Корсары по крови
Шрифт:
Говорун Том вопреки своему обыкновению ничего не произнёс в ответ. Он подмигнул мне, улыбнулся и согласно кивнул. Мы поняли друг друга без слов. С этой минуты мы, двое битых жизнью мужчин, стали настоящими друзьями.
Нам выпала судьба двигаться к одной и той же цели.
— Не знаю, о чём ты толкуешь, капитан, — произнёс Мэт Ларсон, — но мне по душе такие речи. Мои предки тоже когда-то отправились в викингр [8] и оказались в Хайленде… [9]
8
Термин викингрпроисходит от древненорвежского слова «викингр». Относительно его значения существует несколько гипотез, наиболее убедительная из которых возводит его к «вик», то есть фиорд, бухта. Таким образом, слово «викинг» по этой версии означает «человек из фиорда». Первоначально именно это слово, «викингр», обозначало собственно поход за добычей, и привычным было словосочетание «отправиться в викингр». Позднее им же стали обозначаться пираты, налётчики, которые собирались в боевые дружины и ходили в далекие морские походы. Жертвами их набегов в Европе стали Англия, Ирландия, Франция, Северная Германия, Пиренейский полуостров, Южная Италия. Проникали они (под именем варягов) и в Византию и Восточную Европу (известна их значительная, хотя и неоднозначная роль в создании Киевской Руси). Хронологически эпоха викингов приходится на VIII–XI века н. э. Французы называли викингов «норманнами» (людьми с севера), британцы называли всех скандинавов «датчанами». В русском и греческом (а также хазарском и арабском) языках использовался термин «варяги». Географически викинги располагались на территории Скандинавского полуострова, Дании, Исландии и Гренландии, однако благодаря отличным навыкам судоходства они основали поселения во многих краях: на Востоке они достигли Персии, а на западе — Северной Америки. В истории викинги наиболее известны как мореплаватели, морские разбойники, торговцы и колонизаторы. У себя на родине между походами они занимались земледелием, скотоводством, охотой и рыболовством. Далеко не последнюю роль в морских странствиях викингов сыграло перенаселение прибрежных районов Скандинавии и нехватка плодородных земель. В мире скандинавов в конце VIII, первой половине IX веков произошел резкий сдвиг, перерыв, в постепенном развитии. Среди них появляется новый тип — смелые мореплаватели, искатели добычи, приключений и впечатлений. Последствия — общеизвестны.
9
Highland (англ.) — северная, гористая часы. Шотландии, ареал обитания легендарных хайлендеров, кланов шотландских горцев.
— У меня датчан в предках вроде не водится, это ваши дела, но мне тоже надоело горбатиться за гроши! — воскликнул Стив. — Хочу жить свободным, а не по чьей-то указке. Каждый решает за себя, понятное дело, но лично я не прочь ещё попускать кровь испанцам.
— Предлагаю вначале отправиться на остров Черепахи. Нам понадобятся провизия еда и материалы для ремонта, — сказал я. — Там обосновались и вольготно себя чувствуют пираты, по большей части это ужасные, опасные и жестокие люди. Однако за деньги там возможно всё, и нам не будут задавать лишних вопросов. У нас сейчас нет другого пути, кроме как поладить с ними, и возможно, мы получим от них помощь. А сейчас давайте сообщим об этом предложении всем прочим…
Команда единодушно поддержала меня, выбранного капитаном. Никто не поднял голоса против. Побывав в трюмах у пиратов и испанцев, моряки предпочитали в дальнейшем находиться по другую сторону трюмных люков.
— Уходим! И да поможет нам Бог! — произнёс я. — Иного курса нам не дано отныне!
Каравелла взяла курс на Тортугу.
…На полуюте под золотистым сиянием огромного кормового фонаря, где ярко горели три лампы, я расхаживал в одиночестве. На корабле царила тишина. Обе палубы, тщательно вымытые, блистали чистотой. Никаких следов боя уже нельзя было увидеть. Группа моряков, рассевшись на корточках вокруг главного люка, сонно напевала какую-то песенку. Спокойствие и красота тропической ночи ненадолго смягчили сердца этих грубых людей.
Одна мысль не давала мне покоя, терзая душу когтями неопределённости. Мне ведь также придётся быть таким же беспощадным и жестоким, как все пираты. Необходимо прекратить эту глупую борьбу с самим собой. Я не смогу больше оставаться одновременно и карибским пиратом, и английским джентльменом.
Джудит потеряна навсегда, и необходимо делать выбор.
И, сделав этот выбор, я наконец-то обрету душевное равновесие.
Если, конечно, превращение в «джентльмена удачи» способно успокоить мятущуюся душу…
Время покажет. В конце концов, необходимо оправдывать собственную фамилию. [10]
Впрочем, на одном старом пергаменте, хранившемся у отца в шкатулке с семейными документами, я как-то прочитал, что ещё несколько поколений назад мужчины нашего рода подписывались как «Ульвссон». Слово «Ульв» на языке северных людей значит только одно и других толкований не имеет.
