Коршун и горлица
Шрифт:
– Я так и сделаю, - сказала она твердо, встретив вопросительный взгляд Юсуфа, и говоря самой себе, что если она смогла убедить этого человека, то сможет убедить любого. Он долго молчал, а затем кивнул.
– Они могут выслушать тебя, а потом убить, - заметил он.
– Я готова и к этому. Ты отведешь меня туда?
– Господин Абул с меня голову снимет за это, - сказал он.
А ты не говори ему.
– Обмануть калифа?
– Ну тогда подведи меня к дворцу.
– Но они убьют тебя, а меня - может быть, и нет.
С
– Вернись к господину Абулу и скажи ему, что я не разрешила тебе сопровождать себя через границу. Скажи ему, что я поехала в Кордову и буду ждать его там.
Юсуф долго сидел, насупившись.
– Вообще-то, возможно, что ты и сумеешь убедить их. Абенцаррати и Мокарабы всегда имели сложные отношения. Если ты сумеешь уверить эмира в том, что им вертели, как хотели, тогда...
– он пожал плечами, - только тогда это возможно.
– Так ты отведешь меня?
– Да, - не говоря ни слова, он пустил пони аллюром. Они поехали по склону горы, пока Юсуф не нашел узкую тропинку, вьющуюся сквозь кустарник и скалы.
В полдень они остановились у ручья. Юсуф разжег костер, потом они молча поели. Сарита вдруг осознала, что Юсуф, пустившись в это предприятие, тоже многим рискует, рискует быть пойманным и казненным, как шпион.., навлечет на себя гнев калифа за ослушание и повиновение непокорной женщине. Вряд ли Юсуф, столь мужественный и верный калифу человек, стал бы ее слушать, если бы не думал, что то, что она хочет сделать, пойдет на пользу его господину.
Они встретили на своем пути несколько крестьян и пастухов, никто из которых не проявил особого интереса к обычным путешественникам.
Однажды их окликнул небольшой патрульный отряд, который разрешил им идти дальше, когда Юсуф сказал, что они навещали его отца, живущего в соседней деревне. К ночи они были уже на земле Абенцаррати. Они остановились в оливковой роще.
Юсуф не стал разжигать костер. Поев сыра, оливок и фиников и выпив воды из фляги - когда наступила полная темнота - они вышли из тени деревьев и полезли вверх по холму. С его высоты они увидели внизу свет.
– Там крепость Абенцаррати, - сказал Юсуф, - примерно в двух часах хода от рощи.
– Отсюда будет легче добраться до нее, - сказала Сарита.
Юсуф хмыкнул, и они вернулись обратно, Закутавшись в одеяла, они легли возле привязанных животных. Немного погодя она выскользнула из одеяла и встала. Юсуф не пошевелился.
Она вытащила из седельного мешка горсть кураги.
Странно, что почувствовала голод сейчас, когда готовилась идти в логово льва. Она проверила - на месте ли нож. Он был там, где и должен был быть - в складках бурнуса. Маловероятно, что у нее будет время, чтобы использовать его в случае атаки. Важно, что он был у нее - это успокаивало.
Она бесшумно вышла из рощи и пошла по тропинке, по которой проходила уже с Юсуфом. Вдруг она вспомнила то давнее утро, когда ела абрикосы, лежа на диване перед калифом, бросая ему вызов и негодуя, чтобы потом, в банях, испытать, несмотря на это,
Она спустилась по склону горы босиком и задумалась о том, каким образом ей лучше приблизиться к своей цели. Ведь тут неподалеку должны были быть часовые и караульное помещение. Обратят ли они внимание на какого-то пастуха?
За ее приближением пристально следили. Ведь она была пастухом без коз и овец, и появилась из ночной темноты. В эти смутные времена любого пришельца рассматривали с подозрением, даже если он был всего лишь мальчишкой, - поэтому за нею были посланы трое солдат, которые должны были привести ее в сторожевую башню. Увидев их, Сарита испугалась. Она попыталась ответить им смело, но язык от страха не повиновался ей, и она с трудом выговорила арабские слова:
– У меня дело к эмиру Абенцаррати.
– Ты откуда?
– Из Альгамбры, - выдавила она из себя.
– У меня сообщение для эмира.
Один из солдат схватил ее за руку и потащил наверх. Он кинул ее на седло. Она старалась, чтобы он не учуял в ней нечто женское, но солдат и не пытался касаться ее. Они поскакали к воротам крепости - они за ними закрылись и они оказались на площади. Почти такой же, как в Альгамбре.
Крепость была похожа на крепость в Альгамбре, только в ней все было гораздо более скромно и менее величественно. Однако и здесь было много вооруженных солдат и стражников.
Ее отвели в круглую комнату, находившуюся в сторожевой башне, где ее уже ждал офицер охраны.
Он уставился на паренька с грязным лицом и необычайно зелеными глазами - что-то в нем было не так, но что?
– Какое у тебя дело?
– Я прибыл из Альгамбры с сообщением для эмира.
– Так доложи его мне.
– Нет, я должен сделать это лично.
Офицер все смотрел и смотрел. Может, это паренек послан, чтобы убить эмира? Но у него не будет возможности приблизиться к нему на такое расстояние, чтобы нанести удар. А в парне все же есть что-то очень странное, очень... Надо будет сказать о нем эмиру:
– Запри его наверху, - сказал он солдату.
– Но я должен...
Солдат хлопнул ее ладонью по губам, а потом ее то ли поволокли, то ли понесли в маленькое пространство. Дверь за ней захлопнулась, и она оказалась в черном каменном аду, где задрожала от холода и страха. Неужели они оставят ее здесь и так и не отведут к эмиру?
Юсуф слышал, как она ушла. Если он хочет соврать калифу, то должен ждать здесь до завтрашней ночи и только потом пускаться в обратный путь.
Внезапно Юсуф вскочил. Почему он вообще подумал, что это возможно? Он взобрался на пони и поскакал так быстро, словно за ним гналась целая армия Абенцаррати. Он не знал, как объяснить калифу случившееся - не сносить ему головы. Его действия не укладывались в рамки верований и представлений его народа. Он ослушался приказа калифа, пойдя на поводу у женщины, и тем самым подверг риску то, что калиф считал для себя самым дорогим.