Коварство и честь
Шрифт:
Она говорила резко, отрывисто, словно каждое слово причиняло боль. И почти все время смотрела на руки, конвульсивно дергавшиеся и уже скрутившие влажный платок в шарик. Время от времени она посматривала не столько на Маргариту, сколько на сэра Перси. Ее полные слез глаза смотрели то умоляюще, то вызывающе. Сэр Перси, казалось, сочувствовал ей и не спускал с нее глаз с выражением спокойного, добродушного интереса, словно не совсем понимал сказанное. Маргарита, как всегда, была полна нежности и участия.
— Как ужасно вы, должно быть, страдали, — мягко произнесла она. — Но что случилось
— О, не знаю! Не знаю, — снова заплакала бедняжка. — Я была слишком ошеломлена, поражена страхом и ужасом, чтобы сильно страдать. Лодка дрейфовала по волнам. Ночь была прекрасной и спокойной, на меня смотрела огромная луна. Помните луну прошлой ночью?
Маргарита кивнула.
— Но после того ужасного крика и всплеска у меня все спуталось в голове. Полагаю, мой бедный Франсуа заснул или лишился чувств… и упал в воду. Больше я его не видела. И ничего не помню, пока не очнулась на палубе корабля в кругу матросов, которые оказались такими добрыми…
Они вынесли меня на берег, положили в теплой комнате, где какие-то английские джентльмены сжалились надо мной. И… и… но остальное я уже рассказала.
Она откинулась на подушки, словно устав говорить. Руки казались совсем холодными, почти посиневшими, и Маргарита поднялась и закрыла окно.
— Как вы добры и заботливы! — воскликнула незнакомка и с усталым вздохом добавила: — Но больше я не могу злоупотреблять вашим гостеприимством. Уже поздно, и мне нужно идти.
Она с явной неохотой поднялась.
— Гостиница, где я была, она ведь недалеко?
— Но вы не можете идти одна! — воскликнула Маргарита. — Вы даже не знаете дороги!
— Нет… но, может, ваш слуга согласится проводить меня хотя бы до города? Потом я спрошу, куда идти. Больше я не боюсь!
— Значит, вы говорите по-английски, мадам?
— О да! Мой отец был дипломатом. Однажды он работал в Англии четыре года. Я немного знаю английский. Ничего не забыла.
— Мы, разумеется, пошлем с вами слугу. Вы, должно быть, имеете в виду «Приют рыбака», поскольку именно там нашли английских джентльменов.
— Может, мадам позволит мне ее проводить? — вмешался сэр Перси, впервые с начала рассказа незнакомки.
Та взглянула на него с полузастенчивой, полублагодарной улыбкой.
— Вы, милорд? О нет! Мне неудобно!
Щеки ее вновь налились краской, особенно когда она оглядела свой малопривлекательный наряд.
— Я и забыла! — слезливо пробормотала она. — Франсуа заставил меня надеть это, когда мы покидали Париж.
— В таком случае я одолжу вам свой плащ на сегодняшний вечер, — предложила Маргарита. — Но не стесняйтесь вашего костюма, мадам. На нашем побережье люди привыкли видеть несчастных беженцев в самых причудливых одеждах. Завтра мы найдем вам что-нибудь для поездки в Лондон.
— В Лондон? — оживилась незнакомка. — Да! Я хотела бы поехать в Лондон.
— О, это очень просто. Мадам де Серваль с сыном, двумя дочерьми и еще одним человеком завтра едут туда в экипаже. Уверена, что вы сможете к ним присоединиться. Тогда вы не будете одиноки. У вас есть деньги, мадам? — спросила практичная Маргарита.
— О да. И достаточно, по крайней мере на первое время… в кошельке под… под одеждой. Я сумела накопить
— Вашего мужа?! — воскликнула Маргарита.
— Месье маркиза де Фонтене, — просто ответила незнакомка. — Возможно, вы его знаете. Видели его в Лондоне… нет?
— Насколько мне известно… нет, — покачала головой Маргарита.
— Он оставил меня два года назад… бежал, бросил… эмигрировал в Англию, а я осталась одна в целом мире. Он спасся, скрывшись из Франции, но я… тогда я не могла ехать с ним, и…
Казалось, она вот-вот разразится слезами. Но она взяла себя в руки и продолжала уже спокойнее:
— Видите ли, это моя идея — найти когда-нибудь мужа. Теперь жестокая судьба вынудила меня бежать из Франции, вот я и решила ехать в Лондон и отыскать старых друзей, которые, возможно, приведут меня к месье де Фонтене. Я по-прежнему его люблю, хотя он был так жесток. И думаю… надеюсь, он не совсем меня забыл.
— Это было бы невозможно, — мягко заверила Маргарита. — Но в Лондоне у меня друзья, которые принимают многих эмигрантов. Посмотрим, что мы сможем сделать. Думаю, будет несложно найти месье де Фонтене.
— Вы ангел, миледи! — воскликнула незнакомка и, взяв руку Маргариты, смиренно поднесла к губам. Снова промокнула глаза, взяла шапку и поспешно спрятала под ней богатство волос, после чего повернулась к сэру Перси.
— Я готова, милорд. И без того злоупотребила вашим гостеприимством. Но я не настолько храбра, чтобы отказаться от вашего эскорта. Миледи, простите меня. Я буду идти быстро, очень быстро, чтобы милорд поскорее к вам вернулся.
Она завернулась в плащ, принесенный одним из слуг, и вышла из дома в сопровождении сэра Перси. Маргарита постояла на крыльце, прислушиваясь к шагам и недоуменно хмурясь. Взгляд сделался тревожным. Каким-то образом короткая встреча с этой странной и прекрасной женщиной наполнила ее душу смутным предчувствием беды, которое она тщетно пыталась побороть. В ее сердце не было никаких подозрений в отношении этой женщины, но она, Маргарита, всегда такая участливая, так хорошо понимавшая злоключения несчастных, готовая сочувствовать делу, которому сэр Перси посвятил жизнь, сейчас оставалась холодной и равнодушной. История мадам де Фонтене слегка, совсем немного отличалась своими мрачными подробностями бесконечного унижения и несчастий от сотни подобных историй, рассказанных за последние три года. Она всегда была готова понять, утешить и помочь. Но на этот раз чувствовала себя так, словно наткнулась на раненую или больную рептилию, нечто слабое, беспомощное и все же не стоящее сострадания.
Однако Маргарита Блейкни была не из тех, кто позволяет подобным мыслям иссушить колодец их милосердия. Отважный сэр Перси никогда не задавался вопросом, достоин ли объект его бескорыстного самопожертвования или не достоин. Поэтому Маргарита, решительно вздохнув, выругала себя за трусость и отступничество, вытерла слезы и вошла в дом.
Глава 16
Любитель забав
Первые пять минут сэр Перси Блейкни и мадам де Фонтене молча шли рядом.