Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Как случилось? Теперь, спустя много лет, пережив многое, я понимаю, как приходит чудо. У каждого человека, если он не последняя тряпка, ослепительны вспышки той жизненной силы, которая способна невозможное сделать возможным. Я теперь спокойно улыбаюсь, видя, как иной раз боксер, заметно слабейший, безнадежно и даже смешно проигрывающий бой, вдруг резко меняет ход поединка и какое-то время, всегда короткое, хозяйничает на ринге. Я понимаю, это закономерно, меня радует, что парень не трус и сможет многое, когда его научит опыт, когда ему помогут закалить душевную стойкость. Конечно, здесь можно ошибиться и принять за истинную вспышку мужества бесшабашное на авось. Но, как правило, ошибки нет. Сколько я встречал на ринге неумелых и бесстрашных ребят, редко они потом обманывали ожидание. Наверное, в крови человека, родившегося на нашей земле, душевная гордость,

способность, когда приходится трудно, совершать такое, что сильнее тебя. Это — фамильная черта. Я давно убедился, что нет на свете богаче и талантливее наследства, чем то, которое получают у нас поколения молодых. Мы частенько брюзжим: «Ну и молодежь нынче пошла…» Но ведь и нас, когда мы были помоложе, тоже поругивали. А потом началась война. И мой веселый приятель из края мандаринов и гор, наш ушастый Арчил Гогохия обагрил своей кровью декабрьские снега под Ельней, и наш Сашка, студент, не сумевший нажить до военных лет пары приличных штанов, бомбил Берлин, ведя свою тяжелую и часто одинокую машину в смертном перекрестке слепящих лучей и визге пунктиров трассирующих пуль. И мне вдруг вспомнилось сейчас кое-что из пережитого. Не знаю, кстати или нет. Мне видится морозный, накатанный до стеклянного блеска большак неподалеку от Смоленска, реденький осиновый лесок и то, как мы бредем, прижимаясь к леску, полутрупы, полулюди. Нас было семнадцать, все москвичи, все спортсмены. Дано нам было ответственное задание — найти партизан, слиться с ними. Откуда нам было знать, что партизаны ушли из этих мест, оставив лишь снежные холмики над телами убитых в боях с карателями, прочесавшими каждый метр? Мы гибли, чего уж там. До слез было обидно, что гибли, ничего путного не успев сделать. Гибли от голода и от мороза, от того, что не было где согреться, перевести дух. Семнадцать полутрупов передвигались вдоль большака, не падая только потому, что держались друг за друга, как слепцы за поводырем. А поводырем был Иван Иванов, наш незадачливый Ванька, вечно проигрывавший на ринге непонятно как. Он, старшой, шел впереди, и ему, конечно, было еще хуже, потому что первому стужа и ледяной ветер в лицо. Однажды под вечер мороз хватил так, что осины защелкали, как волки, зубами и нам счастьем показалось лечь, окоченеть, чтобы уж сразу все кончилось. Кто-то споткнулся, повалился, потянул за собой других. Лежать бы нам там, замела бы поземка… Вдруг видим, Ванька распахнул заиндевелый ватник, ругнулся: «Черта ли ежиться, ребята! На зарядку — становись!» Смотрели мы с минуту на старшого с горестью: свихнулся парень, кончается… Потом дошло — не хочет человек сдаваться, жить хочет. Один поднялся, другой… И ожили. Семнадцать окоченевших дураков, поскидав ватники, выделывали присяды и все такое прочее под бледными от стужи звездами. Плакали, зубами скрипели… Но выжили!

Это я к слову. Чудо, сказал я, пришло на ринге? Да нет, какое там чудо. Просто все нутро запротестовало против заячьего положения. Пусть лучше нокаут, все, что угодно, только не смех, который я, между прочим, до сих пор слышу в ушах.

Нет, я не бросился очертя голову. Видали вы когда-нибудь, как концентрируется солнечный луч, проходя через увеличительное стекло? Сначала он расплывчат, не опасен, но если найти верное расстояние от предмета, луч бьет нацеленно в точку, и самая твердая порода дерева подается.

