Космическая одиссея Инессы Журавлевой
Шрифт:
— Если будешь послушной, — наконец, выдавила я сварливым голосом.
— Буду-буду-буду, — затараторила Серафима. — Вы офигеете, какой я буду послушной. Я буду супер послушной. Я вообще буду ангелом. Честно-честно.
Мне достался тяжелый взгляд брутальных няшей, и я тяжело вздохнула, отмахиваясь от них. Телефон решили купить новый. Только вот с деньгами возникали проблемы. Мальчики у меня далеко не бедные, но это в пределах Альянса Десяти и союзных им планет. А вот на Земле весь их баланс равнялся нулю, и на нашу валюту не обменивался. Я же имела небольшой достаток, и обеспечить нас троих не могла. К тому же мои ненаглядные жутко оскорбились даже от одной мысли, что могут оказаться у меня на шее.
— Деньги есть? — хмуро спросил меня Дима.
— Любимая, у тебя там лежали какие-то бумажки, — напомнил Рома, который выдавал анализатору мое имущество на изучение.
Я вытащила тысячерублевую банкноту.
— Все давай, что есть, — велел мой синеглазик, и я вручила Грейну весь кошелек, лежавший в боковом кармане сумки.
Через несколько минут Сима объявила, что анализ закончен, и она может воссоздать копии.
— Нас посадят, — горестно вздохнула я и… потерла ручки.
Через пару часов на «Инессе» появился царь Кощей, дрожащими руками пересчитывающий миллион рублей. Мои глазки горели алчным блеском, слюна обильно наполняла рот, а призрак неба в клеточку казался сейчас таким незначительным, что я снова и снова подгребала под себя свои богатства, приговаривая голосом старухи-процентщицы:
— Мое… Все мое…
Мальчики тихо угорали, глядя на экстаз моей жадности. Я зыркнула на них через плечо, представила, как они меня берут на миллионе рублей, и призывно закусила губу. Мальчики угорать перестали, приосанились и… воплотили мою фантазию в жизнь, два раза. Потому что с миллиона я уходить не хотела, и Сима дала еще один в спальной каюте. Только после этого я покинула кубрик, чтобы упасть на деньги, которыми была завалена кровать. Тут меня уже ни о чем не спрашивали и воплотили фантазию в третий раз. После этого я зарылась в купюры, свернулась клубочком и уснула чистым сном младенца.
А когда проснулась, не нашла ничего, кроме двух мерзавцев, убравших два миллиона рублей аттарийского производства в неизвестном направлении. Разбудив их, я устроила маленькую истерику, и мне обещали вернуть деньги на Земле.
— Любимая, деньги портят людей, — философски заметил Рома.
— Посмотри, что с тобой вчера было, — воззвал к моему самосознанию Дима.
— Золотая лихорадка не лечится, Инусь, — добавила Сима.
Обложили сволочи. Шмыгнув носом, я устроила им бойкот на ближайшие три часа, но свернула его уже через полчаса, не умею я так долго молчать. Ну и ладно, мелочи. Что касается нашей безопасности, то мы себе вполне мило летели. Для пиратов такая мелочь интереса не представляла, как и для кордонов на некоторых планетах, мимо которых проходила «Инесса». Частников, как объяснили мальчики, вообще трогали редко. Смысла не было. Судно маленькое, кстати, яхтой я его обозвала, как раз за малый размер, ничего сверхценного на таких не перевозили. Максимум, что нам угрожало, это захват с целью выкупа, но с аттарийцами никто связываться не хотел из-за их Закона о Неприкосновенности. Троих возьмут, потом весь космический флот примчится карать за подданных его императорского величества. Может, и не весь флот, но потрясут похитителей изрядно. Так что нас везде пропускали благополучно, не задерживая и не устраивая досмотров. Раве что те самые моллюски, от которых меня прятал в шкаф Рома в начале нашего путешествия. Я, прям, вся испереживалась за наши миллионы, но погранцов не заинтересовали наши богатства. Темнота раиланская.
