Кот на плече
Шрифт:
Положим, трансляция выйдет не совсем прямой, потому что сигналу понадобится тринадцать минут, чтобы добраться от Марса до Земли. Как жаль, что наш корабль не висит на стационарной орбите прямо над тем местом, где мы намеревались построить хоккейную коробку. Тогда он мог бы транслировать картинку с верхней точки. Это смотрелось бы очень эффектно. У меня даже дух захватило от мысли, как бы это выглядело. Лет через сто, наверняка, так и будут показывать финал Кубка Марса, а пока мы планировали расставить по бокам площади несколько разведывательных роботов, которые и будут снимать этот матч с разных ракурсов. Из-за разреженной
Миссия русских делилась по половому признаку ровно пополам, то есть у них было 4 девушки и 4 парня. Их девушки с нашей Лайлой образовывали женскую пятерку, а то, что на воротах у них будет мужчина – никто и не заметит, но идею устроить турнир между женской и мужской командой я даже не высказывал. Вовсе не оттого, что считал, будто мужская пятерка будет иметь явное преимущество. Вовсе нет. Меня ведь хорошо готовили к полету на Марс и к тому, что нашими соседями будут русские.
Я помнил поговорку о русских женщинах – о том, что они и коня на скаку остановят, и зачем-то войдут в горящую избу, а еще каждая из них сдавала нормы ГТО, в которые ко всему прочему входило: бросание гранаты, (ГРАНАТЫ!), сборка и разборка на время автомата Калашникова, (АВТОМАТА!). Я понятия не имел, зачем им все это может пригодиться в жизни, но, вероятно, тут играла роль сила традиций, и в таком случае нам надо обучать девочек в школе стрельбе из лука и винчестера, которые были на вооружении колонистов, двинувшихся осваивать Дикий Запад.
Игра, независимо от счета и того, кто станет победителем, должна оставить исключительно положительные впечатления, поэтому лучше всего, чтобы команды были смешанными.
Русские внесли одно предложение – переименовать команду «Пески Марса» в «Марсианских медведей». Что касается медведей и Гагарина – с ними лучше не спорить, вот мы и не стали, согласившись на новое название. И они, и мы с воодушевлением взялись за изготовления инвентаря, проводя множество времени в видеоконференциях, на которых делились опытом и обсуждали что из чего лучше сотворить. Заправилами были русские. Похоже, они обладали большим опытом изготовления недостающего из подручных материалов.
С воротами трудностей никаких не возникло. У нас было полно различных полых пластиковых трубок. Вместо сетки мы натянули куски полиэтилена, усилив его клейкой лентой.
Для шайб подошли колесики от передвижных шкафов. Края у них были скошены, а в центре зияло отверстие, как на монетах, которые носят не в кошельке, а на веревочке, но, на мой взгляд, из них получились превосходные шайбы. К тому же у нас таких колесиков было много, так что мы могли не дрожать над каждой шайбой. Не страшно, если мы парочку потеряем.
– У нас есть приз, – сказал мне Сергей Звягин, с которым я по большей части общался на видеоконференциях. Похоже, в их команде он выполнял те же функции, что и я, то есть был душой коллектива. – Показывать пока не буду. Но вы не разочаруетесь.
Русские предложили сделать бортики из металлических стеллажей, на которых в пластиковых коробках мы хранили собранные породы и запасы провизии. Ничего не случится, если на какое-то время мы сложим их друг на друга. Потом, когда вновь соберем стеллажи, разложим коробки по полочкам.
Бортики получались высотой всего сантиметров пятнадцать.
– Не беда, пятнадцать сантиметров – достаточно, – уверил меня Звягин. – В русском хоккее бортики именно такой высоты.
О русском хоккее я услышал в первый раз и поспешил узнать у Звягина, чем он отличается от привычного мне канадского.
– В него играют загнутыми клюшками, вместо шайбы используют мяч, наподобие бейсбольного, – пояснил Звягин, – а коробка – больше размерами, потому что мы привыкли к широким просторам и на канадской коробке там тесновато.
«Наверное, они на Марсе чувствуют себя лучше, чем мы, потому что здесь точно бескрайние просторы», – подумал я.
Он же объяснил мне простейшую технологию изготовления коньков, вернее даже не коньков, а лезвий. Я-то думал, что придется испортить комплект сапог, проделать в них дырки, вкрутить болты, на которых будут держаться лезвия, и потом загерметизировать эти дырки, чтобы через них не уходил воздух, как-то не подумав о том, что они могут быть съемными и крепиться к сапогам не болтами, а ремешками. Звягин мне буквально глаза раскрыл. Он рассказал, что лет сто назад все русские детишки катались именно на таких лезвиях, прикручивая их ремешками или даже проволокой к валенкам или ботинкам.
Золотыми руками из нас мог похвастаться только Ральф, поэтому он и взялся сделать для всех коньки. Того, кто делал ботинки, называли башмачником, а как назвать человека, который делает коньки? Ральф вырезал их из куска стали, приваривал по два основания под носок и пятку, сверлил дырочки, просовывал в них ремешки, а после примерял конструкцию к сапогам. Это отчего-то напомнило мне сказку о Золушке – тот ее момент, где принц просит всех претенденток на его руку засунуть ножку в потерянную хрустальную туфельку и ни у кого это не получается, потому что туфелька им слишком мала, но Ральф сделал туфельки, то есть коньки, всем впору.
На спины каждый из нас нанес клейкой лентой номера, под которыми мы хотели выступать. У меня был номер 77. Звягин потом смеялся, что именно с такой цифрой когда-то давали номера автомобилям, зарегистрированным в Москве, из которой он был родом.
Бортиками мы огородили расчищенную площадку. Кое-кто на Земле поспешил раскупить это рекламное пространство, но надписи вышли совсем крохотные и разглядеть их без увеличения было крайне сложно. С внешней стороны бортиков потихоньку собирался песок, но пока еще не пересыпался через них. Плохо будет, если поднимется ветер и припорошит площадку. Придется ждать, пока роботы вновь не расчистят ее. Они нанесли некое подобие разметки, но круги на точках вбрасывания отчего-то получились кривыми и разного диаметра.
Мы могли вовсе обойтись без судьи. Честно признаться, я не думал, что мы строго будем следовать всем канонам игры. В обычные правила мы внесли один дополнительный пункт. Каждый должен был рассчитывать на собственные силы, то есть применять экзоскелеты запрещалось. Бортики у нас были маленькими. Любой силовой прием возле них грозил тем, что хоккеист оказывался за площадкой. Наверняка большая часть нарушений останется без наказания. Но судья был необходим, чтобы вбрасывать шайбу. Ральф сиял от счастья, что судьей мы назначили Снупи, в которого закачали необходимую информацию.