Костяной Скульптор. Война
Шрифт:
Задача нащупать в огромном городе одного-единственного человека, даже если я неплохо помнил его ауру, тем более в активно распространяющимся хаосом апокалипсиса, была бы непростой даже для Воплощения, если бы Альталет не был Живой Крепостью, да ещё и пользующейся святой магией. Как бы он ни пытался скрыть свою ауру, для меня инквизитор походил на бьющий в небо посреди ночи прожектор. Соскочив со спины Пёрышка, я не хотел портить своему старому знакомому сюрприз, я плавно опустился до уровня городских крыш и, скрытый аурой тьмы, незамеченным добрался до мощного на вид здания, городской ратуши или чего-то похожего. Там, в широком кабинете на предпоследнем
Альталет успел заметить моё приближение, но вот сделать уже ничего не успел. Когда осколки из разбитого вдребезги окна устремились в сторону собравшихся, ему осталось только создать щит из святой силы, при соприкосновении с которыми стекло просто исчезало в белых вспышках. А я тем временем уже стоял у инквизитора за спиной. И момент, когда я, положив руку ему на плечо, ощутил свой полный контроль над тем, кто мучал меня двадцать семь долгих лет, был по-настоящему шикарным. Затеять всю эту кутерьму с крышующим церковь Воплощением стоило хотя бы ради этого.
Тебя, мой дорогой враг, я точно не отпущу ни через пять, ни через одиннадцать минут, ни через час или десять…
Глава 224
Поступил Альталет примерно так, как я от него и ожидал. Инквизитора можно было считать персонификацией всех правил и стереотипов святой церкви и, понятное дело, переговоры с врагом, тем более с монстром, вызывали у него примерно ту же реакцию, что он сам — у меня. Не было ни вопросов, ни даже паузы. В ту секунду, когда моя рука коснулась его рясы, в меня уже было направлено мощнейшее заклинание святого молота. Магия богов неплохо работала и на людях, но её истинным предназначением было противостояние именно запретным энергиям и монстрам. И будь я на пару рангов пониже, отлетел бы от такой магии со скоростью пушечного ядра, пробив крышу ратуши и, вероятно, парочку десятков соседних зданий.
Однако разница в силах между мной и Альталетом перевернулась с ног на голову. И теперь уже он был бессилен хоть как-то мне навредить. Святой молот действительно снёс значительный кусок стен, пола и потолка за моей спиной, а также, расходясь широким конусом, через полсотни метров дошёл до земли, начав, словно огромным бульдозером сметать уже целые дома. Людям в них, если они там ещё остались живы после землетрясений, наверняка пришлось несладко. Впрочем, инквизитору на это явно было глубоко плевать. Если зло в итоге будет наказано, то никакие жертвы не считаются чрезмерными. Ну вот и что это, если не лицемерие?
Даже осознав, что его магия не подействовала, только ладонь немного откинула, Альталет не собирался останавливаться. Сразу за молотом на меня опустилось мощное поле святой магии, не такое огромное, как было в монастырях, но более сконцентрированное и разрушительное. Обычных монстров оно должно было испепелять на месте и даже я, ещё не вылечивший до конца внутренние травмы, ощутил небольшое жжение в груди. Альталет совершенно точно был не простой Живой Крепостью, начав уже подбираться к пику ранга. С учётом специфики святой магии он вполне смог бы на равных сражаться со слабеньким Правителем монстров.
Впрочем, это уже не имело никакого значения.
Реакция инквизитора была незамедлительной и, стоило признать, крайне решительной. Его следующее заклинание, которое Альталет собирался применить, должно было дестабилизировать его энергетический центр и создать огромный взрыв святой энергии. Навредить нам с Пёрнышком это всё равно бы не навредило, но дать Его Преосвященству так быстро сдохнуть я просто не имел права. Гуйар отреагировал на мысленный приказ и, даже не вылетая из ножен, создал у эфеса небольшой отросток и проткнул им живот инквизитора в районе солнечного сплетения. Умереть от такого Живая Крепость точно бы не умер, но вот боль от пробития диафрагмы была сильнейшей, Альталет потерял концентрацию и уже готовое сложиться заклинание тут же сорвалось. Отросток Кровожадного Короля остался в ране, чтобы время от времени шебуршить внутри, не давая инквизитору расслабиться, а мы, тем временем, вскочив на Пёрышко, уже неслись прочь. Я не хотел, чтобы нашему первому спустя много лет свиданию с Его Преосвященством мешали.
Когда спустя минут десять Пёрышко опустилась где-то в лесу, порушив вековые деревья, Альталет уже не спешил кончать с жизнью. По крайней мере подобных поползновений с его стороны я не ощущал даже после того, как вытащил Гуйар из его живота. Похоже, понял, что это бесполезно раз уж я успел уловить и предотвратить самую первую и неожиданную попытку. Вместо этого он, похоже, решил всё-таки пообщаться.
— Кто… кто ты?
— А ты уже забыл меня? — я сделал обиженное лицо. — Эти инквизиторы такие непостоянные… отдаёшь им двадцать семь худших лет своей жизни, а они это нисколько не ценят!
Выражение осознание, сменившееся шоком и неверием на лице Альталета было по-настоящему бесценным.
— Ты? Ганлин?
— Рад, что ты меня всё-таки помнишь, — улыбнулся я, присаживаясь перед инквизитором. — Иначе убивать тебя было бы совсем не весело.
— Но как? Прошло ведь…
— Всего несколько лет, я знаю. Если тебе так будет спокойнее, можешь считать, что жажда мести придаёт сил.
— И что, теперь будешь меня пытать? — страха в его взгляде я не увидел, скорее насмешку.
Да уж, как бы я его ни ненавидел, стоило признать, что сам по себе, как человек, он вызывал у меня лишь симпатию. Родись он монстром или даже человеком, но не связанным с церковью и не обременённым лишней моралью в отношении этих самых монстров, мы вполне могли бы стать союзниками. Даже немного жалко, что он теперь при взгляде на него у меня тут же возникало едва сдерживаемое желание вцепиться ему в глотку.
— В том числе. Но моя главная цель — найти кардиналов вашей церкви. Ты знаешь о Правителях и прочем, тебе должны были всё разъяснить. Так что не прикидывайся дурачком, не сработает.