Корсар
Шрифт:
– Постой! Как в Нижний? Там же сейчас воеводой знакомец мой старый?
Я пожал плечами.
– Впрочем – чёрт с ним, со знакомцем. Обо мне давай.
– Ты же, боярин, наверх пойдёшь – Борису свои люди везде нужны будут, вот он о тебе и вспомнит.
– Не врёшь ли? – усомнился наместник.
Я снисходительно улыбнулся. Наместник спохватился:
– Да что же это я? Все твои предсказания сбывались. А ещё?
– Так далеко заглянуть не могу.
– Жаль!
– Так не в последний же раз видимся.
– И то правда. Давай ещё по чарочке? – предложил довольный
Мы выпили, и я откланялся.
Я возвращался домой и раздумывал – что бы такое преподнести к обручению молодым в подарок? Невеста и жених – из старинных и богатых дворянских родов, и дорогим подарком их не удивишь. Значит, надо приобрести подарок необычный, чтобы всем запомнился. Надо ехать в Москву, потому что во Владимире товар на торгу я знал – ничего выдающегося, да и гости, скорее всего, на местном торгу подарки покупать будут. Не исключено, что они будут и одинаковые. Решено – завтра же и поеду, до обручения не так далеко.
Восход солнца застал меня уже в пути. Хоть и близок Владимир от столицы, однако – туда четыре дня, назад столько же, да и в самой первопрестольной желанный подарок не скоро сыщешь.
В Москве я сразу же направился в Немецкую слободу – у изгиба Яузы-реки. Там компактно проживали иностранцы – немецкие наёмники, голландские купцы, ремесленники и дипломаты всех стран. Зайдя в пивную, я заказал хозяину пива, сел за стол и попытался завязать беседу. По случаю малочисленности посетителей хозяин разговорился. Оказалось, недавно прибыли купцы из Неаполя, привезли груз стекла необычного.
Я встрепенулся:
– А где их найти?
– Третий дом от меня одесную.
Ага, направо, значит.
Дом я нашёл быстро. На стук вышел весёлый молодой купец. Кое-как я объяснил, что мне нужен интересный подарок.
– О, гешенк! – почему-то на немецком ответил купец.
Он вынес предмет, тщательно замотанный в тряпьё, и уложил его в ивовую корзину.
– Шутиха! – Купец показал большой палец.
Вспомнив времена Петра Великого, я уж подумал, что купец предлагает мне петарду, но ошибся.
Купец размотал тряпки и поставил предмет на стол.
Передо мной стоял необычного вида кувшин красного стекла. Хоть стеклянные изделия и были на Руси диковинкой, но не дарить же на обручение стеклянный кувшин. Видя моё разочарованное лицо, купец сказал:
– Немного терпения, либэр фройнт!
Он зашёл в дом, вынес кувшин с водой, налил её в свой товар.
– Отпей.
После пива пить не хотелось, но чтобы не обижать хозяина, я взял кувшин в руки, поднёс горлышком, которое располагалось вверху стеклянной ручки к губам и сделал пару глотков. Отнял кувшин ото рта, но из него продолжала течь струя воды, хотя кувшин уже находился в вертикальном положении. Я облился водой. Хорошо ещё, что хозяин не налил в кувшин вина, а то бы я выпачкал одежду.
– Ну, понял теперь, почему шутихой кувшин называют?
– Понял. Объясни, как сделать, чтобы не облиться?
– Очень просто. Когда заканчиваешь пить, дунь в горлышко, и не обольёшься.
– Занятно. Беру. Сколько?
Мы порядились с хозяином о цене, и мне удалось сбить первоначальную стоимость чуть ли не вдвое.
Я отдал деньги, купец замотал кувшин в тряпьё, уложил в корзину и вручил мне покупку.
В тот же день я отправился в обратный путь.
А во Владимире только и разговоров было что о предстоящем обручении дочери наместника.
Через три дня наступило время празднества.
Заявился я в дом наместника рано, а там уже гостей со стороны невесты – полно.
Я попросил знакомого слугу, которого когда-то спас от неминуемой казни, припрятать корзину с моим подарком подальше, чтобы никто случайно не разбил.
– Не беспокойся, лекарь, получишь в лучшем виде.
В доме царила суматоха. Бегали слуги, пару раз прошёл, торопясь, сам наместник.
Около полудня подъехал конный поезд с женихом и самим князем Пожарским. Знатных бояр наместник встречал на самом верху крыльца.
После приветствий и пожеланий богатства и добра хозяевам бояре вошли в дом. Я с гостями терпеливо ждал во дворе.
И вот показались молодые. Юный княжич бережно вёл под руку Ксению. Я загляделся: она была чудо как хороша – стройная, грациозная, в богатом белом наряде, на лбу горела золотом диадема, височные подвески переливались изумрудными огоньками.
Жених и невеста спустились с крыльца, поклонились родителям и дому. Вся процессия неспешно пошла по улице к собору. Встречные горожане останавливались, склоняясь в приветственном поклоне.
И вот молодые подошли к ступеням величественного Успенского собора. Низко поклонились образу над входом, трижды перекрестились и вошли в притвор.
Через широко раскрытые врата я наблюдал, как из алтаря вышел священник – архиерей в нарядном одеянии, подошёл к молодым, трижды благословил их, вручил зажжённые свечи и ввёл в храм.
Мы последовали за ними. Началась литургия.
Обряд обручения длился долго. Было душно, и все притомились. А я вспомнил Дарью и сына, которых оставил в Пскове. Как он там, мой сынок, без меня? Душила горечь нахлынувших воспоминаний, горло сжало, я расстегнул ворот. Иногда они мне снились, и было обидно, что меня несправедливо выставили за дверь, как ненужную вещь. Несколько раз я даже порывался поехать во Псков – встретиться, может – отошла уже да простила? Однако гордость не давала мне исполнить задуманное.
Мои горестные воспоминания прервал хор певчих – их голоса доносились откуда-то с верхнего яруса, над головами. Я поднял голову и стал рассматривать фрески на стенах. Из рассказов я уже знал, что выполнены они давно – самим Андреем Рублёвым.
Из-под купола лился поток света, соединяясь с мягким светом лампад и сотен свечей, и вся эта световая феерия отражалась на фресках, создавая необыкновенный волнующий эффект. Запах ладана давал состояние тепла и покоя.
Богослужение подходило к концу. Архиерей взял кольца с престола за Царскими вратами, осенил молодого княжича крестным знамением и надел кольцо на палец правой руки. Наступил черёд невесты. Зардевшаяся Ксения потупила глаза и покорно внимала словам священника, сопровождаемым крестным знамением. И вот на её пальчике засверкало кольцо!