Кошки-мышки
Шрифт:
Они находят в городе несколько магазинов, которые уже были кем-то основательно обысканы. Собирают все, что осталось, и натыкаются на спрятавшегося в одном из помещений парнишку. Который тут же бросает под ноги нож, смотрит круглыми глазами, зачем-то стаскивает с головы шапку и бормочет о том, что он не опасен. Мальчишка не выглядит тем, кто давно не видел людей, а значит где-то здесь – неподалеку – есть его группа. Джоди пьет кофе из термоса, который с добродушной ухмылкой сунул ему Кроули, и доверчиво рассказывает, что отстал от своих на вылазке за продуктами. А потом говорит, где именно находится
– Я могу показать.
Эти три слова слишком просто срываются с губ парнишки. Диксон довольно ухмыляется и, говоря, что парень свой человек, подталкивает его к машине. Мужчины переглядываются, не сдерживая удивления. Чем же насолила мальчишке его группа, что он готов вот так вот сдать их всех за возможность присоединиться к чужакам? Он ведь делился информацией с затаенной надеждой. На чью-то смерть. Его ведь даже спрашивать не пришлось. Не нужно было даже ничего обещать. Джоди натягивает обратно шапку и указывает дорогу. Его группа – бывшая группа – укрывается в расположенной за городом лечебнице. Сюда нужно ехать, подготовившись.
Блейк внимательно выслушивает информацию об основавшейся неподалеку группе, одобрительно кивает спокойному пареньку и довольный, отпускает своих помощников, объявив, что уже завтра они займутся подготовкой к новой дороге. Которая будет иметь целью не разведку, а захват. Еще один. Уже далеко не первый в этом новом мире. Цезарь выходит на улицу, застегивая куртку и оглядываясь, не зная, куда сейчас пойти. Но выскочившая навстречу раскрасневшаяся от бега, запыхавшаяся блондинка не оставляет выбора, вцепившись в его локоть и заполнив собой все пространство: своими приторными духами, сладким голосом и восторженным взглядом.
Мартинес бросает в прихожей пакет, предназначенный для Минни, и не обращает внимания на короткий взгляд Дейзи в ту сторону. Она упросила свою верную подругу, а теперь уже и добровольную помощницу Айлин принять вместо нее привезенные мужчинами продукты. Девушка суетливо распаковывает принесенную с собой еду и накрывает на стол. Совсем отличающийся от расстеленной газеты, и консервов прямо из банки. Здесь – салфетки, вкусная еда, красивая посуда и выпивка в стаканах. А еще нарядная Дейзи – как произведение искусства. Светлая, улыбающаяся, щебечущая – с напряженным взглядом.
– Мы так редко теперь видимся… Ты совсем себя не жалеешь, нельзя же так! У нас ведь уже все спокойно в городе, да? И запасов много! Нужно отдохнуть, милый. Впереди праздники, неужели Филипп не позволит тебе отдохнуть? Ты так много сделал для него. Я так скучаю. Я так устала… все время одна, - шмыгает она жалобно, не понимая, что, наконец, дала повод сказать те самые заветные слова.
– Дейзи, красавица, знаешь, ты права, - серьезно говорит он, видя, как освещаются счастьем глаза девушки.
– Я все время в делах, и дел только больше. А ты у нас молодая, красивая. Ну что ты со мной время теряешь? Я просто не могу видеть, как ты страдаешь рядом со мной. Ты достойна лучшего, детка.
Он добавляет тепла в голос и надеется, что этот ход, испытываемый им еще в школе, сработает и на этот раз. А девушка открывает рот, некрасиво кривит лицо и прижимает руки к животу. Отчаянно мотает головой, словно хочет забыть только что услышанные слова и их значение, и всхлипывает. Внезапно выпрямляется и решительно утирает слезы. Он старается не коситься в сторону сложенных на животе рук и пытается вспомнить, всегда ли использовал надежную защиту. Или ее поза олицетворяет собой появившуюся вдруг гордость, и она сейчас просто развернется и уйдет? Наконец.
– Нет-нет, что ты такое говоришь! Мне больше никто не нужен. Я привыкну, я ведь не жалуюсь, я только за тебя переживаю. Тем более, я просто никак не могу от тебя уйти, ведь… - Дейзи делает картинную паузу, которая заставляет Цезаря осушить почти пол стакана виски залпом.
– Я люблю тебя.
Он непонимающе хмурится и чувствует себя так, словно прямо сейчас на него смотрят насмешливые серые глаза, с любопытством ожидающие его реакции на прозвучавшие слова.
========== Глава 16 ==========
Мартинес едва сдерживает смех. Вокруг – конец света. Самый настоящий Апокалипсис. Люди превратились в ходячих мертвецов, которые медленно и методично поедают оставшихся в живых счастливчиков. И среди всего этого – наивная дурочка, которая и смерти-то почти не видела. Сидит здесь в тепле и уюте, ест хорошую еду, пьет дорогущую выпивку, одета в красивые шмотки и говорит что-то о любви. Такая смешная. И такая раздражающая. А еще – беззащитная.
Сложно противиться этой приятной ответственности, когда такая вот сахарная принцесса смотрит на тебя как героя, хлопая глазами, облизывая до безобразия розовые напомаженные губы и даже ничего не требуя. Она ведь давно ничего не просит. Только быть с ней рядом. Иногда, совсем редко. Есть приготовленную ее руками, вполне приличную еду, делать вид, что слушаешь ее бестолковый треп, среди которого порой встречаются интересные новости, и иметь ее идеальное молодое тело. Как тут отказаться? Как – такую любовь – не принять? Это тешит самолюбие, это вызывает улыбку на губах, это помогает поднять руку, устраивая ее на плече девушки.
– Ты со мной, - выдыхает она счастливо куда-то ему в подмышку и сворачивается клубком.
Снова рассказывает что-то о любви, вспоминает первую встречу, ловко обходя свою связь с Филипом, красочно описывает первый поцелуй, за которым тут же последовала и первая близость. Она говорит так, что Мартинес сам себе в этих глупых воспоминаниях кажется каким-то слащавым героем бразильских сериалов. Он внутренне содрогается от одной мысли, что действительно поступал именно так. Ведь сам он уже ничего не помнит. Только то, что эта блондиночка как-то подвернулась под руку и очень быстро оказалась в его постели, не уйдя после. Задержавшись. До сих пор.
– Как прошла поездка? Ничего интересного?
– косится Дейзи в сторону прихожей, где так и лежит брошенный пакет.
– Я слышала, Диксон говорил, что вы снова поедете на днях… Такое удачное место? Или что-то случилось?
– Не забивай голову, красавица. Все нормально. Поедем, проверим кое-что, дорога длинная, город большой, все сегодня не успели, - отмахивается он, не имея ни малейшего желания делиться произошедшим – да и не положено.
– А там не опасно? Правда ведь?
– с преувеличенной заботой смотрит она в глаза Мартинеса, вцепившись пальцами в его рубашку на груди.