Кот да Винчи
Шрифт:
Первая пицца оказалась комом...
Над идеей летательного аппарата тяжелее воздуха Лео думал так интенсивно, что пропустил обед, ужин и, кажется, два завтрака. Вскоре все мысли великого изобретателя стали крутиться исключительно вокруг еды. В голове мелькали бульонные кубики, универсальные шоколадные батончики и прочая фантасмагория. Когда Лео додумался до рецепта производства икры из нефти, он понял, что нужно срочно что-то предпринять. Лучше всего — что-нибудь съесть.
Сначала да Винчи решил сварить
Виной тому был Бес.
После неудачного покорения небесных просторов кот на нервной почве — или из чувства праведной мести — превратился в безжалостно жрущий агрегат. Он съел все, что было в доме. Осталось лишь тесто месячной давности. Кот съел бы и его, но не смог разгрызть. Покончив с домашними припасами, кот подался в примаки к кошечке мясника, обрекая Лео на голодную смерть.
Леонардо посмотрел на брикет высохшей муки и произнес:
— Близок ломоть, а не укусишь.
В другое время он погордился бы изобретенной поговоркой, но сейчас нужно было решать проблему. Мозг великого изобретателя выдал оптимальное решение.
— Раз укусить нельзя, — сказал Лео, берясь за нож, — попробуем разрезать.
Когда тесто было разделено на маленькие кусочки, в дверь мастерской постучали.
— Медичи должен был с вами договориться, — крикнул Лео. — Напишу я портрет вашей Моны Лизы, но чуть попозже!
— Я договорился, — раздалось из-за двери. — Но если не откроешь, могу и передоговориться.
Да Винчи бросился открывать, на ходу рассказывая о том, как много он работает, какие интересные результаты получил и как скоро все будет на мази.
Диктатор махнул рукой, прерывая поток оправданий.
— Все это отговорки, — сказал он. — Копиа верборум.[ 12 ] Мы безнадежно отстаем в гонке технологий. По агентурным сведениям, в России умельцы мастерят деревянные крылья и сигают с колоколен.
12
Copia verborum — многословие (лат.)
— И как? — с замиранием сердца спросил Леонардо.
— Пока только падают. Но это пока. Кто их поймет, этих восточных варваров. Я не удивлюсь, если они первыми в космос отправятся. Не зря сказано: экс ориете люкс. [13]
— Какой же это люкс, — возразил да Винчи, — если они падают? Вот у меня все рассчитано. Ей богу, на днях аэродинамику изобрету...
— Мне нужна не аэродинамика, — опять прервал его Лоренцо, — а конкретные результаты. На ближайшем саммите чем я буду поражать именитых гостей? У меня нет ничего, что могло бы стать символом новой, возрожденной Италии. Чувствуешь, чем это пахнет?
13
Ex oriente lux — с востока свет (лат.)
Медичи
Рядом с очагом на столе сидел кот (когда только появился?) и играл какой-то пустяковиной. Присмотревшись, Леонардо опознал в ней кусок засохшего теста. Увидев, что за ним наблюдают, он ловко сбросил кусок в кипящую воду, немного полюбовался делом лап своих и спрыгнул на пол. Там Бес сел поближе к очагу и принялся вылизываться.
Лоренцо и Леонардо одновременно заглянули в котел. В пузырьках барахтались куски теста.
— А что это у тебя тут варится? — поинтересовался Медичи.
— Тесто, — честно ответил хозяин.
— Кто это варит тесто? Его ведь нужно печь!
Медичи был известным любителем кулинарии и знал все возможные рецепты. Вареного теста в его практике еще не было.
— Можно попробовать? — с неожиданной ноткой неловкости спросил диктатор. Когда дело касалось вкусной еды, он становился сущим ребенком. Это было его слабостью.
— Да, конечно, — со страхом ответил Лео.
Медичи положил себе в тарелку вареного теста и попробовал кусочек.
Леонардо затаил дыхание. «Если что, — подумал он, — тело ночью закопаю где-нибудь. Или нет, сначала немного поизучаю анатомию человека».
До каннибализма Лео додуматься не успел: диктатор неожиданно произнес:
— Ого! А соли у тебя нет?
Посолив, Лоренцо принялся наворачивать новое блюдо с таким аппетитом, что да Винчи не выдержал и стянул несколько кусочков. На его голодный желудок они оказали божественное действие.
— Первый раз вижу такой рецепт, — заявил Медичи, вылизывая тарелку. — Неужели сам придумал?
— Сам, — соврал Леонардо, непроизвольно проглатывая слюну.
— Предлагаю назвать блюдо в честь моего дедушки: Макарони, — диктатор огляделся. — Добавки нет?
У да Винчи свело скулы, и он только помотал головой.
— Жаль. Вот это настоящий прорыв! А ты мне про аэродинамику талдычишь. Нет, макароны — вот изобретение, достойное саммита! Мы всем утрем нос! Пусть себе с колоколен прыгают.
В порыве сытого добродушия Медичи приобнял Леонардо:
— Поверь моему опыту: немного раскрутки, реклама в нужных местах — и макароны станут настоящим символом современной Италии! Это то, что мне нужно! И до чего же вкусно!
В животе изобретателя утробно заурчало.
— Везунчик ты, Лео, — сказал Лоренцо. — Я уже думал отругать тебя за неудачу. Не знаю, как первая страница в летописи, а последняя, кулинарная, страничка в журнале нам обеспечена. Но это не значит, что работы над летательным аппаратом с тебя снимаются. После Дня Республики будь готов к новым испытаниям.
После ухода демократического тирана да Винчи обратился к коту:
— Что щуришься? Ну да, от неприятностей ты меня спас. Допустим. А от голодной смерти? Зачем все тесто в воду покидал?