Коршун и горлица
Шрифт:
Пергамент жег ему тунику, необходимо было срочно прочитать его, но он не знал, как, не причиняя ей боли, отвергнуть ее мягкую чувственную улыбку и ласку нежных рук, пробегающих по его бедрам. Он поцеловал ее и она прижалась к нему.
– Что у тебя тут?
– она вытащила пергамент.
– Абул, ты должен срочно прочитать его до того, как мы будем приветствовать друг друга?
Он облегченно рассмеялся. Она вложила пергамент в его руку.
– Прочитай это, а потом мы займемся нашим делом.
– Нет, это необязательно. Я так соскучился
– Я хочу тебя, Абул, - прошептала она.
О, как любил он эту дерзкую страсть, этот голод к его телу. Он приподнял бедра, чтобы она могла освободить его от мешающей им обоим одежды.
Сарита глубоко вздохнула такой родной запах и ее язык заходил по той части его тела, которая, наконец, стала доступной для такого рода ласки.
Она полностью погрузилась в реку желания и ее засосал водоворот страсти.
Потом она рассмеялась и опустилась на его древо, оседлав его сверху.
Абул ответил ликующим смехом, задрал ее юбки и с упоением стал наблюдать за ритмичными взлетами и падениями ее бедер. Резким движением Сарита сорвала ленту, сдерживающую ее волосы, и они рассыпались золотым дождем по ее плечам.
В тот же самый момент он коснулся ее сердцевины, и она закричала, падая вперед.
– Приветствую вас, мой господин калиф, пробормотала Сарита. Думаю, теперь я поприветствовала вас как следует, не так ли?
– Несомненно, - выдохнул он, - какое же ты буйное создание, моя Сарита!
– А ты хотел бы, чтобы я была другой?
– Нет, - ни за что!
Минуту они лежали спокойно, потом Абул вспомнил про визиря, который должен был ждать его в кабинете и простонал:
– Дорогая, у меня есть неотложные дела.
– Так делай их, чем скорей ты их сделаешь, тем скорее вернешься. Разве ты не будешь читать пергамент?
– Да, конечно.
Обычная усталость, следующая за подобным неистовым взрывом любви, не приходила. Она умирала от любопытства.
– Что там в пергаменте?
Лицо Абула было чернее тучи, но он попытался улыбнуться.
– Оно от отца Айки, - сказал он, бросая пергамент на диван. В нем говорится, что она потребовала у него защиты... Я должен встретиться с визирем, Сарита.
– Я не стану тебя задерживать, но возвращайся, пожалуйста, скорее.
– Да, дорогая, - он прижал ее к себе.
– Как можешь ты сомневаться в этом?
– Я и не сомневаюсь.
В дверь постучали.
– Мой господин калиф? К вам посланник из Абенцаррати, У него к вам сообщение, "Так рано", - пробормотал Абул про себя.
Не прощаясь, он вышел из комнаты и прошел в приемную. На диване остался лежать забытый пергамент.
Глава 19
Пергамент, исписанный по-арабски, был в основе своей непонятен Сарите. Она пыталась извлечь из него хоть какой-то смысл с помощью тех немногих букв, которые знала. Ведь Фадха давала ей, в основном уроки устной речи.
Испанский Сарита знала отлично. Отец ее был грамотным и служил писарем, Эстабан
– Ты умеешь читать по-арабски, Зулема?
Та отрицательно покачала головой.
– Нет, но Кадига умеет. Послать за ней?
Пошли, пожалуйста, - сказала Сарита.
Одно слово из пергамента ее особенно заинтересовало, которое повторялось много раз и, похоже, было очень важным. Она показала его пришедшей Кадиге, тщательно прикрывая текст, находящийся выше и ниже. Сарита прекрасно понимала, что Абул, возможно, не захочет, чтобы содержание его писем стало известно дворцовой челяди.
– Оно означает "не правоверная", - нисколько не колеблясь, сказала Кадига.
– Гм... А это, по-моему, означает "женщина".
А здесь - имя господина Абула.
– Я и не знал, что ты так преуспела в изучении арабского, Сарита, раздался голос Абула.
– Боюсь, что все же недостаточно, - сказала она.
– Ты можешь мне прочитать его?
– А ты не думаешь, что это послание может иметь частный характер? добродушно спросил он, взмахом руки отпуская Кадигу.
– Не думаю, - ответила Сарита.
– Если бы это было так, ты не стал бы бросать его на диване.
– Да, конечно, - согласился он.
– Но я ведь сказал тебе, что в нем написано.
Она покачала головой.
– Какую-то часть, возможно, но не самое важное.
– А почему ты так хочешь узнать?
– Потому что ты обеспокоен им, и я нисколько не сомневаюсь, что пергамент содержит нечто, связанное со мной.
Глаза ее смотрели на него с вызовом. Партнерства на равных - вот чего она от него хотела.
– Возможно, в нем говорится, что мое присутствие способствовало тому, что ты отверг Айку? Что ты заточил ее в крепость и собирался выгнать из-за того, что увлекся мною? Ведь никто не знает о том, что она пыталась отравить меня и вынашивала далеко идущие планы, если Айка об этом не сказала сама, а она явно не сделала этого.
– Похоже, ты все это хорошо обдумала, - он сел на диван рядом с Саритой.
– Ну что ж, давай посмотрим, что еще тут есть.
– Почему бы тебе просто не прочитать мне пергамент?
– спросила она. Ведь это гораздо проще.
– Ты меня удивляешь, - сказал он сухо, беря у нее пергамент.
– Отец Айки сообщает мне, что его дочь находится под его защитой, что она бежала от варварского обращения и угрозы несправедливого изгнания. Эмир считает, что подобным обращением с его дочерью я нанес оскорбление его семье. То, что я отверг его дочь в пользу рабыни и не правоверной, удваивает это оскорбление. Поэтому эмир считает своим долгом отомстить мне.