Кошмар По-эта

Лавкрафт Говард

XXI. Nyarlathotep

And at the last from inner Egypt cameThe strange dark One to whom the fellahs bowed;Silent and lean and cryptically proud,And wrapped in fabrics red as sunset flame.Throngs pressed around, frantic for his commands,But leaving, could not tell what they had heard;While through the nations spread the awestruck wordThat wild beasts followed him and licked his hands.Soon from the sea a noxious birth began;Forgotten lands with weedy spires of gold;The ground was cleft, and mad auroras rolledDown on the quaking citadels of man.Then, crushing what he chanced to mould in play,The idiot Chaos blew Earth’s dust away.

XXI.

Ньярлатхотеп

И вот явился из Египта он —Царь Темный, кланялся кому феллах;Надменен, худощав и скуп в речах,В шелка заката цвета облачен.Что б ни сказал он – верил люд всему,Но повторить не мог его слова,А по народам разнеслась молва,Что лижут руки хищники ему.Отрава вышла из морских глубин —Держав забытых шпилей силуэт;Мир треснул, и безумных вспышек светРастекся средь расколотых домин.Затем, своих забав стирая плод,Развеял Землю Хаос-идиот.

XXII. Azathoth

Out in the mindless void the daemon bore me,Past the bright clusters of dimensioned space,Till neither time nor matter stretched before me,But only Chaos, without form or place.Here the vast Lord of All in darkness mutteredThings he had dreamed but could not understand,While near him shapeless bat-things flopped and flutteredIn idiot vortices that ray-streams fanned.They danced insanely to the high, thin whiningOf a cracked flute clutched in a monstrous paw,Whence flow the aimless waves whose chance combiningGives each frail cosmos its eternal law.“I am His Messenger,” the daemon said,As in contempt he struck his Master’s head.

XXII. Азатот

Меня доставил бес в пустые далиЗа все известные скопленья звезд,Где время и материя пропали,Был Хаос лишь, сумбурный зла форпост.Шептал там в мраке Властелин громадныйО снах своих, осмыслить что не мог,Вкруг вились твари внешности нескладнойВ воронках, что раздул лучей поток.Они плясали дико под скуленьеБезумной флейты в мерзостных когтях,Чьих волн бесцельных глупое смешеньеЗакон привносит во вселенных прах.«Посланник я Его», – мне бес сказалИ тумака Владыке грубо дал.

XXIII. Mirage

I do not know if ever it existed —That lost world floating dimly on Time’s stream —And yet I see it often, violet-misted,And shimmering at the back of some vague dream.There were strange towers and curious lapping rivers,Labyrinths of wonder, and low vaults of light,And bough-crossed skies of flame, like that which quiversWistfully just before a winter’s night.Great moors led off to sedgy shores unpeopled,Where vast birds wheeled, while on a windswept hillThere was a village, ancient and white-steepled,With evening chimes for which I listen still.I do not know what land it is – or dareAsk when or why I was, or will be, there.

XXIII. Мираж

А был ли он, я спрашиваю снова —Забытый мир, чрез Время что плывет —Но часто зрю его во мге лиловой,Сна смутного мерцающий налет.Там были башни, с плеском странным реки,Диковин лабиринт, простор небесИ та заря, что будит в человекеПо вечерам желание чудес.Безлюдный брег, осокой обрамлен,Где вились птицы, а над нимДеревня с колокольнею, чей звонВечерний памятью моей храним.Не знаю, что за край – спросить боюсь,Когда там был, иль только окажусь.

XXIV. The Canal

Somewhere in dream there is an evil placeWhere tall, deserted buildings crowd alongA deep, black, narrow channel, reeking strongOf frightful things whence oily currents race.Lanes with old walls half meeting overheadWind off to streets one may or may not know,And feeble moonlight sheds a spectral glowOver long rows of windows, dark and dead.There are no footfalls, and the one soft soundIs of the oily water as it glidesUnder stone bridges, and along the sidesOf its deep flume, to some vague ocean bound.None lives to tell when that stream washed awayIts dream-lost region from the world of clay.

XXIV. Канал

Есть место жуткое в неясном сне,Там окружают без жильцов домаКанал дурной, смердящий как чумаОт мерзости какой-то в глубине.Там переулки, сузившись в верхах,До улиц вьются, что на картах нет,Луна роняет призрачный свой светНа окна мертвые в косых рядах.Шагов не слышно там, звучит лишь плескСкользящих черных маслянистых вод —Теченье под мостами их несетДо океана, зрим вдали чей блеск.Неведомо, когда унес потокИз яви сей заблудший в снах мирок.

XXV. St. Toad’s

“Beware St. Toad’s cracked chimes!” I heard him screamAs I plunged into those mad lanes that windIn labyrinths obscure and undefinedSouth of the river where old centuries dream.He was a furtive figure, bent and ragged,And in a flash had staggered out of sight,So still I burrowed onward in the nightToward where more roof-lines rose, malign and jagged.No guide-book told of what was lurking here —But now I heard another old man shriek:“Beware St. Toad’s cracked chimes!” And growing weak,I paused, when a third greybeard croaked in fear:“Beware St. Toad’s cracked chimes!” Aghast, I fled —Till suddenly that black spire loomed ahead.

XXV. Сент-Тоуд

«Эй, берегись, Сент-Тоуд там звонит!» —Он крикнул, лишь нырнул я второпяхВ безумных улиц лабиринт впотьмахРеки южней, где древность в грезах спит.То был старик согбенный, в рвань одетый,В мгновенье скрылся он из виду прочь,И я продолжил погружаться в ночьТуда, где крыши зубьями воздеты.В чем ужас здесь, не сказано нигде —Но снова я услышал жуткий зов:«Беги от треснувших колоколов!»И третий старец каркнул о беде:«Сент-тоудского звона берегись!»Я побежал – и шпиль злой взнесся ввысь.