Корсиканский гамбит
Шрифт:
Но она не повернулась. С первой же сдачи он проиграл. А когда Франческа услышала, что брат тяжело задышал, она, уже не удивляясь ничему, подняла глаза и увидела, что к их столику направляется Максимиллиан Донелли. Он опять насмешливо поклонился ей и сделал ставки.
И выиграл. Случайно. А Чарлз так же случайно проиграл.
Когда брат потерял последние фишки, он положил руки на стол и уставился в пространство. В зале наступила гробовая тишина, словно люди попали в плен застывшего времени. Чарлз и Максимиллиан Донелли обменялись долгим взглядом. Лицо
Он улыбался.
– Пошли.
Чарлз схватил ее за запястье. Она торопливо пошла рядом с ним, моля Бога, чтобы брат не передумал.
– Мы уходим?
– Уходим? – Он издал странный звук, который она все же расценила как некое подобие смеха. – Не смеши. Мы сейчас наменяем еще фишек.
– Чарлз, это глупо.
– И пойдем играть в “фараона”. – Он улыбнулся и протянул кассиру увесистую пачку банкнот. – Я никогда не проигрывал в “фараона”.
Но он проиграл, впрочем, Франческа уже знала, чем это закончится, как знала и то, что, подняв глаза, увидит взгляд брата, с ненавистью устремленный на противоположный конец стола. В считанные минуты все повторилось вновь: Чарлз проиграл, а Максимиллиан Донелли выиграл.
Франческа закусила губу. Провалиться бы этому дьяволу! Он что, никогда не проигрывает? И чего он, в конце концов, добивается? Он унижал Чарлза – это уж точно. Их поединок привлек внимание публики. На них смотрели, в воздухе, смешиваясь с сигаретным дымом, носились удивленные перешептывания.
Надо было немедленно остановить все это.
Она дождалась, пока брат опять потащил ее к кассиру, и загородила ему дорогу.
– Чарлз, – тихо сказала Франческа, – это безумие.
– Я не знаю, о чем ты говоришь, – резко оборвал он.
– Нет, знаешь. Ты проиграл много денег. И…
– Я могу себе это позволить.
– Не в этом дело.
– Уж не собираешься ли ты прочитать мне мораль? – Он рассмеялся. – Здесь не самое удачное место, дорогая. Это Монте-Карло, понимаешь? Зачем же мы приехали сюда, если не играть?
– Я не говорю об азартных играх. Я говорю о том безумном поединке, который идет между тобой и этим человеком.
Взгляд его стал тусклым.
– Я не знаю, что ты имеешь в виду.
– Нет, знаешь. Ты все время проигрываешь, а Максимиллиан Донелли выигрывает.
Чарлз сжал зубы.
– Ты права. Но он начнет проигрывать, рано или поздно. Это просто вопрос времени.
– Чарлз, пожалуйста. Это бессмысленно.
– Послушайся лучше леди, Спенсер. Франческа развернулась, услышав этот спокойный низкий голос.
– Мистер Донелли, – сдерживая ярость, произнесла она, – у вас совершенно гнусная манера лезть туда, куда не просят!
Он вскинул брови, изображая притворное негодование.
– И это награда за мои попытки помочь вам?
– Я не просила у вас помощи. Чарлз выступил вперед.
– Пошел к черту! – раздраженно прошептал он.
Максимиллиан Донелли улыбнулся, сверкая своими удивительно белыми на фоне загорелой кожи зубами.
– Мое прежнее предложение остается в силе, – вежливо сказал он. – Только ты и я, Спенсер, так сказать, mano a mano. [13] – Он посмотрел на Франческу. – Я правильно выразился, радость моя? – ласково произнес он. – Я не очень хорошо говорю по-испански, может, вы справитесь у маркиза?
– Идите к черту, – голос Франчески дрожал от ярости. – Что вам от нас нужно?
13
Один на один.
Он тут же посерьезнел.
– Только то, на что имею полное право, – холодно ответил он.
– Если тут подразумевается…
– Ваш сводный брат знает, о чем я говорю. Чарлз раздраженно вздохнул.
– Я говорил тебе, – обратился он к Франческе. – Он не может пережить, что мы отобрали у него лучших клиентов. Отсюда и эта карточная дуэль вместо пистолетов в духе Старого Запада.
Донелли качнулся на каблуках.
– В чем дело, Спенсер? Ты боишься встретиться со мной в открытую, когда все видят твои руки?
Брат выдавил из себя улыбку.
– Ты играешь на публику, Донелли. А я-то думал, ты терпеть не можешь быть в центре внимания.
– Ты прав. Но еще больше я терпеть не могу плутов.
Он сказал это вроде бы вполголоса, но все же кое-кто из публики расслышал его слова и захихикал.
Чарлз неестественно расхохотался.
– Что ты не любишь, так это проигрывать, – со злорадством произнес он.
Максимиллиан Донелли ответил ему:
– Однако сегодня проигрываешь ты, Спенсер. В “фараона”, в “железку”, в рулетку.
– К чему ты клонишь? Он пожал плечами.
– Я говорил тебе. Прими мое предложение. Давай посмотрим, кто победит в честной игре.
Чарлз нервно облизал губы.
– Всем известно, что победа здесь зависит от удачи, а не от умения. Нет смысла в…
– Ты прав. Рулетка, “железка”, “тридцать-сорок” – это как повезет.
– Верно. – Франческа почувствовала еле скрываемое облегчение в голосе брата. – Поэтому мы можем также…
– Вот почему я больше предпочитаю покер.
Франческа резко вскинула голову. В голосе Донелли появились бархатистые нотки; сейчас он был похож на кота, терпеливо подбирающегося к несчастной мышке.
Будь осторожен, Чарлз, подумала она. Тебя заманивают в ловушку.
– Покер – игра для матросов, – небрежно заметил брат.
Максимиллиан Донелли возразил:
– Если ты имеешь в виду, что тебе слабо соперничать с ними в ловкости и выдержке, то я, пожалуй, соглашусь.
Кто-то негромко рассмеялся. Побледневший Чарлз шагнул вперед.
– Хорошо, – неприятно низким голосом ответил он. – У меня достаточно и того, и другого. Назови твою ставку.
– Нет, Чарлз, нет, умоляющее заговорила Франческа. – Пожалуйста, не надо. Он же ловит тебя на наживку, неужели ты не видишь? И ждет, когда ты ее проглотишь.