Костяная корона
Шрифт:
Ближе к полуночи нобилиллы вышли к ручью. Остарион, осмотревшись, прошел вперед и сорвал первый лист, но не успел засунуть его в мешок. По телу прошла судорога, в глазах потемнело. Уже где—то вдалеке он почувствовал боль и холод земли, припавшей к его лицу.
Глава 3
На холме, скрытая в густом тумане, стояла полуразрушенная крепость, занесенная снегом. Из четырех высоких башен, целой осталась всего лишь одна, остальные три валялись в руинах на мерзлой земле. Во внутреннем дворе, скрытом от главной дороги большими валунами, оставшимися от стен, расположились бандиты, продрогшие от холода. В сохранившийся башне горел тусклый свет. Это была бывшая пограничная крепость нобилиллов, павшая первой
– Ты – король Сиинаила, – раздался раздраженный и усталый старческий голос, впрочем, нобилилл заметил в нем ехидные нотки. – Бывший король, разумеется. Само собой, тебе известно, что это за крепость, верно?
На чудом сохранившемся троне, посреди пустого зала с грудами камней вместо мебели, сидел старик, одетый в ядовито—зеленый плащ. Он обладал длинной бородой, издалека казавшейся болотной тиной кислотного цвета, тусклыми маленькими глазами, заплывшими жиром и обвисшими щеками. Рядом с ним стояла коса, лезвие которой было сделано из тускло светящегося зеленого стекла, покрытого белыми трещинами. Перед ним стоял мужчина, закованный в кандалы. Энион вздрогнул от вопроса мага и сказал:
– Это крепость Хаарфингал, Некромант. Ты сидишь на троне, на котором некогда сидел мой отец, а в нем было куда больше благородства, чем в тебе. Ты так близко к Сиинаилу, что тебе стоит пройти пару миль, чтобы увидеть его черные башни. Вот только ты их не увидишь.
– Мне три тысячи лет, юноша. Первую тысячу лет меня учил дракон Тииртал Пожиратель. Вторую тысячу лет я провел во сне Хотайя, чтобы научиться держать свою силу под контролем и не умереть, случайно стерев с лица земли маленькую деревеньку мановением руки. Остальную тысячу я служил демону мира Крови, богу Крови, что я и делаю сейчас. Пару десятков лет назад ты был таким же, как и сейчас, только железа на тебе было меньше. Не тебе мне говорить, увижу ли я башни вашего города. Ты в плену, нобилилл.
– Да. Три тысячи лет неплохо на тебя повлияли, – усмехнулся Энион, – главное, не оставь здесь какую—нибудь свою конечность.
– Шути сколько влезет. – добродушно ухмыльнулся маг. – Правда, тебе это не поможет. Руки у тебя до сих пор в цепях.
– Это мало что для тебя значит, – Энион повернул голову к окну и поежился от сквозняка. Снаружи бушевала метель, весенняя метель. Еще вчера здесь было солнечно и снега не было, но маг нагнал на крепость туман и снег, чтобы их никто не смог заметить, вблизи крепости часто проезжали повозки крестьян, выращивающих морозные ягоды. – Ты не был против того, что восемь городов ополчились против моего отца, – продолжил он, пытаясь закутаться в лохмотья. – Более того, ты даже помогал им. Конечно, не все из людей знали, что ты и был одним из тех главных заговорщиков. Тебя считали союзником, но вряд ли кто—то из них догадывался, что ты хочешь сделать. Ты ожидал, что после победы, тебя пустят в город, чтобы ты спустился в подземелья. А из подземелий спуститься к первому пеплу, из которого до сих пор сочится кровь драконов и людей, что восстали против них. Я прекрасно знаю, что под островом находятся врата, и я видел их своими глазами. Мой отец хотел их закрыть. Ему не хватило сил, и он завещал это сделать мне. А я их закрою.
– Тысячу лет я искал вторые врата, потому что ваш бог тьмы и убийств не позволял зайти в город. Я думал, что стал богом, после обучения магии у самого великого из всех драконов – Тииартала. Знал бы ты, какой это было ошибкой и унижением – считать себя богом, когда твоих сил едва хватает, чтобы сжечь небольшую деревню и потом долго наблюдать, как твои гниющие конечности долго и мучительно возвращаются к нормальному состоянию…Я долго накапливал силу во сне Хотайя, учился контролировать ее и потом я встретил его. Моуронг. Бог Крови. Единственный бог, нобилилл, единственный правильный бог. Я ощутил на себе всю его силу, – маг поглядел на свои сухие запястья, кости, обтянутые кожей. – Он попросил меня выпустить его из заточения, бог, заточенный за вратами. Но, все оказалось не так просто. Сколько бы я не пытался пробраться к городским воротам, зайти мне не удалось ни разу. Каждый раз, когда я всходил к ним, город отдалялся от меня. Я столько раз на него всходил, что он уже давно должен был быть в океане. Но, увы, когда вашему полубогу я надоел, он пригрозил мне тьмой, – маг опустил голову и гневно забормотал, – он еще познает истинного бога…
– А ты пригрозил ему пламенем мира Крови, это историю знают все нобилиллы.
