Кортик фон Шираха
Шрифт:
– Вы пришлите мне копию мейлом, или «Вацап», или «Вайбером», я закажу все. Сигизмунд Робертович сказал, что вы обязательно должны быть на этом мероприятии, так как это «для вас» очень важно.
Она произнесла «для вас» таким тоном, что не оставляла сомнений в необходимости прямо хоть сейчас ехать в аэропорт.
Артем, глянул на электронный календарь. Эта пятница занята только до обеда, ужин планировался в субботу, так что вполне можно вылететь в пятницу вечером или в субботу утром, и провести время в приятной атмосфере дворца Фридриха Великого, авторской кухни какого-то повара Андреаса и любителей старого металлолома.
– А если я полечу не один? – вдруг вспомнил о необходимости «искренних» извинений перед Оксаной Артем. Полет на ужин в один из самых красивых уголков мира – вполне мог стать альтернативой «мороженому
– Нет проблем, Сигизмунд Робертович предупредил о таком возможном желании. Пришлите и её паспорт тоже.
«Её… – подумал Артем. – Почему её? Может, я полечу с другом, братом или сыном? Её…» – Но вслух только буркнул: «Хорошо, спасибо, я пришлю», попрощался и закончил звонок.
«Окси, принимаются ли мои извинения в виде ужина в Сан-Суси (Потсдам) в субботу? Летим в пятницу? В воскресенье обратно. А?» – написал Артем сообщение обиженной подруге.
Через минуту прочел короткий ответ: «Негодяй! Целую!»
Только сейчас Артем заметил, что рядом стоит Тина со стаканом газированной воды с лимоном и укоризненно на него смотрит.
Глава 7
Штаммфюрер Клаус фон Шерер – руководитель отряда – стоял за кафедрой в лекционном зале школы, где после занятий обычно проводились сборы членов «Гитлерюгенд». Будущее Рейха ровными рядами сидело за школьными партами ниже лидера, как было принято в любой немецкой школе. Красные линии нарукавных повязок ножами свастик резали пространство на шесть ровных рядов.
Штаммфюрер любил это зрелище: три десятка парней в коричневых рубашках с одинаковыми прическами внимали ему, как и тысячи молодых людей зажигали огонь сердец искрами слов Адольфа Гитлера.
– Провести XI Олимпийские игры изъявляли желание тринадцать городов из трех континентов. Впервые в истории за право организовать Олимпиаду боролось так много кандидатов. При голосовании в Международном олимпийском комитете одержал победу Берлин! Выбор был справедлив! Вы еще не родились, когда Берлин должен был стать хозяином VI Олимпийских игр в 1916 году. Из-за войны, спровоцированной нашими врагами, Олимпиада не состоялась. И сейчас враги Рейха не дремлют. Они всячески пытаются сорвать планы нашего фюрера сделать Олимпийские игры в Берлине самыми величественными, чтобы показать всему миру наши великие планы и доказать торжество идей национал-социализма.
Чернокожее меньшинство в Америке, пользуясь еврейскими деньгами и влиянием, пытается давить на истинных патриотов спорта в Олимпийском комитете, стараясь превратить олимпийское движение в свою мелкую лавочку, где они бы ставили завышенный ценник на свои идеи.
Еврейское мировое лобби призывает вынести внутригерманские дела на олимпийский уровень, это в их подлом стиле.
Наш фюрер считает, что неграм и евреям нечего делать на Олимпиаде. Почему свободный человек вынужден оспаривать пальму первенства у подневольного чернокожего? Это беспримерное оскорбление и бесчестье для олимпийской идеи, и древние греки перевернулись бы в гробу, если бы узнали, во что превратили современные люди их священные национальные Игры. Но! Германия находится в разгаре национальной революции, которая пока еще не нашла поддержки во всем мире из-за евреев и их прихвостней.
Наша революция характеризуется исключительной, невиданной прежде дисциплиной немецкого народа. Именно поэтому мы не имеем права дать повод нашим врагам сорвать Олимпиаду, как бы они ни старались.
Поэтому фюрер поставил задачу перед нами временно, на период до и во время Олимпиады, приостановить праведную активность по искоренению из нашей жизни евреев и иных недочеловеков, вроде негров и цыган.
Враги Рейха, зная о том, что Международный олимпийский комитет обязан формально реагировать на еврейские обращения и проводить проверки на так называемую лояльность к евреям и прочим недочеловекам, могут организовать провокации на улицах наших городов. В частности, они могут специально устанавливать лозунги и объявления в местах общественного досуга, магазинах, ателье и прочих, например, такие как «Евреи нежелательны», «Евреям вход запрещен» и другие… В этой связи в вашу задачу входит предупреждение хозяев заведений, где вы обнаружите подобные провокационные надписи, о необходимости убрать их в кладовые, а в случае отказа можете осуществить действия по демонтажу или их сокрытию самостоятельно, с обязательным докладом мне, где, когда и при каких обстоятельствах вынуждены были это сделать.
