Кошмар в августе
Шрифт:
— Теперь все ясно, — сухо произнесла Даша и, возвратясь к отложенному листу с биографией доцента, продолжила чтение: — «Подвержен конъюнктуре, последние три года занимается африканскими цихлидами, заметных успехов нет. Возможно, хотел поставить хобби на коммерческую основу, но не хватает терпения и интуиции...» Понятно.
Даша прикрыла глаза. Очевидно, что завлабораторией не был Паэгле симпатичен. Оно в принципе понятно, но если чувства к Пантелееву Юлька демонстрировала со всей прямотой своего характера да
Она взяла в руки третий, последний, лист.
— «Истомин Артем. 1972 года рождения. Образование неоконченное высшее. В настоящее время является владельцем зоомагазина. Огромные связи с аквариумистами всего мира. Регулярно посещает международные выставки, сам разведением не занимается, но умеет продавать и добиваться своего».
Взгляд невольно задержался на последней фразе:
— Юль...
— Да?
— Вот здесь, по поводу Истомина. Что значит — умеет добиваться своего?
Паэгле сняла очки и устало потерла глаза:
— В зависимости от успехов своих поставщиков меняет моду. Довольно ловкий парень.
— Прости, не поняла, какую моду?
— На рыб, разумеется. Основные покупатели зоомагазинов — простые обыватели. Умерла рыбка — купили другую. А вот какую они захотят поселить в своем аквариуме, во многом зависит от моды. Рыбы — товар недорогой, деньги делаются на обороте. Я понятно излагаю?
— Вполне. Это все? — Даша еще раз пересмотрела бумаги.
— Да. Основные факты все здесь. Если что-то непонятно — спрашивай.
Отложив бумаги, Даша подперла подбородок и задумалась. На самом деле что читала, что не читала — ясности никакой. Все эти биографии — полная ерунда. Они, по сути, вообще ничего не дают. Наличие или отсутствие дипломов и регалий ничего о человеке не говорит. Ни о его характере, ни о страстях — ни о чем. Ну ладно еще Валикбеев с Пантелеевым — коллеги, за годы работы могли осточертеть друг другу, мало ли какие обиды накопились, да и зависть исключать нельзя, но при чем здесь директор зоомагазина? Ему-то какая радость от смерти Юлькиных рыб?
— Юль, скажи, зачем этому Истомину травить твоих рыб? Мне кажется, ему выгоднее их продавать.
Паэгле отрицательно покачала головой:
— Только в том случае, если я буду их ему поставлять.
— А ты будешь?
— Не буду.
— Почему?
— Не сошлись в условиях. — Юлька отвела взгляд.
— То есть в цене?
— То есть в условиях. — Ответ прозвучал как-то угрожающе.
Даша насторожилась. Брови чуть приподнялись, крылья носа дрогнули, глаза принялись пытливо изучать собеседницу. Поняв, что хватила лишку, Юлька пояснила уже чуть более вежливо:
— Разводчики — страшные собственники, некоторым
— Что значит — существовала?
— Это значит, что ее больше нет.
У Даши перехватило дыхание. Наверное, так же она отреагировала бы на сообщение, что больше не существует Красной площади.
— Ты хочешь сказать, что Птичьего рынка больше нет? — недоверчиво переспросила она.
— Именно.
— А что есть?
— Рынок «Садовод».
— Там же?
— Нет, за МКАД.
— Какой ужас, — только что и нашла сказать Даша. — Это кому же в голову пришло?
— Рыбам и птицам, — коротко отрезала Юлька и добавила уже навязшую в зубах фразу: — К нашему делу это отношения не имеет. Речь идет о том, что посетителям стало неудобно туда ездить, и многим заводчикам тоже. Но основная проблема, конечно, в мелких потребителях. Согласись, ради одной рыбки или птички не очень-то хочется тащиться за пределы Кольцевой, особенно если у тебя нет машины.
— Надо думать! — Даша почесала рыжий загривок. — Ну надо же...
— Так вот Артем пошел, что называется, напролом. Он взял отличное помещение в центре и пытается создать что-то наподобие зоосупермаркета западного образца: разнообразный ассортимент рыб, огромный выбор сопутствующих товаров.
— Здорово.
— Как сказать. — Юлька побарабанила кончиками пальцев по столу. — Конкуренция велика. Есть несколько похожих магазинов, но далеко от центра. И конечно, не тот размах.
— А от тебя-то он чего хотел?
— Эксклюзивное право продавать моих рыб.
Прозвучало пафосно и смешно одновременно. С трудом сдерживая ухмылку, Даша сочувственно покачала головой:
— Поразительная дерзость. Я так понимаю, ты ведь планировала сама стоять с ними в переходе...
— Если ты думаешь, что это смешно... — снова начала злиться Паэгле.
Даша отмахнулась:
— Я просто не могу понять, тебе-то какая разница — один он их будет продавать или вместе со всеми остальными?
— Я вообще не собиралась продавать их через кого-то. Моя рыба слишком дорогая, штучная. Она идет в серьезные аквариумы.
— Ну и что?
— А серьезные аквариумы сами не создают и не содержат. Обычно все делает какая-то фирма или специальный человек. Вот через них-то я хотела поставлять рыб.
— А что, разве этот Истомин не оформляет серьезные аквариумы?
— Оформляет.
— Так в чем же дело?
Юлька промолчала.
Даша перевела взгляд на окно. Деревья уже начали желтеть. В Москве осень наступает раньше, чем в Праге. Не досидеть бы здесь до зимы с такими клиентами...
— Юль, скажи прямо, кто из этих троих тебе больше всего неприятен или вызывает наибольшее подозрение? Может, с кем-нибудь произошла ссора?