Корветы “Витязь” и “Рында”. 1882-1922 гг.
Шрифт:
13 августа, в 6 час. вечера, вошел на рейд английский фрегат "Audacious" под флагом вице-адмирала, в сопровождении канонерской лодки Zinnet. Подходя к якорному месту, фрегат произвел национальный салют в 21 выстрел с поднятием на грот-брам-стеньги русского военного флага. На этот салют я отвечал с корвета, и вслед затем с корвета произвел салют в 15 выстрелов адмиральскому флагу, на который получил ответ с фрегата. Посланному мною на фрегат, с поздравлением, офицеру адмирал Гамильтон сообщил, что он пришел сюда на 2 дня из бухты св. Владимира, где оставил свою эскадру, а отсюда идет на юг. В то же время он предложил воспользоваться, если нужно, яхтой "Alacrity", которая на следующий день должна зайти в Ольгу за почтой для доставления во Владивосток.
В Ольге я принял на корвет и зачислил на пассажирское довольствие штаб-офицера для особых поручений при командующем войсками приморской области полковника Евфанова,
14 августа, в 6 ч утра, корвет снялся с якоря и в тот же день, в 10 ч утра, пришел в бухту св. Владимира, где и встал на якорь в южной бухте. В северной бухте застал на якоре 10 английских военных судов, но по дальности расстояния (4 мили) сообщения с ними не имел.
Около двух часов пополудни яхта "Alacrity" отделилась от эскадры и ушла в море. На другой день утром, 15 августа, вышли в море четыре английских судна для производства стрельбы в цель из орудий, а около полудня ушли и все остальные суда и более назад не возвращались.
В 6 ч вечера, того же 15 августа, с вверенным мне корветом оставил бухту св. Владимира для следования в Императорскую гавань, куда и пришел 17 августа, в 3 ч пополудни, и встал на якорь в западной бухте против Константиновского поста. Одновременно с корветом пришла в Императорскую гавань и шхуна "Крейсерок" для наливки водой. Командующий шхуной, лейтенант Цвингман, сообщил мне, что на шхуне все благополучно, что морские качества ее и ходкость хорошие, но что плавание его замедлилось штилями и противными ветрами, при которых он лавировкой мог делать по курсу только 25 миль в сутки. На якорь он нигде не становился, но, пользуясь штилями, посылал шлюпку на берег для наливки воды.
18 августа, в 5 ч пополудни, оставил Императорскую гавань и, чтобы ускорить прибьте в Де-Кастри шхуны "Крейсерок", взял ее на буксир. С полночи 19 августа начал задувать ветер от S и быстро усиливаясь, развел большое волнение, шхуна стала сильно рыскать, почему в 6 ч утра отдал буксиры.
В 9 ч утра пришел на рейд Де-Кастри, где и встал на якорь, поддерживая, вследствие свежего ветра, пары. Вскоре затем пришла и шхуна "Крейсерок". На рейде застал шхуну "Тунгуз", назначенную для доставления в Николаевск Его Императорского Высочества Великого Князя Александра Михайловича. Подходя к Де-Кастри, встретил вышедший оттуда английский военный крейсер "Leander", который шел по направлению к Ду-э, куда он действительно и пришел, но, простояв на якоре один час, ушел на юг, не имея, за свежестью ветра, сообщения с берегом. Свежий S с сильными порывами и дождем продолжался до утра 20 августа и очень затруднял сообщение с берегом. Днем 20 августа стояло маловетрие с пасмурностью но к вечеру стало разъясниваться. Вообще в Де-Кастри, по словам командира шхуны "Тунгуз", пришедшей сюда 9 августа, стояли все время очень дурные погоды, со свежими, преимущественно южными, ветрами и дождем, тогда как мы с выхода из Владивостока имели только хорошие и ясные погоды при слабых северных ветрах. Здесь я получил телеграмму временно командующего отрядом судов в Тихом океане об оказании вверенным мне корветом возможной помощи выброшенному 11 сего августа на берег острова Сахалин, в бухте Жонмер, норвежскому коммерческому пароходу "Atlas".
В 11 ч вечера, 20 августа, Его Императорское Высочество Великий Князь Александр Михайлович переехал на шхуну "Тунгуз", которая в 1 ч ночи должна была сняться с якоря для следования в Николаевск. С Его Высочеством отправились лейтенанты с вверенного мне корвета Эбелинг и клипера "Вестник" Игнациус, а также находившийся на корвете пассажиром, присланный приамурским генерал-губернатором во Владивосток, для сопровождения Великого Князя по Уссурийскому краю, генерального штаба полковник Доможиров.