Нечто похожее случилось во втором раунде боя с Шаповаленко. Я понимал, как понимали все, что именно сейчас, в эти секунды решится все. Смешной фарс Шаповаленко надоел, затягивать не имело смысла. Уж по тому, как он решительно пересек ринг, по тому, как нетерпеливо ждал, когда я наконец выберусь из своего угла, всем, и в первую очередь мне, было ясно: начинается!

Но для Шаповаленко, равно как и для всех, могу в том поклясться, было полной неожиданностью то, что произошло со мной в минуту перерыва. Он пошел на меня, сбычась, цепко глядя исподлобья. Руки все так же были свободно опущены, но теперь они не финтили, не обманывали, они были готовы к атаке, без всяких там глупостей и тонкостей. Шаповаленко думал, равно, как думали все, что я не выдержу, стану снова кружить, крутиться на почтительном расстоянии. Только эта, дальняя дистанция оставляла какую-то смутную надежду на то, что еще продлится бой.

Я не отступил ни на сантиметр. Мы сошлись вплотную в центре ринга. От неожиданности Шаповаленко запоздал на доли секунды, и мне первому удалось начать ближний бой. Лихорадочно, судорожно, но с полным сознанием правильности того, что я делаю, я успел провести серию быстрых и резких ударов по корпусу. Шаповаленко вынужден был стремительным отскоком выйти из ближнего боя. Я двинулся за ним… Все это заняло мгновения. Я заметил злой прищур глаз, заметил, как Шаповаленко приоткрыл рот и глотнул воздух — очевидно мои удары были чувствительны. Не давая ему опомниться, я двумя слитными ударами снова заставил его отступить. Получалось так, что теперь бой вел я, он отступал, я преследовал…

Ноги! Как мог я забыться, упустить из виду работу ног чемпиона? Они в бою выразительны и красноречивы. По их положению в тот или иной момент можно всегда предугадать серьезность намерений противника, определить, возможен ли в это мгновение мощный, всей тяжестью тела, удар. Я пропустил момент, когда ноги Шаповаленко, внезапно прервав скольжение, спружинились, и — словно раскрытую бутыль с нашатырем сунули мне одновременно в рот и в нос. Стало нечем дышать. Голова метнулась назад, готовая, кажется, оторваться. Удар был точен. Я мотнул головой, чтобы избавиться от нудного тонкого звона, внезапно возникшего. Я отпрыгнул назад. Шаповаленко в то же мгновение бросил вперед тяжелое тело. Он хорошо рассчитал стремительный резкий удар прямой правой рукой. Дойди этот удар до цели, и вряд ли я мог бы слышать бесстрастный счет надо мной. Но пришло озарение. Сработал тот острый, нацеленный лучик, о котором я говорил. Едва я, отступив, коснулся подошвой пола ринга, едва получил опору, тут же ударил навстречу, опередив бьющую руку Шаповаленко. Удар был вдвойне страшен оттого, что внезапно столкнулись две атакующие силы. Я сумел ударить чуть раньше. Я почувствовал острую боль в кисти и первое, о чем подумал, — какой-то сустав поврежден.

Потом я увидел, как медленно, с натугой пытается встать на ноги Шаповаленко, как напряжено и непослушно все его красивое сильное тело, как от громадного усилия встать лопнула шнуровка на боксерском легком ботинке.

Судья на ринге растерялся и все не начинал счет. Грохот и ор рушились откуда-то, и, казалось, от этого потемнел свет над рингом. Шаповаленко тяжко поднимался, покачиваясь и цепляясь за канат, а я почему-то думал только о том, как же он будет драться, когда у него лопнула шнуровка и боксерка едва держится на ноге?..

Судья опомнился, начал считать. Но Шаповаленко уже стоял на ногах и неотрывно, пристально смотрел на меня. Странный это был взгляд. Мне стало не по себе от этого застывшего, словно незрячего взгляда. В нем не было сознания. Он словно зацепился за меня, как за нечто единственно реальное, и, зацепившись мертвой хваткой, не отпускал.

