Котовский
Шрифт:
Котовский заявил тюремщикам, что убьет того, кто осмелится поднять на него руку, Оружие же он сдаст только в том случае, если приедет губернатор и даст слово, что никто из арестантов не подвергнется наказанию. Котовский добился своего. Губернатор приехал в тюрьму. Котовский опустил револьвер. Губернатор обещал, что никто из бежавших не будет наказан, но тут же добавил, что по отношению к Котовскому, как к главному зачинщику, будут приняты специальные меры.
— Теперь уж вам не убежать, — сказал губернатор Котовскому на прощание, с любопытством разглядывая его.
Снова постылая тюремная камера и узкая полоска майского неба в решетчатом окне. Тюремщики успокоились. Порядок был водворен. Заключенные притихли. У камер, в коридорах, во дворе тюрьмы и у наружной стены были установлены добавочные посты.
Котовский старался ничем не обращать на себя внимания, делая вид, что примирился со своей судьбой. Но он не сдавался. Не прошло и месяца, как снова газеты сообщили о событиях в кишиневской тюрьме:
«Третьего дня в местном тюремном замке, в камере, где содержатся участники нашумевшей в нашем городе шайки Котовского и другие серьезные арестанты, закованные в кандалы, и. о. начальника тюрьмы господин Бобелло обнаружил подкоп. Из ватер-клозета, примыкающего к этой камере, подрыта была стена и сделан подкоп под фундамент тюрьмы с тем, чтобы пробить выход на Сенную площадь. На месте подкопа найдены стамески, лопаты, ломы и др. инструменты» [5] .
На этот раз Котовского посадили в самую высокую, семнадцатисаженную центральную башню тюрьмы, которую называли «больничной». Для него была отведена «железная» камера. Уже много лет никто не сидел в ней. Лучи света и свежий воздух совсем не проникали в этот тюремный колодец. У дверей камеры поставили известного своей жестокостью надзирателя Иванова. Охранять Котовского было поручено самым строгим тюремщикам. Вся Бессарабия следила за тем, что происходит за высокой оградой кишиневской тюрьмы.
5
«Бессарабская жизнь», 1 июля 1906 г.
Два месяца Котовский не напоминал о себе. «Теперь он уже не страшен», — решил помощник начальника тюрьмы Бобелло.
Однажды в тюрьму к Бобелло явилась нарядная дама. Она отрекомендовалась женой одного из влиятельнейших чиновников. У нее большая просьба к помощнику начальника: она сгорает от любопытства, ей непременно хочется увидеть страшного разбойника, о котором так много писали в кишиневских газетах. Вежливый Бобелло не мог отказать даме в этой просьбе. Пусть увидит она, какой опасный преступник содержится у него под стражей.
Котовского вывели из камеры на свидание со знатной «патронессой». Ему объявили, что она занимается благотворительностью и «благоволит» к некоторым заключенным.
В время свидания дама передала Котовскому, с разрешения начальника, марселевое одеяло и коробку дорогих папирос.
В этот день Котовский был счастлив. Визит подстроили его друзья, оставшиеся на свободе. «Знатная дама» принесла ему все необходимое для побега, к которому он уже давно изо дня в день готовился. За ним следили надзиратели, но еще с большим вниманием Котовский следил за ними. У него были часы. С часами на руке он через окошко наблюдал за охраной, следил, сколько времени требуется надзирателю, чтобы пройти по коридору до конца и опять вернуться к двери камеры. На клочках бумаги Котовский делал отметки, детально изучая каждое движение охраняющих его. Он знал, кто и когда будет дежурить, как проходит смена часовых; он отличал стражников по походке и по покашливанию. На этот раз он должен действовать наверняка. Он разрабатывал план побега до мельчайших подробностей. Нужно было перехитрить и надзирателя, который стоял у дверей его железной камеры, и того, кто стоял на добавочном посту, внизу у башни. Чтобы вырваться на свободу, надо пройти через три линии охраны.
