Кортик фон Шираха
Шрифт:
– Знаешь, Тина, я все-таки напишу на него донос, а не жалобу. Точнее заявление о возбуждении уголовного дела за превышение полномочий. Иди к себе, я скоро отправлю на печать.
Тина удалилась, а Артем вскарабкался на подаренный в прошлый день рождения электроборд. Умная двухколесная машина что-то непонятно сказала по-английски, мигнула огоньками и покатила Артема по кабинету. Артем старался держать равновесие, регулируя траекторию движения нажатием на платформу носком или пяткой. Сделав в задумчивости три десятка кругов и ощутив боль в ступнях от постоянного напряжения, осознал, что заявление о привлечении Весло к уголовной ответственности так же, как и жалобы, будет выброшено в мусор.
Соскочив
Артем перевез кадильницу обратно в столицу и поместил в ячейку, но в другом банке. Получилась странная конструкция – в офисе у Артема лежал ключ от банковской ячейки московского банка, где хранится ключ от швейцарского сейфа. В Швейцарии теперь лежал ключ и пароль от другого московского хранилища, куда Артем поместил красную коробочку с кадильницей. А само хранилище было оформлено не на имя Артема, а на имя мамы, у Артема была только доверенность для доступа. В любом случае, чтобы Артем смог прикоснуться к хранимому артефакту в Москве, надо слетать в Швейцарию за ключом.
Повертел ключ в руках. Лететь в Швейцарию не хотелось. Да и кадильница, как Артем успел уяснить, не была некой волшебной лампой, исполняющей желания. Как и молитва не является почтовым отправлением к Богу. Артем припомнил разговор годичной давности со своим духовным отцом, ставшим особенно в последние годы его лучшим другом, отцом Петром.
– Отец Петр, в церкви приняты молитвы на все случаи жизни. На всякую потребу, за здравие, за упокой, о болящих, о раненых, о проблемных детях… Целые сборники продаются прямо в церковных лавках… Но ведь если я правильно помню Евангелие, то… Иисус был против разных и длинных молитв?
– Верно, сын мой, Иисус сказал: «Молясь, не разглагольствуйте, как язычники; ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны», – отец Петр процитировал евангельскую заповедь дословно, поглаживая небольшую, но густую бороду.
– Ну вот, отец Петр, получается все эти сборники молитв не нужны? Нужна только одна, которую мы называем «Отче наш»? – спросил Артем.
– Иисус так говорил, да…, – отец Петр улыбнулся.
– Ну, и…? – Артем ждал продолжения.
– Что «и», Артем? Ты ждешь от меня чего?
– Жду ответа на вопрос! Зачем длинные молитвы и толстые сборники, если Иисус
– В Евангелие также сказано, что Иисус молился буквально перед своим распятием: «Отче Мой! Если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как я хочу, но как ты…» Так что слова у молитвы могут быть разные. Это просьба к Отцу небесному, а не заклинание. Это во-первых. А во-вторых, мы молимся не только Отцу, но и самому Иисусу. Если ты внимательно читал Писание, то помнишь, как говорил сам Иисус: «Если чего попросите во имя Мое, Я то сделаю».
Отец Петр замолчал на секунду и сказал, понизив голос:
– Хочешь, я тебе открою одну тайну. По поводу молитвы?
– Насчет того, что она не сработает без веры? – Артем улыбнулся.
– Это не тайна, это все знают, – отец Петр улыбнулся в ответ, но тут же посерьезнел. – Молитва – это скорее освобождение места под Божью благодать. То есть… Давай я тебе твоими категориями, ты же у нас компьютерный корифей?
Артем пожал плечами не без гордости. Отец Петр продолжил:
– Так вот, молитва – это способ освободить место в твоем информационном пространстве, занятом чем-то ненужным. Тебе нужно что-то от Господа? Он даст тебе, если веришь. Но! Ты сам говорил мне неоднократно: «Человек – это цифровая программа: нолик, нолик, единичка…» Ты же мне рассказал про двоичный код и как Всевышний все устроил? И как по-твоему тогда он должен дать просящему, если «память» у того и все информационное пространство вокруг заполнены всяким мусором? Так вот, молясь, ты освобождаешь место. А суть твоей просьбы Бог и так знает. Как сказано в Евангелии: «Когда молитесь, не уподобляйтесь многословным язычникам, ибо знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду…»
Артем после того разговора с отцом Петром долго не мог прийти в себя. Православный священник так образно привел пример о значении молитвы, так удачно подобрал язык для понимания, что не понять смысла сказанного было невозможно.
Сейчас Артем продолжал держать ключ от сейфа в руках. Теперь-то он понимал, что с силой кадильницы информационное пространство вокруг значительно расширилось. Как это произошло, было непонятно, да и не столь важно, просто стало очевидным. Поэтому в образовавшееся новое место, в новые ячейки памяти хлынул поток божественной силы; Артему даже просить не пришлось ни о чем. Все работало по установленным кем-то законам, Артем с библейским артефактом значительно расширил свою «память» и «быстродействие», и пустота заполнялась. И чем ближе артефакт был к Артему, тем шире пространство вокруг него было свободно для восстановления справедливости, чем адвокат в общем и занимался ежедневно.
– Тина, я лечу в Берлин. Мне в Потсдам надо в субботу, – обратился Артем к Валентине, приоткрыв дверь кабинета. – Посмотри пожалуйста на воскресенье рейсы Берлин – Цюрих – Берлин. Скинь расписание. Может, из Берлина метнусь в Швейцарию на пару часов. У меня там встреча с одним клиентом. Одним днем обернуться надо.
– А в Берлин из Москвы смотреть билеты? – Тина уже набивала в поисковой строке браузера слова «Берлин – Цюрих – авиабилет».
– Нет, в Берлин и обратно клиенты уже вроде билет заказали.
– Чего так срочно? Один летите? – Тина как-то странно взглянула не него, словно в чем-то подозревала.
– Валя… Тебе обязательно все знать? – Артем почувствовал раздражение.
– Да нет… Необязательно. Вам и отель наверняка «клиенты» заказали, – язвительно выделила Валентина слово «клиенты». – Просто обычно это я делаю.
– Бывает по-разному, знаешь ли, – Артем закрыл дверь кабинета, вновь посмотрел на ключ от сейфа и сунул его в карман.
Нужно было ехать в банк за ключом от швейцарского тайника. Артем вздохнул по поводу сложности придуманной им схемы хранения.