Шрифт:
Рисунки: Мария Матю
(Свиридова Мария Михайловна)
1. Домик у парка
В небольшом курортном городке, где не было ни заводов, ни фабрик, а только источники с целебной водой и санатории, жила-была одна семья: папа – Алексей Петрович, мама – Виктория Львовна и их дочь – третьеклассница Соня. Папа работал заведующим аптекой, мама занималась хозяйством и воспитанием ребёнка, а в свободное время рисовала картины, которые выставляла на продажу.
У них был чудесный, утопающий в зелени маленького сада домик под красной железной крышей на улице Парковой. Эта тихая улочка спускалась от лесополосы на окраине города к Старому парку, известному своей ореховой рощей, кизиловыми кустарниками, замечательной прямой, как стрела, Центральной аллеей и ещё более замечательными извилистыми дорожками.
Девочка мечтала стать художницей, как мама, хорошо училась, много читала и, конечно, рисовала. Темы её рисунков были разнообразными, однако у них была одна особенность – на каждой обязательно присутствовал кот с пышным, почти беличьим хвостом. Он гулял по парку с детской коляской, собирал грибы в лесу, сидел под ёлочкой, плыл по морю на паруснике, а на картинке, нарисованной Соней к 23 Февраля, размахивал флагом на танковой башне.
Мама, принимая в Международный женский день открытку, на которой кот сидел в кресле под плакатом «8 Марта» и протягивал ей лиловый подснежник, только покачала головой:
– Опять та же до боли знакомая мордочка!
Родители уже задумывались над тем, не подарить ли дочери котёнка, как он, можно сказать, сам нашёлся. Как-то утром в аптеку наведалась седенькая старушка с палочкой – бывшая учительница зоологии и химии.
– Что вы хотели, Лидия Васильевна? – вышел к ней Алексей Петрович.
– Лёша, извини, что я тебя называю не по отчеству, а, как когда-то в школе, по имени, – сказала старушка, – на этот раз я не за лекарствами. Ты мне говорил, что твоя дочь любит котов.
– Да, есть такое, – кивнул Алексей Петрович.
– Так вот, я бы отдала в хорошие руки своего Кирюшу.
– Что случилось, Лидия Васильевна?! Ведь вы все уши прожужжали, как его любите!
– Да, очень люблю и никогда бы не рассталась. Но возраст, Лёшенька… то одно, то другое. Вот появилась аллергия, и врач запретил держать домашних животных.
– Кириллу уже второй год пошёл, но он никогда ещё не выходил за порог, – сказала Лидия Васильевна, когда Алексей Петрович зашёл в её квартирку с корзинкой для переноски кошек. – И кормила я его исключительно натуральными продуктами. Что себе, то и ему… никаких этих новомодных смесей из пакетиков. Натуральное мясо, сыр… Молоко почему-то не любит. Страшно боится грома, забивается под кровать и ни за что не выйдет, пока гроза не закончится. И ещё, терпеть не может фотографироваться.
Когда Алексей Петрович, поместив кота в корзину, собирался уходить, Лидия Васильевна тихо, чтобы не услышал питомец, шепнула:
– Имейте в виду, Алексей, Кирилл понимает человеческую речь, и не исключено, что читает.
– Не может быть.
– Напрасно вы не верите, Лёша, У меня много фактов. Вот, например, только сяду под торшером, открою сказки, а он уже, тут как тут, мурлычет, трётся. Не только картинки рассматривает внимательно, но и текст. Перелистнуть иногда страничку не позволяет, лапку мягко ставит на книжку, мол, подожди, чего торопишься, я ещё не всё прочитал.
– Неужели?! – опять усомнился Алексей.
– Да, совершенно точно, Кирилл, конечно, вундеркинд, но намотайте себе на ус, что все, все домашние животные в нашем городе воспринимают то, о чём мы говорим. Я как зоолог в этом разбираюсь. Много раз проверила и на Кирюше, и на птицах, и на собаках – все всё понимают…
«Лидия Васильевна приписываетживотным человеческий разум – заблуждение достаточно распространённое, – подумал Алексей Петрович. – Конечно, многие из питомцев воспринимают нашу интонацию, подчиняются командам, но это вовсе не значит…»
Тут он посмотрел на часы, взялся за дверную ручку и сказал извиняющимся тоном:
– Мне, к сожалению, пора… А вам, Лидия Васильевна, большое спасибо за такого молодца.
2. Кирилл у Сони
– Кирюшенька, моя кисочка! – прыгала девочка от радости. – Такой красивый, такой забавный! Я всегда знала, что ты есть! А хвостик такой пушистый, прям как у белочки. Спасибо, папа, спасибо, мама! Это самый лучший подарок на свете!
Приветливый и игривый котёнок стал любимцем семьи, а Соня вообще не спускала его с рук, целовала, гладила и без ласкового кошачьего мурлыканья не хотела засыпать.
Коврик для котёнка постелили в углу детской, миску для еды и блюдце с водой поставили на кухне за холодильником. Впрочем, Кирилл с интересом исследовал и другие комнаты: родительскую спальню с широкой кроватью, гостиную, в которой папа, устроившись в кресле, читал по вечерам умные книги, мамину мастерскую с большим окном в сад, где пахло красками, а из стеклянных банок и глиняных кувшинчиков щетинились кисти.
Здесь на мольберте стояло недописаиное полотно «Лазориковое поле», и котёнок из любопытства иногда трогал лапкой цветы, а однажды даже немножко подрал коготками алые лепестки.
Своей абсолютной владычицей Кирилл считал Соню, хотя и тех двоих, которые именовались мамой и папой, он признавал существами приятными и в чём-то полезными. Весь Кирюшин мир находился в квартире, и это был добрый мир.
Любимым развлечением молодого кота стала охота на бумажку, которую Соня дёргала за нитку.
– Внимание, мышь! – кричала девочка.
Бумажка шуршала по полу, Кирилл выскакивал из-под кресла, выгибал спинку и с урчанием бросался на неё.