Кошачье шоу
Шрифт:
— Мой кот лучше этого, — непреклонно заключила Темпл.
Клео устало улыбнулась:
— Поэтому у нас и есть категория домашних кошек. Все так говорят. Его бросили на произвол судьбы в питомнике, где тренер и подобрал бедняжку. Темперамент кошек начинает проявляться перед камерой. Твой кот хорошо бы себя вел в свете софитов?
— Не знаю. Он довольно непринужденно себя ведет, когда сам хочет, особенно с моими шелковыми платьями, — снова взглянула Темпл на неподвижного Мориса. — Они дают им транквилизаторы?
— Это
— Можно было бы уговорить этого малого сняться для рекламы «Кошачьего счастья», — хмуро размышляла Темпл. — Ради этой дряни, думаю, Морис, сделает хоть колесо, хоть шпагат. А мой кот к ней даже не притронулся бы.
— Корм «Кошачье счастье» очень полезен для него, — строго заметила Клео и пошла дальше вдоль ряда.
Внезапно обеих женщин остановил вой сирены. Кошки вокруг навострили уши. Вторая сирена заорала еще громче, эхом отражаясь от стен бетонного подвала.
Клео помчалась вперед.
— Что случилось? — спросила, задыхаясь, Темпл. — Сумочка била ее в ребра и бедро, когда она пустилась вслед за подругой. Шпильки скользили по бетону, словно по льду.
Не сбавляя скорость, Клео повернулась к Темпл, очки колотили гламурному леопарду в лицо и ей самой в грудь:
— Надеюсь, это не… Черт возьми! Это со стороны стенда Пегги Вильгельм!
На крики сбегались люди. Клео и Темпл оказались впереди всех. Темпл оглянулась на мечущихся в своих драпированных клетках котов, они жались по углам и издавали низкий, внушающий страх шуршащий звук. Кошки… шипели.
Кто из присутствующих Пегги, догадаться было нетрудно. Полная брюнетка тискала полуголую кошку, с застывшим от шока и гнева выражением в глазах.
— Что случилось? — залопотала Клео, как только они остановились подле нее.
В смятении женщина не могла проронить ни слова, поэтому просто сунула им в качестве немого доказательства животное и затрясла головой.
— О, Господи! — Клео скривила лицо в попытке сконцентрироваться или отрицать очевидное.
— Что с этим сфинксом? — спросила тихо Темпл.
— В этом вся и проблема, — ответила Клео. — Ее кошка не… не была… сфинксом. Ее…
— Побрили! — заорала Пегги Вильгельм, как мать, у которой только что отняли ребенка.
Темпл изучила непонятное животное: вдоль лысого позвоночника и вокруг пояса кошка напоминала сфинкса, которого она видела ранее, хотя данная особь также чем-то походила на сиамскую с отбеленными лапами, к которой пару раз приложились армейской машинкой.
— А кем… она была? — осторожно спросила Темпл. Видимо, не слишком осторожно для чутких ушей Пегги
Вильгельм.
— Бирманской, — снова закричала она. — Она была идеальной! Вполне могла быть чемпионом!
Вокруг собрались мурлыкающие себе под нос кошатники. Их лица изображали беспомощное сочувствие.
— А
Пегги даже не догадалась посмотреть. Она только схватила бедную потерпевшую и прижала ее так близко к себе, как только могла. Потом пригляделась к тонким лапкам, животу и мордочке. Бритье не было выполнено безукоризненно, тут и там красовались волнистые полосы шерсти. Из всех пород, которые сегодня посчастливилось увидеть Темпл, она больше всего напоминала корниш-рекса. Одна борозда шириной в пять сантиметров пролегала от макушки до самого хвоста. Другая неровная полоса опоясывала талию кошки, точно пояс.
— Без порезов, слава Богу… Но она вылетает из соревнований как минимум на год.
— Похоже, кто-то очень враждебно настроен, — скрепя сердце проронила Клео. — Нездоровая конкуренция.
— Когда это случилось? — спросила Темпл.
Пегги медленно убрала кошку в клетку и защелкнула дверцу. Затем обратила взор на скопившихся подле нее людей. Допрос, который учиняла Темпл, кажется, произвел на нее успокоительный эффект.
— Не знаю, — ответила Пегги. — Я все установила к семи утра, затем принесла Минуэт и других. После чего мне нужно было отлучиться, помочь тете с ее утренней кормежкой…
— У вашей тети малыш? — не могла не перебить Темпл. Пегги Вильгельм сама выглядела уверенно за пятьдесят.
— Кормежкой котов, конечно же, — раздраженно пояснила Пегги. — Она слишком стара, чтобы справляться самой. В любом случае, я только что вернулась и нашла ее… такой.
— А на что она должна быть похожа? — поинтересовалась Темпл.
Пегги отошла от клетки, которую загораживала, и открыла на всеобщее обозрение голубоглазое чудо с длинной, кремового цвета шерстью, безупречно белыми лапами и мягкими серовато-лавандовыми отметинами на морде, хвосте и ногах.
— О! — Темпл была опять готова влюбиться. Хорошо, что она уже отдала свое сердце Чернышу Луи, безродному непородистому созданию с улицы, иначе она ушла бы домой с настоящим кладом в виде особи экзотической породы. Теперь в ней родилось новое понимание происходящего: — Какая жалость!
Пегги Вильгельм только покачала головой:
— Я расчесывала и пудрила эту шерсть, чтобы приблизиться к волшебству.
— Потом случилось… нападение, в то время, как вы покинули здание в…
— В восемь или около того.
— Итак, — Темпл обратилась к своим часам, а потом и к зрителям: — Сколько человек побывало здесь утром в период между восьмью и десятью двадцатью?
Посыпались разрозненные ответы:
— Пару дюжин. Но мы все были заняты своими клетками.
— Большинство просто проходило мимо.
— А кто был ближе всех к клеткам Пегги? — спросила Темпл.
Повисло неловкое молчание, пока собравшиеся пытались это выяснить, размышляя также, не поставят ли их слова кого-нибудь из знакомых или их самих под подозрение.