Кошелек или жизнь
Шрифт:
— Отремонтируешь!
— Если бы… — кисло произнес Алик. — Там, говорят, микросхема какая-то "полетела", а ее нигде нет.
— За деньги все достать можно! — со свойственным ему оптимизмом изрек Жилкин. — Ладно, Алик, поехали, а то нас в банке кассир заждался.
20
— Документы на машину взял? — уже готовый к выезду Манекенщик вошел в сарай, где Генка заканчивал прикручивать автомобильную дверцу.
— Зачем они нам? — удивился парень. — Машина все
С плохо скрытым раздражением Славка приказал:
— Все равно возьми! Уж лучше краденые, чем никаких.
Малов-младший закрутил последний винт, отыскал на полке техпаспорт и засунул его в нагрудный карман рубашки. Потом несколько раз открыл и захлопнул дверцу.
— Все в порядке!
Славка подошел посмотреть, что получилось.
— И не скажешь, что крашеная, — удовлетворенно покачивая головой, сказал он. — Номера другие, особых примет нет. Теперь ни один гаишник не придерется. Давай, Генка, заводи мотор — и вперед!
Генка выгнал автомобиль из сарая, затем со двора. Сейчас братьям было уже безразлично, видит кто их машину или нет. Они отправлялись «на дело», и возвращаться домой не собирались. Гордо проехав по поселку, "Жигули" вырулили на центральную дорогу. Генка вел машину неплохо, но, как казалось Малову-старшему, был скован и напряжен.
— Ничего не бойся, — поучал Манекенщик брата. — Я с тобой. Расслабься, держи себя уверенно, а самое главное: не нарушай правила, и тогда — ты увидишь — обратной дорогой мы поедем миллионерами. Жми, братишка!
Генка скупо улыбался и кивал головой.
Машина свернула в одну из боковых улочек. Пропетляв среди домишек, вынырнула у железнодорожного переезда. Оставалось проехать каких-то три километра по оживленной трассе, а там поворот налево и такая глухомань, в какую инспектора ГАИ даже не заглядывают.
Впереди тарахтел "Москвич" с маячившей на заднем стекле ладошкой. Машина была старой и двигалась не ходко. Генка решил ее обогнать.
— Не торопись! — предупредил Манекенщик, видя, что брат увеличивает скорость. — Время терпит.
Хотя соблазн погонять на новенькой машине был велик, Генка убрал ногу с педали газа. "Москвич" тут же вырвался вперед. И вот тут произошло именно то, чего ребята больше всего опасались. На дорогу вышел инспектор ГАИ и махнул жезлом, вначале водителю "Москвича", а затем Генке, перед носом которого перебежала дорогу женщина с тележкой. Побелевшими пальцами Малов-младший вцепился в руль автомобиля и еще больше снизил скорость.
— Спокойно, Гена, спокойно, — процедил сквозь зубы Славка. — Тормозни-ка здесь.
Генка объехал "Москвич" и остановился метрах в десяти впереди него. Парень был напуган до полусмерти. Сейчас он с удовольствием оказался бы не за баранкой автомобиля, а в своем гараже за шлифовкой какой-нибудь детали — подальше от грозного гаишника, да и самого Манекенщика с его дурацким ограблением.
— Что теперь делать? — спросил Генка упавшим голосом.
Манекенщик оглянулся. Инспектор ГАИ с невозмутимым видом стоял на обочине и, постукивая жезлом о ногу, поджидал водителей обеих машин. Славка стиснул руку брата:
— Тебе придется подойти к нему, — заговорил он быстрым шепотом. — Возьми себя в руки и не трусь! Покажешь гаишнику только права. Если он потребует документы на тачку, скажешь, оставил в машине. Вернешься якобы за ними, сядешь за руль, и рванем отсюда подальше. За нами, я думаю, он не погонится.
— А если по рации передаст?
— Там видно будет. Иди, иди! — Манекенщик вытолкал брата из машины.
Генка ступил, как ему показалось, не на асфальт, а на раскаленные угли. Секунду он стоял в нерешительности, потом на непослушных ногах двинулся к милиционеру и уже стоявшему рядом с ним водителю "Москвича". Путь в двадцать шагов показался парню вечностью.
Генка подошел в тот момент, когда рослый, с грубыми чертами лица гаишник монотонным голосом выговаривал тщедушному человеку в очках:
— Вы нарушили правила. Перед нерегулируемым пешеходным переходом водитель обязан снизить скорость или остановиться и пропустить пешеходов.
— Пропустить пешеходов водитель обязан при повороте направо или налево, — робко возразил очкарик.
— Э-э… нет! — протянул гаишник с видом человека поймавшего вас на шалости. — Это касается проезда перекрестков, а мы говорим о пешеходных переходах… Правильно, молодой человек? — обратился инспектор к Генке.
Вертевший в руках права Генка выдавил улыбку и кивнул:
— Правильно.
— Гм, — изрек очкарик.
— А вот молодой человек, — продолжал гаишник, — правила дорожного движения знает. Он уступил дорогу женщине с тележкой… Вы свободны, — козырнул инспектор Генке и, утратив к нему интерес, повернулся к очкарику. — А на вас будем составлять протокол, уважаемый!
Генка почувствовал слабость. Все еще не веря в счастливое избавление, он повернулся и, пошатываясь, побрел к "Жигулям".
— Ну что? — сгорая от любопытства и нетерпения, спросил Манекенщик брата, едва тот уселся на место водителя.
— Остановил как свидетеля. — Генка с шумом выдохнул воздух и издал нервный смешок: — Даже в права не заглянул. Лох какой-то!
Парень завел мотор — через десять минут братья подъехали к кладбищу.
21
Гарцев приехал в банк рано. Еще не было и девяти часов, когда он вошел в двухэтажное квадратное здание с толстыми решетками на окнах и бронированными дверьми. Парню повезло: народу в с утра было мало. Гарцев быстро оформил необходимые документы и вот уже битый час слонялся по двору в ожидании "Уазика". Алик с Васей куда-то запропастились. Наконец, в половине одиннадцатого к воротам подкатила машина.