Кошка, которая все видела. Молчаливый свидетель

Гэссон Сэм

Наконец он подошел к владелице магазина и спросил:

– У вас есть лимонный шербет?

Магазином мистера Симнера давно уже управлял не мистер Симнер, умерший от лейкемии пять лет назад. Хозяйкой, управляющей и единственной продавщицей была миссис Симнер. Женщина, которая, по мнению Бруно, подозревала всех детей в краже конфет и распространении микробов, а зачастую и в том и в другом. Только она имела доступ к емкостям со сладостями. Миссис Симнер была размером с борца сумо; впрочем, Бруно помнил времена, когда ее руки были

не столь большими и красными.

Увидев в магазине детей без сопровождения взрослых, миссис Симнер брюзжала и шипела, следя за каждым их шагом. Если же маленькие покупатели приходили с родителями, она любезно осведомлялась о планах на отпуск, комментировала погоду и не предлагала детям высморкаться, прежде чем они окажутся в ее владениях.

Миссис Симнер достала из-под прилавка банку с надписью «лимонный шербет» и потрясла ею для пущего эффекта. Шороха не последовало, что говорило о том, что банка была почти полной.

– Как давно вы открывали банку?

– Не помню, – сказала женщина, глядя на испачканный прилавок. – А что, у современных детей не принято мыться?

Бруно убрал пальцы с прилавка, на котором были разложены блокноты с молочной помадкой на обложке. Этот дизайн всегда нравился мальчику, но он не мог позволить себе купить такой блокнот. Ему вообще нравились канцелярские принадлежности, но не так сильно, как кошки и детективные истории.

– Вы помните, как выглядел последний человек, покупавший лимонный шербет? – спросил Бруно. – Это был мужчина или женщина? Сколько ему было лет?

В ответ миссис Симнер издала несколько раздраженных возгласов; звук ее голоса походил на хруст леденцов во рту.

– Скажи, Шерлок, может, мне стоит проверить для тебя записи камер наблюдения? – рявкнула она, снова взявшись за молоток для ирисок и положив пласт на большую разделочную доску возле кассы. – Пока ожидаешь, можешь снять отпечатки пальцев.

Бруно вежливо улыбнулся, хотя шутка миссис Симнер была вовсе не смешной. Он дал женщине свою визитную карточку: вдруг она что-то вспомнит?

Покровительственным тоном миссис Симнер прочитала надпись на визитке: «Бруно Глью: любые частные расследования».

Затем женщина поинтересовалась, не слишком ли он мал, чтобы иметь собственные визитные карточки.

– Взвесьте, пожалуйста, двести граммов травяных леденцов, – попросил Бруно, меняя тактику.

Он подождал, пока миссис Симнер выплыла из-за прилавка. Она походила на большую круглую двуногую карамель. Женщина взяла лестницу, стоявшую возле неровной пирамиды шоколадок в форме апельсина, и приставила к стене. Затем «карамель» взобралась по лестнице, нашла соответствующую банку и, прижав ее локтем к груди, спустилась.

Бруно с интересом наблюдал последовавшую за этим процедуру: отвинчивание красной крышки, пересыпание леденцов на серебристую чашу весов, тщательное взвешивание, чтобы не дать ни одной лишней конфеты.

Пока Бруно расплачивался,

он понял одно: белый пакет, в который миссис Симнер сложила его конфеты, был такого же цвета и размера и сделан из такого же материала, как и тот, в который были сложены конфеты Дина. Его друг не украл сладости.

Выходя из магазина, Бруно встретил маму Дина.

– Добрый день, миссис Раттер, – поприветствовала ее миссис Симнер. – Вам, как всегда, пакет вишневых карамелек?

На улице Бруно достал блокнот и записал только что полученную информацию. Он начинал верить Дину. Конечно, следовало бы рассказать обо всем родителям, но это будет означать, что он перестанет контролировать ход расследования, а Бруно был пока еще не готов к этому.

Придя домой, мальчик обнаружил друга там же, где и оставил: у пруда.

– Я подумал, ты пошел за лимонадом, – удивился Дин, увидев, что Бруно вернулся с пустыми руками.

Бруно извинился и пригласил Дина в отцовский кабинет, где друзья могли начать отслеживать передвижения Милдред и наконец выяснить, кто же ей докучает.

4

– Куда ты собрался? – спросила Хелен, увидев, что муж зашнуровывает ботинки.

– Хочу зайти к Раттерам – попросить Терри помочь мне перевезти кое-что из конторы.

– Скажи им, что Дин играет с Бруно.

– Я уверен, они знают, где находится их ребенок, – ответил Джим, игнорируя неодобрительный взгляд жены.

Он вышел прежде, чем Хелен начала традиционную уничижительную тираду о Терри Раттере. Обычно разговоры о соседе делали ее более оживленной, чем обычно.

Семья Раттер жила через дорогу, в доме номер двенадцать. Это здание из красного кирпича, построенное в викторианском стиле, было похоже на то, в котором жила семья Глью, и было возведено примерно в то же время. Разве что Джим переделал чердак, а у соседей на крыше рос плющ цвета ржавчины.

Приблизившись к входной двери Раттеров, Джим услышал звуки ссоры. Он поднял голову. Грохот и проклятья лились через верхнее боковое окно, слегка приоткрытое.

– Ах ты чертова шлюха! – ревел Терри Раттер.

Валлийская кровь делала его голос еще более грозным.

– Не смей меня трогать! – визжала Поппи. – Только подойди, и я отрежу тебе яйца!

– Я имею право выбить из тебя похоть! Ты меня позоришь!

Поппи закричала. По улице разнесся громкий звук. Джиму показалось, что стакан бросили о стену.

– Предупреждаю тебя, – орала Поппи, – это последняя капля!

Ссоры в этом доме были не в новинку. Шесть месяцев назад соседи даже вызывали полицию – такая семейная драма разыгралась на улице. Джим и Хелен наблюдали из окна спальни за тем, как Поппи и Терри, одетые в пижамы, дрались и таскали друг друга за волосы, пока двое полицейских не разняли воинствующих супругов. Дин тоже наблюдал за родителями из окна спальни соседей.