Нобилилл стоял в драной одежде посреди большого зала. На стенах висели ободранные полотна, полусгнившие, на которых были изображена королевская семья. Приглядевшись, нобилилл даже смог заметить молодого себя, горделивого и величавого, стоящего перед отцом, демонстрируя ему свою первую добычу – сбитую птицу. Это было тридцать лет назад, и тогда все еще было хорошо. Люди не вырезали его народ, не убивали скот, не сжигали городов и деревень. Тогда никто не штурмовал Сиинаил, не пытался предать его огню. Тогда все было куда лучше, но, власть делает с народами ужасные вещи.
– Ты ожидаешь войны между моим богом и твоими?! – Некромант рассмеялся каркающим смехом. – Поверь мне, король, никакой войны между богами не будет. Все будет иначе, куда как иначе, так же, как и с твоим богом. Я помню лица тех нобилиллов, для которых слова жрецов стали кошмаром. Они выражали только одно – ужас, животный ужас, Энион. Их глаза напоминали глаза сов, такие же большие и удивленные. Боги ополчились на другого бога и заточили его!
– Верить жрецам… тем более, верить людям—жрецам. Это глупо и безрассудно, Некромант. Я считал тебя более серьезной фигурой в этом мире, – Энион хмыкнул и сжал руки в кулаки. – Но, мы действительно потеряли божественную поддержку. Может, они были и правы, эти жрецы, но я все одно им не верю. Я не знаю, чем мы прогневали нашего бога, но каждая битва с людьми давалась нам труднее и труднее. Вскоре мы оставилигород, кто—то скрылся в горах, но их нашли и уничтожили. Мы сетовали на Киастра, сетовали на нашего бога, ругали его и обвиняли в своих бедах. Мы перестали молиться ему, стали жить по—своему. Я знаю, мой бог слышит меня, но не знаю, поможет ли он мне. Но в город он тебя не пустит. Ты держишь меня живым, только лишь потому, что истинный король нобилиллов может дать тебе небольшой шанс того, что ты войдешь в Сиинаил. Для этого тебе стоит достать две вещи…
– Да, это я знаю, но не боги и не короли послужат мне в этом. И тем более не твои вещи, хотя их достать тоже бы не помешало.А поможет мне мой старый друг. Его помощь будет неоценима. И именно поэтому я собираюсь посадить тебя на престол. Он сочувствует нобилиллам, отгородил город своей стеной из тумана. Он, а не боги. Будучи королем, ты убедишь его открыть мне проход в город, в его лабиринты, что кроются в темноте. Подумать только, ты станешь королем, великим королем Сиинира, Энион. Ты отомстишь за себя и свой народ. Ты вновь сделаешь государство великим! – маг говорил с таким возбуждением, словно сам хотел бы сесть на трон, но, это было не так. Великие маги никогда не хотели управлять одним государством, они хотели управлять всем миром. Однако всегда находились те, кто мог их остановить, будь то армия, будь то разумные драконы или другие великие маги.
– Собрав нас, ты пройдешь к вратам, – Энион говорил это тихо, словно оценивая предложение, с каждым словом повышая голос. – Ты смог бы и без бога войти в город. Пройти чары наших жрецов. Вынудить Энвора пропустить тебя через стену. Сейчас ты на нее даже смотреть не можешь, верно? Верно. Но, кто тебе сказал, что ты силой можешь заставить меня согласиться на это?
– Я не спрашиваю твоего соглашения. У тебя была черная стрела, у меня был воин Аспериона. Надеюсь, он не получил больше травм, чем от твоей стрелы. Лучше всего было сохранять стрелу там, откуда никто бы ее не достал. В его голове. Война с людьми имеет лишь одну цель – забрать их трон. И тут ты не сможешь мне помешать, войну я выиграю и без тебя.
Нобилилл изумленно поглядел на Некроманта, а потом отвел свой взгляд в сторону, приговаривая ругательства. Энион хранил черную стрелу на тот случай, если он найдет армию, способную вернуть ему Сиинаил. Когда Некромант его поймал, Энион попытался спрятать стрелу в рукав и, как ему казалось, маг этого не видел. Нобилилл выкинул ее в небольшую реку. Именно сейчас он понял, что в первую очередь, магу была нужна именно она. Он лишь так – запасной план.
– Да, не смотри на меня таким взглядом, – возмутился маг. – Я, от твоего лица, объявил войну Аспериону. Скоро мой подарок дойдет до них. Да, увидеть их лица в этот момент – бесценно. Но, увы, мне приходится сидеть здесь, с тобой и смотреть на твои жалкие попытки сбежать. Если честно, то я ожидал увидеть более хорошую импровизацию. Мои войска набирают силу…