К Земле мы подлетели на десятый день по стандартному галактическому времяисчислению. Завидев родной голубой шарик, я обмерла, померла, воскресла и снова померла от счастья и волнения. В этот момент я поняла, как соскучилась по своей примитивной цивилизации. По удушливому запаху выхлопных газов, по вреднючим гамбургерам и чипсам. По шоколаду, по фиг какому. По нашей музыке, по родному языку, по стерве хозяйке салона красоты, где я работала. По мороженому, по звукам соседского перфоратора. По пустому трепу по телефону с моими девками. По несовершенным мужикам, что не означало, что я устала от своих идеальных мужей, и дворовому патрулю из состава соседских пенсионерок. По давке в маршрутке и в метро. По загаженному заливу и собачьему лаю. Но, главное, по маме, папе и бабушке.
Но сразу к ним мы идти не могли. Нужно было подготовиться и навести на моих мужчин земной лоск. Работы непочатый край, а, главное, есть два миллиона, потому никакая работа не пугает. Сима спешно собирала данные о последних изменениях на моей родной планете. Их практически не было, что не могло не радовать. Все было родным и привычным.
«Инесса» зависла недалеко от Питера, незаметная ни радарам, ни обычному глазу. Сима включила родную систему управления и жизнеобеспечения яхты, но замкнула на себе. Сама переместилась во временный носитель, оставшийся активированным. На это и рассчитывала паразитка, когда взяла работу менее умной Симы под контроль. Теперь ее было не заглушить, чтобы не нарушить маскировку.
— Я предполагал что-то подобное, — отметил Дима.
— Кэп, не кипишуй. Сима хорошая, — отозвалась Система.
— Ой, что будет, — протянула я, прижимая к себе сумку с деньгами.
— Все будет з… — ответил Рома, и я погрозила ему пальцем. — Хорошо все будет, сердце мое, — тут же поправился он.
Мальчики еще раз проверили документы. Уходили они упакованные: паспорта, водительские права, которые им сработала Сима, считав данные с базы ГИБДД. Одежду, как смогли, подобрали более-менее похожую на земную. Отняли у меня сумку с деньгами. Точней попытались, не отдала. Применили силу, и теперь я висела на Диме, потому что деньги были у него. Рома активировал отсроченный старт телепорта, и мы встали в круг. «Переноска» блекло сверкнула, и я упала в культурный обморок от переполнявших меня чувств.
В благородной несознанке я прибывала недолго. Шлепок по щекам, и я уже на ногах, жадно осматриваю родные просторы. Я дома, да-а-а-а!!! Вон, пакет из-под чипсов, а рядом смятая банка «Пепси». А вот стекло от разбитой бутылки и окурки. Какое милое сердцу свинство, а я-то, глупая, раньше возмущалась. Через час я, наверное, снова возмущусь, но сейчас, именно сейчас, весь этот мусор на пыльной дороге мне был неимоверно дорог.
— Нужно выйти на дорогу, чтобы поймать маршрутку до Питера, — сказала я, все еще вертя головой, чтобы ухватить все разом.
Дима посмотрел на свой браслет, над которым появилась голограмма карты Питера и его окрестностей с информацией, которую считала Сима.
— Мы же рядом с Сестрорецком, — мальчики кивнули. — Или сесть на машину с Сестрорецка, или на Горской. Там с Кронштадта идет маршрутка, — сказала я.
— Мы между этими пунктами, — ответил Дима.
Через полчаса мы уже сидели в машине сметливого мужика, решившего заработать денег по дороге до Питера. Даже до остановки не дошли. Я тормознула его на все еще кипящих эмоциях. Да и зеленый цвет лица моих героев не способствовал долгой прогулке рядом с автострадой. Они упорно делали вид, что с ними все хорошо, но у меня было ощущение, что я их собираюсь убить особо жестоким способом — заставить надышаться выхлопными газами.
— Мы быстро адаптируемся, — сипло произнес Рома, пока Дима заходился в кашле.
— Радость, как ты тут жила? — спросил меня, отдышавшись, Ардэн.
— Отлично жила, — фыркнула я и тормознула ту самую машину.
Мужик высадил нас на проспекте Просвещения, получив честно заработанные пятьсот рублей, пока еще настоящих. Я широко улыбнулась, рассматривая до боли знакомые очертания питерских улиц, счастливо вздохнула и потащила мальчиков в торговый центр, где нам предстояло приодеть их. «Гранд Каньон», рядом с которым нас высадил водила, встретил нас деловитой суетой и раскрытыми ртами местного населения. Рты открывались, когда людские взгляды находили двух великолепных самцов аттарийского производства. Еще бы не найти две двухметровые шпалы, одаренные идеальными телами и такими же лицами. Меня в этом великолепии уже никто не видел.