Кошки-мышки с мафией
Шрифт:
Мы уже почти отчаялись, когда дошли до маленькой скрипучей дверки кладовой. В этой каморке на полках теснились разные крупы, жестянки со специями и приправами. Пол тут был заставлен бочками с солью и кусковым сахаром.
Вначале мы ничего особенного внизу не увидели, но потом Толька догадался включить свет, и тут я заметил тонкий стальной рубчик, выпирающий из-за лопнувшего от тяжести бочек линолеума. Я встал на колени и пощупал вздувшееся покрытие. Под ним явно лежал стальной уголок.
— Кажется нашел, — шепнул
Я навалился на бочку, а Толька примостился рядом. Бочка не двигалась с места. Мы пытались раскачать ее, но и это оказалось напрасно.
Погоди, — обернулся я к Тольке. — Сдается мне, что мы неправильно все делаем. Тут рычаг нужен.
Точно, — откликнулся Толька. — Как это тот мужик говорил… Ну, в кабинете физики раньше надпись висела? "Дайте мне рычаг — и я всем накостыляю!"
…И я переверну мир! — поправил я Тольку. Ненавижу, когда он так придуряется. Но с этим приходится мириться: брат есть брат.
В коридорчике у выхода мы обнаружили кусок железной трубы, вероятно, оставшейся здесь после ремонта. Мы просунули ее между стенкой и бочкой и как следует поднажали. Бочка дрогнула, с чмоканьем отлепилась от линолеума, секунду побалансировала на ребре и рухнула вниз, едва не придавив мне ноги. Куски сахара с грохотом полетели на пол. Шум мы произвели такой, что даже перебранка в коридоре притихла.
— Затевахины? — прокричала Вер. Мишель и, не слыша, чтобы мы откликались, еще раз позвала нас, на этот раз с какими-то почти жалобными интонациями: — Затевахины, с вами все в порядке? Затевахины…
Но в дискуссии с нашим завучем нам вступать было некогда. Под бочкой действительно находился люк. Мы откинули крышку люка и посмотрели вниз — в темный провал неизвестности…,
Из рассказа Толи Затевахина
Поскольку в дискуссии с нашим завучем нам вступать было некогда, мы откинули крышку люка и посмотрели, значит, вниз.
Отверстие в люке было не круглым, как в канализационном колодце, а квадратным. Таким же был и желоб, который круто уходил вниз. Я взял кусочек сахара, который валялся рядом, и кинул его вниз.
— Раз, два, три, четыре, — шептал Колька, пока сахар летел вниз и, наконец, ударился о какую-то железную поверхность. — Слушай, да тут не меньше ста метров глубины…
— Но ведь те два мазурика как-то сюда забрались, — резонно заметил я.
Мы наклонились над желобом и, действительно, разглядели на одной из его стенок проржавевшие скобы.
Хорошо, что еще внизу не вода… — философски заметил я, спускаясь, значит, в этот кромешный ад.
Подожди, — остановил меня Колька. — Я сейчас!
Он побежал на кухню, сгреб в полиэтиленовый пакет какие-то консервы, нож,"' куски хлеба и коробок спичек вместе с пачкой сигарет.
А сигареты-то нам зачем? — изумился я. — Мы ведь
Спички слишком быстро сгорают, — пояснил Колька. — А сигарета может минуты три тлеть. Там же внизу ни черта не видно…
Все-таки что ни говори, а башка у моего братана варит будь здоров!
Я повис на краю желоба на руках и нащупал ногой первую скобу. Потом стал медленно спускаться вниз. Вначале я двигался очень осторожно, а потом осмелел и стал быстрее перебирать ногами, за что, значит, чуть не поплатился.
Расшатанная скоба вдруг поехала под моей левой ногой, с жутким скрежетом вылетела из гнезда и, ударяя о бока желоба, полетела вниз.
Я едва успел упереться руками в стены и заскользил спиной по жестким кирпичам. По спине будто наждаком провели — так она горела! Но жаловаться, значит, не приходилось, поскольку эти самые шершавые кирпичи спасли мне жизнь. Мой многострадальный хребет задержал падение, и я успел попасть ногой на следующую скобу.
Мне еще было хорошо — у меня были свободны обе руки. А каково приходилось Кольке? У него же в руках был пакет…
Коль, — выкрикнул я в темноту, — тут одна скоба обломилась. Ты это… Осторожнее…
Яфыфал, — донеслось до меня сверху.
Чего? — обалдел я. — Ты чего, Коль?
Фыфалятокобала…
Тут у меня мелькнула мысль: "А нет ли у моего братца какой-нибудь редкой болезни, ну, вроде той, от которой люди в закрытом пространстве с ума сходят? И не двинулся ли, значит, рассудком мой Колька?"
— Колька, да что с тобой? Говори по-человечески!
Некоторое время мне никто не отвечал, а потом сверху до меня донесся нормальный, правда, несколько возмущенный Колькин голос:
Да слышал я, что скоба упала!
А чего тогда какую-то дурь несешь?
Да я пакет в зубы взял, чтобы руку освободить! Не могу же я с пакетом во рту нормально разговаривать!
Тьфу ты, — плюнул я. — Так бы и сказал…
Да как же я скажу, я же тебе объясняю — у меня в зубах пакет был!
Все понял, — вздохнул я. — Полезли скорее вниз, а то неровен час Сивуха с Моченым на нас сверху бочку соли спустят…
Через некоторое время я приноровился к спуску по желобу, и дело теперь продвигалось быстрее. Р-раз — нога нащупывает следующую скобу и пробует ее на крепость. Два — вниз скользит другая. Три — перехватываю руки…
Так я работал руками-ногами, как автомат, пока подо мной, наконец, скоб больше не осталось. Под ногами был цементный пол. Я поднял голову вверх и увидел, значит, как по желобу спускается Колька. Светлый квадрат люка отсюда казался не больше спичечного коробка.
Потом я оглянулся кругом. И ничего Не увидел! Нет, в одном шаге от меня маячили какие-то смутные очертания предметов. А дальше — кромешная темнота! Ни зги! Хоть глаз выколи! Я прям, значит, обалдел. Как же мы дальше-то пойдем?