Волк.
КАК НАЗОВЁШЬ КОРАБЛЬ…
Ночью спалось беспокойно, меня угнетала тревога за будущее, и я несколько раз выбирался на палубу. Вахтенный, Мэтью, прохаживался по мостику, рядом с рулевым матросом, имя которого я ещё не запомнил. Ветер посвистывал в вантах, «Сан-Себастьян» шёл ходко, подняв все паруса, чуть заваливаясь под ветер. Ночь была тёмная, луна лишь изредка появлялась в просветах туч и освещала волны с белопенными верхушками.
10
Will (англ.) — очень многозначное слово. Как вспомогательный глагол — служит для образования будущего времени; также выражает намерение, обещание, предположение, вероятность, возможность; в некоторых словосочетаниях выражает неизбежность и решимость. Как существительное — выражает волю, силу воли, желание; также в некоторых значениях выражает энергию, энтузиазм; в некоторых словосочетаниях обозначает завещание. Как глагол — означает «велеть», «внушать», «заставлять»; в некоторых словосочетаниях — «завещать», «отказывать», «отписывать».
Под утро я, новоиспечённый капитан, всё-таки крепко уснул. Разбудило меня солнце, заглянувшее через окно в каюту. Пробудившись, я почти сразу же выбрался на палубу. Днём ветер поутих, но каравелла по-прежнему быстро шла вдоль волны, переваливаясь с боку на бок.
Погода не изменилась ни ночью, ни назавтра…
Миновало более двух суток, прежде чем впереди, за треугольниками носовых парусов, прямо по ходу корабля показался остров. На одном из прибрежных холмов уже можно было разглядеть белые стены форта.
К Тортуге, гористой на севере, с той стороны было не подступиться. Единственная удобная бухта располагалась на юге и служила надёжным убежищем от разгула стихий. Неписаный закон, неведомо кем и когда установленный, гласил, что в здешнюю гавань может без опаски зайти любой корабль. Торговый или военный, какой угодно из держав.
Но в первую очередь сюда стремились разномастные «джентльмены удачи», которых имелось в Карибском море более чем достаточно. Закон исполнялся неукоснительно, поэтому гавань была столь популярна среди пиратов.
Поскольку ни один моряк на борту «Сан-Себастьяна» не знал местных вод, каравелла подошла к острову Черепахи осторожно и встала на якорь в отдалении от берега. Практически никто не обратил внимания на судно без флага. В запасах Орсино Гомеса имелось немного денег, одежды, еды и рома для команды, но этого было явно недостаточно для начала. Нужно было как минимум заплатить за воду, затем раздобыть боеприпасы, порох, солонину, сухари…
Решили, что на берег сойдут: капитан, то есть я — искать помощь и договариваться о поддержке, Ларс и Килинг — добыть еду и одежду, Том — в надежде обнаружить кого-нибудь, располагающего сведениями об экспедиции его деда.
За старшего на борту остался Большой Энди, под его руководством полторы дюжины человек экипажа займутся ремонтом повреждённых частей корабля.
Мы, четверо бывших пленников, спустили шлюпку и направились к берегу. Лодок в гавани сновало не счесть, и никто не обращал внимания на ещё одну. Хэнсон и Ларсон сидели на вёслах, им приходилось озираться по сторонам, чтобы не задеть другие лодки. Медленно и осторожно четверо товарищей, волею провидения оказавшихся в одной лодке судьбы, приближались к лодочной пристани — обустроенной длинной полосе, выложенной светлым камнем.
У пристани рядами выстроились разнообразные лодки. Тут же, на набережной, лежали груды бананов, апельсинов, ананасов, прочих фруктов, громоздились освежёванные туши свиней и баранов, кадки с солониной и бочки с водой. Лодочники, грузчики, матросы всех национальностей и мастей грузили в шлюпки и выгружали из них мешки, ящики и корзины. Все они суетились, толкались, разговаривали и ругались на многих языках.
Вёсла проплывавшей мимо посудины окатили нас брызгами. Стив Килинг раздосадованно чертыхнулся, водой накрыло его новенький трофейный камзол. Большая шлюпка вплотную надвинулась на нашу двухвёсельную лодчонку и едва не перевернула её. Коренастый мужчина в широкополой шляпе с перьями вскочил и что-то заорал на Килинга по-французски. Боцман молча, не сказав ни слова в ответ, выхватил трофейную шпагу из ножен и наотмашь хлестнул ею француза по ногам. Тот подпрыгнул, яростно зашипел, однако в драку не полез, что-то крикнул своим гребцам, те подняли вёсла и пропустили вперёд малую шлюпку.