Юный Отто Шульц сидел за второй партой у окна и внимал командиру, не пропуская ни слова. В то же время мысли то и дело перелетали из класса, где дыхание десятков товарищей звучало в унисон с дыханием всего народа в преддверии великого для Рейха события, в кондитерскую на Жандарменмаркт, где, вероятно, сейчас Оттилия раскладывала на прилавке эклеры и прочие сладости. И даже не подозревала, что еврейские провокаторы могут подло наклеить на витринное стекло какую-нибудь антисемитскую табличку. Отто аж заерзал на стуле в волнении, так живо себе представил мерзкого жидовского провокатора в роговых очках, с мясистым крючковатым носом и большими волосатыми ушами, рядом с которыми вьются рыжеватые пейсы.
– Наши враги, враги Рейха, призывают бойкотировать Олимпийские игры в Берлине, – продолжал ораторствовать штаммфюрер. – Им нужен повод! Наша задача – не дать евреям ни малейшего шанса использовать спортивные игры как оружие против идей национал-социализма.
В мыслях Отто к еврею, клеящему провокационную табличку на витрину кондитерской, прибавился второй еврей-фотограф, этакий проплаченный журналист, налаживающий свой еврейский фотоаппарат, чтобы сделать фотоснимок и отправить в Олимпийский комитет для срыва Олимпиады. Отто сжал кулаки в бессильной злобе и очень захотел немедленно бежать к Оттилии или ее матери с предупреждением о возможных провокациях. Представил себе, как даже среди ночи сможет подкараулить врагов у кондитерской Шмук, помешать коварным замыслам, а то и задержать врагов и сдать полиции.
– Задача, которую ставит перед нами фюрер, – продемонстрировать миру новую, возрождённую и – главное – миролюбивую Германию. Мы затмим все предыдущие игры и по размаху соревнований, и по числу участников и зрителей.
Нам предстоит участвовать в осуществлении этих замыслов. Вы знаете о развернутых масштабных строительных работах в нашем городе. И прежде всего о реконструкции спортивного комплекса «Олимпиа-Парк», возведённого еще в преддверии несостоявшихся VI Олимпийских игр. В комплексе возводится стадион на 90 000 мест, отдельный хоккейный стадион, манеж для верховой езды, плавательный бассейн, открытая спортивная арена и Олимпийская деревня на 140 домов. Работы в разгаре. Наша задача – вынос строительного мусора и благоустройство территории. Конкретные объекты для работы станут известны уже завтра. Так что завтра сбор после уроков здесь же, но в рабочей форме одежды. Будьте готовы засучить рукава и потрудиться, как этого требует от нас наш народ и наш вождь Адольф Гитлер. Хайль Гитлер!
Все подскочили, выбросили руку в приветствии.
Через пять минут Отто уже крутил педали старенького велосипеда по Фридрихштрассе в сторону Жандарменмаркт. Весенний воздух был полон ароматом распустившихся липовых листочков, приятно щекочущим ноздри, сменяя привычный зимний запах дыма угольных печей берлинских квартир.
Сегодня двухколесный семейный транспорт был в распоряжении Отто, он делил велик с младшей сестрой под строгим контролем родителей. Отец Отто – Рихард Шульц служил архитектором в ведомстве Альберта Шпеера. Мать – Брунхильда работала у самого Бальдура фон Шираха, фюрера «Гитлерюгенда» в машинописном бюро. Никакого значения для отношения к Отто в коллективе организации ни место работы матери, ни тем более отца не играли. Среди одноклассников были дети и старших офицеров вермахта, и даже элиты немецкого общества – офицеров «СС». Отто мечтал когда-нибудь, так же, как эти тевтонские рыцари, получить черный кортик офицера «СС» 9 ноября, в годовщину подавленного баварской полицией и рейхсвером «путча Гитлера-Людендорфа» в 1923 году. Представив, как ему – СС-анвертеру [3] вручает кинжал сам рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер, крепко вцепился в руль велосипеда и ускорил вращение педалей. Вот он, Отто Шульц, берет оружие двумя руками, подносит ко лбу, как распятие… В этот момент, потянув двумя руками руль на себя, пытаясь прикоснуться холодным металлом к разгоряченной мечтами голове, Отто на секунду закрыл глаза и, наехав на бордюр, звучно шлепнулся с велосипеда.
3
Кандидату в члены СС.