Коррекция
Шрифт:
– Если жена не будет вымирать, тогда придем, – пообещал Ник.
Кими была на третьем месяце, и беременность протекала тяжело, поэтому ей разрешили работать только полдня, а когда было особенно плохо, совсем освобождали от работы. Сегодня она тоже позвонила в свой садик и попросила ее кем-нибудь заменить. Ник открыл дверь и услышал всхлипывания. Кимико сидела на своей кровати вся в слезах.
– Что случилось? – бросился он к жене. – Тебе плохо?
– Не мне! – помотала она головой. – У наших опять сильное землетрясение! Они там все, наверное, погибли!
– Откуда такой пессимизм? –
– Каждый раз, когда передавали о землетрясениях в Японии, всегда сообщали об ущербе! – сказала она, давясь рыданиями. – А сегодня только сказали о землетрясениях, а об ущербе ни слова! Их сразу два, и оба больше девяти! И еще какое-то ледяное цунами! Мало им было радиации из Китая, теперь еще постоянно трясет! Как можно что-то строить под землей, когда все это раз за разом разрушается! Ник, я боюсь, что моего народа скоро просто не будет. Останутся только принятые здесь дети и мы! У нас сильный, умный и самоотверженных народ, но он просто ничего не сможет поделать!
Кое-как успокоив жену, Ник решил не ходить сегодня на ужин в столовую, а взять пайки. В коридоре он столкнулся с Заком, идущим рядом с красивой миниатюрной женщиной лет сорока или чуть больше.
– Познакомься, дорогая! – сказал генерал. – Это один из моих друзей и соотечественников Ник Сандерс! А это моя жена Джин! Как у тебя дела? С Кими все в порядке?
– Замучил токсикоз, – пожаловался Ник. – А в остальном порядок. Позвольте вас обоих поздравить! Зак, вы ведь будете менять квартиру?
– К сожалению, я вынужден уехать совсем, – сказал Зак. – Жена биолог с мировым именем, и здесь для нее работы нет. Поэтому ее поселили в столице, а я пошел к ней довеском. Заодно предложили вернуться на военную службу, и я это предложение принял. Жалко с вами расставаться, но ничего не поделаешь. А сюда я приехал проститься и забрать вещи.
– Запись на мониторе! – сообщил оператор. – Минус десять секунд.
– Никто еще не наблюдал цунами при полуметровой толщине льда! – сказал Алексею академик Гурин. – Правда море замерзло на километр от берега, но все равно... Смотрите, пошла волна! Магнитуда землетрясения в океане больше девяти, высота волны у кромки льда около тридцати метров, а скорость – немногим меньше ста километров в час. Посмотрите на лед!
Вода отхлынула от берега, и теперь ледяное поле на всем видимом пространстве проседало, разваливаясь на отдельные глыбы, и на все это с сумасшедшей скоростью накатывалась стена воды.
– Лед не дал воде уйти слишком далеко, – говорил Гурин, показывая рукой на экран, на котором на берег вынесло вал льда вперемешку с водой. – Но на километр вглубь берега не осталось ни одного сооружения. Японцев здесь не было, но все, что они приготовили для подледного лова, погибло. Все суда в портах – тоже.
– А что с нашими берегами? – спросил Алексей.
– На Сахалине волна была всего метра три-четыре, а на Камчатке – еще меньше. Там даже не разрушился припай.
– А второе землетрясение?
– Это следствие извержения системы Текай, – сказал академик. – Магнитуда около семи. Боюсь, оно причинило японцам гораздо больше неприятностей. С ними до сих пор не могут
– Некуда им бежать, – мрачно сказал Алексей. – В Китай или Корею нельзя, да и мы их к себе не приглашали, хотя... Виктор Федорович!
– Да, Алексей Николаевич! – откликнулся начальник Центра правительственной связи.
– Продолжайте вызывать японцев и, если ответят, переключите на меня. А пока дайте связь с маршалом Брагиным. Здравствуйте, Александр Иванович! Объявите повышенную боеготовность экипажам «Ковчегов». Возможная цель – это остров Хонсю, регион Тохоку.
– Японцы?
– Похоже, их нации приходит конец. Эти землетрясения их доконают. Я хочу до теплых времен сдать им в аренду наше побережье. Нам оно пока не нужно, а городов с реакторами там хватает. Есть и все остальное, что мы готовили для себя, но так и не пустили в ход. Выжившим потом найдем место и поможем устроиться. Эти потом отработают. Плохо, что не удается с ними связаться. Ждем еще сутки, а потом грузите спасателей и отправляете к пяти подземным городам. Не может быть, чтобы они там все погибли. Если будет нужна землеройная техника, перебросите из Хабаровска. Для этого к десантным «Ковчегам» возьмите парочку грузовых.
Он простился с академиком и на выходе из Центра связи столкнулся с женой.
– Не меня ищешь? – спросил Алексей. – Что-то срочное?
– Не тебя, – ответила Лида. – Но ты мне тоже был нужен. Разговор буквально на несколько минут. Ты к себе? Тогда давай я провожу, заодно и поговорим. Понимаешь, я хочу провести реформу языка.
– Ты на мелочи не размениваешься, – улыбнулся Алексей. – Ну и чем же тебе не угодил русский язык?
– Он слишком сложен для изучения, – пояснила жена. – Я, несмотря на свои сто тридцать с чем-то лет, прекрасно помню, как его учила в гимназии. Учишь и думаешь, мол, кому было нечего делать, что он сочинил эти бесконечные правила. Почему одно и то же слово в разных случаях пишется по-разному, зачем эти исключения и миллион правил по знакам препинания. С «не» настоящий идиотизм. Я изучала историю вопроса. Пять раз поднимался вопрос упрощения письменности, а воз и ныне там. Ладно, что половина русских часто делает ошибки в письме, а каково иностранцам? Наши иммигранты в своем большинстве уже свободно говорят на русском, а пишут – тихий ужас! А детям нужно идти в наши школы.
– Да я, собственно, не против, – сказал Алексей. – И у меня в школьные годы русский к любимым предметам не относился. Только к этому нужно подойти очень осторожно, а то вы реформируете. Убрать явную глупость и анахронизмы и ввести две формы написания на переходной период. А в школу нужно внедрять специальную аппаратуру, которую мы используем для экспресс обучения. Определись с потребностью, тогда запустим в производство.
За полчаса до конца работы его вызвали из Центра связи и переключили на один из резервных каналов, по которому с ними все-таки связались японцы. Появившейся на экране мужчина был Алексею незнаком.