Тяжело, через силу передвигая ноги, Шаповаленко пошел на меня. Это было настолько непонятно и жутко, что я отступил и растерянно оглянулся на Половикова. Трагическим, срывающимся шепотом Половиков шептал, перевесясь через канаты: «Добивай, добивай, бей!»

Бить? Как же это можно бить, как можно себя заставить ударить совершенно беззащитного человека, замечательного бойца, идущего на тебя без мысли, без сознания, шатающегося? Нет, нет! Пусть он придет в себя, пусть отойдет немного…

Упущена была победа. Жалею ли я об этом, жалел ли? Ничуть.

Шаповаленко тогда пришел в себя. В третьем раунде он нашел в себе силы и по всем статьям переиграл меня. Я побывал на полу, повисел на канатах, и драматический бой был совершенно правильно прекращен из-за явного преимущества чемпиона. Публика долго свистела. Ей казалось, что победа присуждена несправедливо. Она ждала сенсации, но сенсации не случилось.

Я не хочу вспоминать все те нехорошие слова, которые обрушили на мою голову Половиков, особенно Юрий Ильич, потерявший от разочарования и огорчения всю свою сдержанность. Он назвал меня, между прочим, безхребетником и слюнявым либералом. Им обоим было непонятно, как мог я упустить вернейший, как они говорили, шанс выйти сразу в люди!

Впрочем, они стали ласковы и милы со мной и, разводя руками, говорили: «Что поделаешь… Сами понимаете, судьи не могли иначе», когда в нашу раздевалку набилось столько незнакомого народу, что трудно стало дышать.

Всем почему-то показалось необходимым похлопать меня по плечу, сказать поощрительно: «Коля, молодец!» Неведомо откуда нашлись приятели, которых я, честное слово, не видел до тех пор в глаза. Двое репортеров каких-то газет, раскрыв блокноты, ловили смысл в моих довольно бессвязных словах о том, какой замечательный тренер старик, Аркадий Степанович, о том, как он нас водит в театр, и вообще. Они зачем-то старались обязательно вломиться в мою личную жизнь, будто кого-то могло интересовать, женат я или не женат и есть ли у меня любимые развлечения.

Поделиться:
Популярные книги

Кровь на эполетах

Дроздов Анатолий Федорович
3. Штуцер и тесак
Фантастика:
альтернативная история
7.60
рейтинг книги
Кровь на эполетах

Сердце Дракона. Том 20. Часть 1

Клеванский Кирилл Сергеевич
20. Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
городское фэнтези
5.00
рейтинг книги
Сердце Дракона. Том 20. Часть 1

Золушка вне правил

Шах Ольга
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.83
рейтинг книги
Золушка вне правил

Мастер...

Чащин Валерий
1. Мастер
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
6.50
рейтинг книги
Мастер...

Матабар

Клеванский Кирилл Сергеевич
1. Матабар
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Матабар

LIVE-RPG. Эволюция-1

Кронос Александр
1. Эволюция. Live-RPG
Фантастика:
социально-философская фантастика
героическая фантастика
киберпанк
7.06
рейтинг книги
LIVE-RPG. Эволюция-1

Бремя империи

Афанасьев Александр
Бремя империи - 1.
Фантастика:
альтернативная история
9.34
рейтинг книги
Бремя империи

Последняя жена Синей Бороды

Зика Натаэль
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Последняя жена Синей Бороды

Авиатор: назад в СССР 12

Дорин Михаил
12. Покоряя небо
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Авиатор: назад в СССР 12

Зауряд-врач

Дроздов Анатолий Федорович
1. Зауряд-врач
Фантастика:
альтернативная история
8.64
рейтинг книги
Зауряд-врач

Кодекс Охотника. Книга XV

Винокуров Юрий
15. Кодекс Охотника
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XV

Магия чистых душ 3

Шах Ольга
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Магия чистых душ 3

Вторая невеста Драконьего Лорда. Дилогия

Огненная Любовь
Вторая невеста Драконьего Лорда
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.60
рейтинг книги
Вторая невеста Драконьего Лорда. Дилогия

Жестокая свадьба

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
4.87
рейтинг книги
Жестокая свадьба