Каждый день мальчик, прислуживавший в тюрьме, выносил из камеры Котовского парашу, одновременно он уносил с собой и полоски одеяла. На чердаке мальчик связывал одну полоску с другой и прятал их под балкой.
И вот, наконец, все подготовлено. Наступил намеченный день и час. Котовский, как всегда, ходил взад и вперед по камере. После вечерней проверки он закурил папиросу; приятный дымок просочился и в коридор, где стоял на посту надзиратель Григорий Иванов. Котовский предложил надзирателю закурить папиросу из тех, которые недавно принесла ему знатная дама. Иванов не отказался.
В начале двенадцатого часа ночи надзиратель Стойчев, проверяя посты, заметил, что постовой Иванов с трудом продирает глаза. Он заглянул в камеру опасного арестанта и успокоился, увидев, что Котовский спит, укрывшись с головой одеялом.
Только на рассвете один из надзирателей, обходивший тюрьму снаружи, заметил, что из окна чердака над камерой Котовского свешивается длинная веревка. Тюремщики бросились к камере. Дверь легко открылась. Камера была пуста. На полу лежали кандалы Котовского. А на кровати, под одеялом, было обнаружено чучело, устроенное из подушки, рогожи и пиджака.
Ночью 31 августа Григорий Котовский постучал в окно одного из домишек на Малой Малине — кишиневской окраине. Там уже ждали позднего гостя.
Наутро была поднята на ноги вся кишиневская полиция. Из Кишинева в Петербург, в департамент полиции, передавали срочные шифрованные телеграммы от бессарабского губернатора, а из Петербурга летели телеграммы во все пограничные пункты: жандармским офицерам, херсонскому, подольскому, волынскому губернаторам и одесскому градоначальнику:
«31 августа кишиневской тюрьмы бежал опасный политический преступник балтский мещанин Григорий Иванов Котовский 25 лет роста 2 аршина 7 вершков глаза карие усы маленькие черные может быть без бороды под глазами маленькие темные пятна физически очень развит походка легкая скорая тчк благоволите немедленно распорядиться установлении самого бдительного наблюдения появлением бежавшего пределах губернии (города)»
Бессарабский губернатор А. Харузин торопил кишиневского полицмейстера «принять решительные и энергичные меры к самому тщательному розыску по городу Кишиневу и его предместьям бежавшего из кишиневской тюрьмы арестанта Котовского, внушив Вашим подчиненным, что арестант Котовский чрезвычайно важный и опасный преступник». Харузин обещал выдать чинам полиции крупную денежную награду «за задержание Котовского».
Пешие и конные стражники обыскивали город. Они залезали в каменоломни и винные погреба, прочесывали лес Семиградова и виноградники по дорогам, ведущим из Кишинева в Костюжены, Яловены, Данчены, Ганчешты и Ниморены. Вечером 31 августа были устроены засады около мостов на Ганчештском тракте.
Всем становым приставам и урядникам были разосланы фотографические карточки Котовского. С грифом «циркулярно», «секретно», «экстренно» рассылались его приметы и дополнительные сведения. Жандармы искали Котовского на всех станциях от Кишинева до Киева.
Командир Скулянской бригады пограничной стражи разослал своих людей во все районы, прилегающие к реке Прут. На пограничном пункте в городе Рени было установлено тщательное секретное наблюдение за новыми лицами, появлявшимися в городе и в порту. Даже известным на Пруте контрабандистам было обещано большое вознаграждение за поимку Котовского. Агенты румынской полиции получили инструкцию немедленно арестовать Котовского, если он появится в городе Галаце. Круглые сутки велось наблюдение за домами, в которых жили сестры Котовского в Ганчештах, а также в селе Чадыр, Измаильского уезда, где жила его младшая сестра Мария. Котовского искали одновременно под Кишиневом и в Могилев-Подольске, в Унгенах и в Одессе. Конные стражники разыскивали его в лесах и в кукурузе в Сорокском уезде.