Кошка в сапожках и маркиз Людоед
Шрифт:
Я пропустила мимо ушей последнюю фразу, так похожую на оскорбление, и требовательно сказала:
– Значит, вы хотели жениться, не испытывая никаких чувств к бедной девушке? Это, по-вашему, настоящее благородство?
На этот раз он всё-таки схватил меня за плечо – сильно, даже больно, но я отметила это краем сознания. Потому что снова заглянула в голубые глаза, и видела, что они совсем не прозрачные, как полагалось бы льду. Горечь и печаль лишали их прозрачности, и мне показалось, что я вот-вот о чём-то догадаюсь… о чём-то важном…
– Вы не знаете, вы ничего
– Не знаю о чём? – спросила я, чувствуя лёгкое головокружение оттого, что смотрю ему прямо в глаза.
– Ни о чём, - процедил он сквозь зубы. – И я запрещаю вам разговоры на подобную тему. С Марлен – особенно.
– Сомневаюсь, что вы сможете запретить кому-то говорить. Если только убьёте.
Судя по взгляду, маркграф был уже близок к такому решению проблемы, но мне всё равно не было страшно.
– Поймите, ситуация далека от нормальной, - произнесла я проникновенно, а он всё ещё держал меня за плечо – вцепился, как утопающий за брошенную верёвку. – И только от вас зависит, будет подобное продолжаться, или Марлен станет жить, как все дети – весело, радостно, беззаботно…
– Боюсь, никто из нас уже не будет жить так, - глухо произнёс Огрест и отпустил меня. – Не пытайтесь вмешиваться в чужие судьбы, Кэт. Это может быть опасно.
– Вы мне угрожаете? – изумилась я.
Он помолчал, подумал, а потом кивнул:
– Да, угрожаю. И приведу угрозы в действие, если вы не успокоитесь.
– Когда говорю с вами, - сказала я, уже с трудом сдерживаясь, чтобы не нагрубить, - такое чувство, что беседую с глухим.
– Какое странное совпадение, у меня тоже, - не остался он в долгу.
– Мы – взрослые, разумные люди, - сделала я ещё одну попытку вызвать его на откровенность, - почему мы не можем…
– Спросите себя, почему вы не можете? – маркграф очень невежливо перебил меня, составил на поднос чашку и блюдце, со звоном бросил ложку, и сунул поднос мне в руки. – Унесите, пожалуйста, в кухню. Было очень вкусно, но больше не утруждайте себя. Сосредоточьтесь на Марлен, будьте добры.
И этот нахал выставил меня за порог, даже подталкивая в спину, чтобы поскорее ушла, а когда я оказалась в коридоре, то услышала, как щёлкнул замок – Огрест ещё и заперся от меня!
– Поверить не могу! – ворчала я шёпотом, спускаясь на первый этаж, балансируя подносом.
– Выставил! Просто взял и выставил!
Оставив посуду в кухне, я вернулась к Марлен и постаралась успокоиться, сосредоточившись на театре, но не получилось. Как я ни старалась не думать о маркграфе, всё время мысленно возвращалась к нашему разговору. «Вы ничего не знаете», - так он мне сказал. Чего не знаю? Я уже всё разузнала про их семейство – спасибо городским сплетникам.
Или есть ещё что-то, о чём не известно даже аптекарю Ферету? Но кто может знать об этом, если милорд Огрест так ревностно охраняет свою тайну?.. Кто знает его и его семью настолько близко?..
– Марлен, - позвала я, и девочка подняла голову от фигурки феи со стрекозиными крылышками, которую сейчас вырезала, - придётся нам на время отложить театр и заняться делом.
– Каким? – спросила она очень серьёзно и тут же отложила ножницы и бумагу.
– Завтра у нас небольшие изменения по поводу репетиции. Придётся собраться не здесь, а в доме месье Лиленбрука. Надо написать всем, что адрес меняется. И тут мне нужна твоя помощь, я ведь и половины наших гостей не помню по именам. Поможешь?
Мы тут же занялись списком – Марлен вспоминала всех девиц, которые приходили к нам, а я записывала их имена. Список получился длинным, на два листа, а потом я три часа потратила, чтобы написать короткое письмецо каждой девице, сообщая, что репетиция пройдёт не в замке милорда Огреста, а в доме господина Лиленбрука.
– Почему там? – удивилась Марлен, помогая мне сворачивать письма хитрыми треугольничками – как учили в пансионе мадам Флёри.
– Твой дядя считает, что в доме месье Лиленбрука нам будет удобнее, - пояснила я, как ни в чём не бывало. – И он прав, скорее всего.
– Думаешь? – засомневалась девочка.
– К тому же, месье Савё – чудесный человек, - продолжала я с воодушевлением. – Может, он и музыку любит больше, чем твой дядя.
– Может… - сказала Марлен не слишком уверенно.
Письма мы сложили в корзинку, я подхватила её под плетёные ручки и твёрдым шагом отправилась в кабинет милорда Огреста. Дверь была по-прежнему заперта, но я стучала так долго и настойчиво, что в конце концов маркграф открыл – очень недовольный и немного злой, если судить по тому, как дёргалось у него правое веко.
– Вы что устроили?! – напустился он на меня. – Да что вы никак не успокоитесь!
– Приберегите силы, - посоветовала я, вручая ему корзинку с письмами точно так же, как он вручил мне поднос. – Они вам понадобятся.
– Кто? – спросил Огрест почти испуганно, разглядывая аккуратные бумажные конвертики, на которых были написаны имена девиц Шанталь-де-нэжа. – Что это за очередное безумие?
– Никакого безумия, - заверила я его. – Всего лишь выполняю ваш приказ. Сборы завтра у месье Лиленбрука. А сегодня вам необходимо разнести письма по адресатам. Никого не забудьте, иначе получится неловко, - я улыбнулась Огресту и пошла в детскую.
Мне удалось пройти шагов десять, когда маркграф опомнился и догнал меня.
– Вы что это?.. – забормотал он, прижимая корзину к груди двумя руками. – Вы хотите, чтобы я отнёс?..
– Ну поручите месье Планелю, если слишком заняты, - дружелюбно предложила я. – Если, конечно, вам не жаль гонять пожилого человека по всему городу.
– И его не стану отправлять, и сам не поеду! – объявил он, немного придя в себя. – Это ваша затея, вот вы и…
– К сожалению, я не знаю города, - ответила я ещё более дружелюбным тоном. – А брать с собой Марлен, чтобы она помогала мне – это было бы слишком жестоко. Заставлять маленькую девочку бродить по морозу… Нет, так мы точно делать не будем. Но если вы не хотите утруждать месье Планеля или себя самого, тогда решим всё очень просто – устроим завтрашнюю репетицию здесь, в вашем замке.