесь нет.
Ким насмешливо фыркает.
— Какого черта мы здесь делаем?
— Идем следом.
— Вдалеке от пищи и воды… — Он хмурится, напряженно разглядывая очередной овал. — Вот еще символы. Возможно, это означает, что скоро еще один перекресток. Интересно, умеет ли она их читать?
Девочка уже далеко впереди, скрылась за поворотом. Внезапно Ким притягивает меня к себе.
— Нелл сказала, что за тобой нужно присматривать.
Я сглатываю.
— И я ее не виню.
— Ей кажется, что ты настоящий… что бы это ни значило.
— Спасибо, — шепчу я.
— Она рассказала тебе про книгу, которая лежала в сетке?
Я указываю на его огромные ладони, сжавшие мои руки:
— Полегче, пожалуйста.
— Она сказала, что у тебя есть шишки на голове, а у второго — нет. Вы не идентичны.
— Я его не осматривал.
— Зачем ему прятать книгу в «яйце»? Почему просто не показать нам? Ты же нам показал.
— Возможно, книга зашифрована. — Я выдвигаю предположение, словно оправдывая своего двойника.
— Она так и подумала.
Я и не подозревал, что Нелл такая сообразительная. Я похож на маленького мальчика, который попытался утаить постыдный секрет — хотя я здесь ни при чем и секрет не мой.
— Ой. — Это все, что я могу сказать.
— Не знаю, прочитала ли она дневник целиком, — продолжает Ким. — Но по ее словам, там написано, что мы ищем мать. И что он убедит нас в необходимости уничтожить Штурманскую Группу. Поначалу мы все этого хотели, да? Все, кроме Циной.
— Ага. И все же он записал это словно инструкцию. Словно выполняя приказ… Так откуда он получает приказы?
Ким ослабляет хватку.
— Что еще показала тебе Нелл?
Самое главное открытие. До сих пор не могу поверить.
— То, что в нас заложена память и программы Корабля — а может, и не только они. Мы — запасные биологические устройства хранения данных. Каждый раз, когда мы подключаемся к Кораблю, он восстанавливает свою память. Некоторые выжженные отсеки уже восстанавливаются — и мы активно тому способствуем, особенно Нелл и Циной.