В исходе 12 ч ночи с вверенным мне корветом снялся с якоря для следования на остров Сахалин в пост Ду-э, куда и прибыл в 8 ч утра, 21 августа. Огонь нового маяка Жонкиер, на мысе Ду-э, горел хорошо и открылся за 25 миль. Голиков на северной оконечности рифа, у мыса Ходжи, не оказалось совсем, хотя, сколько мне известно, они были в нынешнем году поставлены на место. В Ду-э я принял 58 тонн угля и затем в 2 ч пополудни перешел в бухту Жонкиер к выкинутому на берег пароходу "Atlas" из Бергена. Явившийся ко мне командир парохода, г. Вульф, просил дать ему водолазный аппарат для осмотра повреждений подводной части, что мною было тотчас же исполнено. С аппаратом послал судовых водолазов. Затем я лично отправился для осмотра парохода, который и застал в следующем положении: около 5 кабельтовых от мыса Ду-э и в саженях 60 от ближайшего берега и вдоль его, пароход лежит на левом боку в песке, носом к пристани Александровского поста и саженях в 40 от нее, имея однако крену не боле 7-8°. Вода в пароход входит совершенно свободно
Так как пароход "Atlas", если и будет в состоянии сняться с мели, но во всяком случае не ранее, чем заделают его пробоины, ибо иначе он немедленно затонет, и потому я считал бесполезным оставаться с корветом там.
Обстоятельства, при которых пароход "Atlas" был выкинут на берег, командир его объяснил мне следующим образом: 11 августа, при тихом ветре он стоял на якоре против Александровского поста в бухте Жонкиер, на глубине 472 саженей. Груз был весь выгружен и для доставления во Владивосток было принято до 700 пудов рельсового железа, которое погрузили в кормовой трюм, где оно лежит и теперь. Командир парохода с утра уехал на берег для окончания своих дел, предполагая затем перейти в Ду-э для погрузки угля; пары не были разведены, но вода в котлах была теплая. Около полудня начал задувать втер прямо на берег. Помощник командира начал поднимать пары и когда они были готовы, то ветер уже дул с такой силой, что помощник нашел необходимым немедленно переменить место, а потому, подняв якорь, дал ход машине, правя против ветра, но не смотря на полный ход машины, пароход двигался так тихо, что не слушался руля, отчего нос парохода повернуло к каменистому рифу, идущему на север от мыса Ду-э, не далеко от которого пароход стоял на якоре. Видя, что повернуть нос парохода пожеланию нет возможности, помощник командира отдал якорь, но в тоже время заметил, что когда пароход придет на канат, то корма его будет на рифе, почему он немедленно отклепал канат, и тогда пароход потащило лагом, левым бортом вперед, к берегу, вскоре затем почувствовали сильный удар в левую сторону, против машины и тотчас же пароход начал наполняться водой, но вслед затем корма остановилась на мели, а нос завернуло по ветру и пароход очутился в том положении, в котором он теперь стоит.
По сдаче водолазного аппарата я возвратился на корвет и в 6 ч вечера снялся с якоря для следования во Владивосток.
До следующего утра 22 августа шли под парами, имея слабый ветер но в 8 ч утра, уже начал задувать втер от NW, почему в 10 ч вступил под паруса, прекратив пары. Ветер однако дул слабо и не ровно, так что иногда совсем штилело, иногда же ход доходил до 6 узлов. Тоже самое продолжалось и на другой день 23 августа стой разницей, что весь этот день шел дождь. 24 августа погода была ясная, но маловетрие продолжалось до 2 ч пополудни; тогда задул ветер прямо противный курсу, почему в 7 ч вечера вступил под пары.
Таким образом, за 57 ч парусного плавания корвет сделал 166 миль, что дает среднюю скорость 3 мили в час.
Плаванием под парусами пользовался для производства парусного учения, поворотов и примерного спасения упавшего за борт.
Корвет "Рында" в дальнем плавании
До вечера 26 августа ветер дул ровный с силой 3 балла, а к вечеру стих и погода стояла ясная.
В 3 ч утра 27 августа прошли меридиан маяка Аскольд, огонь которого увидели за 30 миль, в 7 ч утра подошли к о-ву Скрыплева, а в 8 ч встали на якорь на Владивостокском рейде.
Здоровье офицеров и команды вполне удовлетворительно.
От 4 февраля 1888 г.
Празднование столетия основания английской колонии в Сиднее было вообще весьма торжественно и совершилось по заранее составленной программе. Началось празднество это 12 (24) января открытием статуи Королеве Виктории, поставленной около входа в Альберт-парк, против памятника покойного мужа ее принца Альберта. Статуя эта отлита из бронзы и стоить на высоком мраморном пьедестале. Она изображает королеву во весь рост в короне и мантии, со скипетром и державою в руках. В этот же день был большой прием у супруги губернатора леди Коррингтон и в то же время в национальном парке был устроен праздник для детей бедных родителей. На этом празднике играла музыка с корвета, посланная туда, по просьбе распорядителей в замен музыки фрегата "Nelson", еще не пришедшего с моря.