Костер в ночи. Мой брат Майкл. Башня из слоновой кости (сборник)

Стюарт Мэри

– Я немедленно пойду к инспектору. Спасибо, Эффи.

Взяв «Золотую ветвь», завернутую в лист из «Автомобиля», и чашку с кофе, я вышла из столовой, в которой стояла неловкая тишина. У меня пылало лицо. Вчерашний карантин, в который я попала, продолжался, и мне вслед прошелестела насмешливая фраза Николаса, произнесенная шепотом. В каждом взгляде, сопровождавшем

меня, ощущалось возмущение. А в одной паре глаз, наверное, таился еще и страх. Когда я вошла во временный кабинет инспектора, мои щеки все еще напоминали рдеющее знамя.

Инспектор бодро поприветствовал меня и оглядел проницательным взглядом мое лицо, что побудило меня резко высказаться:

– Я вполне могла бы обойтись и без того, чтобы меня исключали из числа подозреваемых, инспектор Маккензи!

Он остался невозмутим.

– Вот как? Им это не нравится?

– Естественно! У меня такое чувство, что мне объявили бойкот… и что самое смешное, почему-то я ощущаю себя виноватой. Скорее бы все это кончилось!

– Тут я с вами согласен. – Он протянул руку. – Это для меня?

Я отдала ему «Золотую ветвь». Почему-то у меня возникло ощущение, что таким образом я принимаю на себя какие-то обязательства и пути назад мне больше нет. Я села и сказала:

– Я заложила страницу.

Склонившись над чашкой с кофе, я стала зачем-то его помешивать, наблюдая, как коричневая жидкость плещется о голубые края чашки.

Инспектор издал невнятный звук и резко спросил:

– Где вы нашли книгу?

Я объяснила.

– А когда заметили отмеченное место?

– Ночью.

Об этом я тоже рассказала ему. Только не упомянула о смятом конверте. Он лежал у меня в кармане. Настолько далеко я не могла зайти. Пока не могла.

– Это вы подчеркнули отдельные фразы?

– Да.

– Вы знаете, чья эта книга?

Конверт жег мне карман.

– Нет.

Возникла пауза. Я подняла голову и встретилась взглядом с инспектором. Он заявил:

– Я думаю, что вам есть что еще рассказать. Вы говорили мне об этом до того, как нашли книгу. Так вот, мисс Брук… – Сегодня он вел себя очень

официально. – Что еще мне следует знать, по вашему мнению?

– Прежде всего, – начала я, – о перерезанной веревке, из-за которой погибла Мэрион Брэдфорд.

– Да?

Я стала рассказывать ему о моей ночной вылазке в первый день пребывания в гостинице и о том, что на веранде находились и Джеймси Фарлейн, и Аластер Брейн.

– Мистер Корриган ходил на рыбалку вместе с ними, – медленно продолжала я. – Аластер решил, что он уже вернулся домой… но вчера его жена сообщила, что в ту ночь он пришел в три часа. А с Аластером я разговаривала в половине третьего.

Инспектор торопливо записывал за мной. Когда я замолчала, он поднял на меня глаза:

– Вы пытаетесь доказать мне, что любой из этих троих имел в ту ночь возможность надрезать веревку девушек перед их восхождением?

– Да, – пролепетала я несчастным голосом.

– Тогда какое отношение к этому имеет третий альпинист Дугала Макри?

– Может быть, он не виноват, – предположила я, – а просто перепугался! Когда он увидел, что они падают…

– Так-так, девочка, – холодно произнес инспектор и задумчиво посмотрел на меня. – Что-нибудь еще?

Тогда я рассказала ему о кукле Марши, с каждым словом все больше чувствуя себя презренной маленькой стукачкой, как назвал меня Николас. Наконец я выпрямилась и с отчаянием взглянула на инспектора:

– Наверное, вам это уже известно?

Он кивнул:

– Миссис Персимон мне все рассказала. Но об этом инциденте можете забыть. Он уже не тайна, да и никогда не был тайной. Тут все дело в личной вражде миссис Корриган и мисс Малинг.

– О? Значит, это сделала Альма Корриган?

– Да. Сегодня утром она мне призналась. Она хотела, чтобы мисс Малинг испугалась и убралась из гостиницы, потому что… э… у нее были для этого свои причины.

– Понятно. – Я вспомнила, каким было лицо Альмы Корриган, когда она увидела, как машина Марши едет через долину. – Что ж, это сработало.

Конец ознакомительного фрагмента.