Кожеед
Шрифт:
– Вот это работа!
– одобрительно кивнула следовательница, когда видео закончилось. Она даже причмокнула губами.
– К нам не хочешь пойти работать? Я серьезно.
Денис с удивлением смотрел на нее.
– Да, что вы такое несете!
– возмутился он.
– Какая работа, у меня брат погиб… И девушка… И друг…
– Соболезную, - спокойно сказала Светлана Юрьевна. – Мне действительно очень жаль.
– По вам не видно.
– Лицо у меня такое – малоэмоциональное. В покер играть прямо подарок. Как-нибудь покажу. Ну? Не хочешь к нам? Да и бог с ним.
Она убрала телефон и проверила свой маникюр.
– И все же у меня вопрос. Как же так получилось, что этих четверых кабанов вы ушатали за пять секунд, а болезненного худенького безоружного Доктора Чистоту не смогли скрутить целую ночь.
– Кого? – удивился Денис. «Меня зовут Кожеед», прозвучало словно прямо в затылке. Так явно, что Денис вздрогнул. Это было словно наяву. Шелестящий насмешливый голос… «Привет, поросеночек» От звука этого голоса у Дениса заледенел затылок и в животе болезненно сжалось.
– Тимофей Ребров, он же Доктор Чистота. Ты телевизор, что ли, не смотришь? – спросила она.
– Известный маньяк, который недавно сбежал…
– Нет, не смотрю. Он что… правда, доктор?
Светлана Юрьевна покачала головой.
– Не совсем. Ребров вылетел с первого курса медицинского. Потом пару лет работал санитаром. Говорят, хорошо работал.
“Так вот откуда он знал, что делать с переломом”, подумал Денис.
– Возвращаясь к моему вопросу, - сказала следователь.
– Насколько я его помню – это тщедушный заморыш, который мог помереть от любого чиха. Вот и пытаюсь понять, как же вы с ним не справились?
– Ваш коллега тоже не особо блеснул при спасении заложников, - огрызнулся Денис.
– Справедливо, - кивнула Светлана Юрьевна. Оглядела Дениса внимательно, помолчала.
– Расскажи мне еще раз, как он умер, - попросила она.
– В него выстрелили, и он горящий уполз из комнаты.
– Правда? Уполз? Ты же говорил, быстро выбежал?
Денис помедлил.
– Я очень устал и, возможно, оговорился. Не понимаю. У вас же все сходится – нашли сбежавшего. Доктор Чистота мертв.
– Откуда ты это знаешь?
– По телевизору сказали.
Денис не врал. В соседней палате работал телевизор, голоса дикторов доносились даже сюда.
Светлана Юрьевна покачала головой.
– Большая часть тел обгорела до неузнаваемости. Это затрудняет опознание. Да, у нас есть тело, подходящее под описание Реброва. Возможно, тест ДНК подтвердит это. Очень бы хотелось. К сожалению, это дело небыстрое. Но одного человека мы до сих пор не можем найти…
– Кого?
– Санитара похищенной «скорой». Возможно, конечно, Ребров убил его сразу и выбросил его тело где-то в лесу, по пути к той злополучной больнице. Сейчас вокруг идет прочесывание окрестностей… Но санитар пока не найден. Или его тело.
– Вот и ищите, от меня-то вы что хотите?
– Найдем. Обязательно найдем, - она снова изучающе на него посмотрела.
– Но лучше бы тебе сказать мне правду, Денис. Ребров, он же Доктор Чистота – очень серьезный человек. Да, напоминаю, что согласно статье 51-ой статье Конституции РФ человек имеет право не свидетельствовать против самого себя… Это верно. Но и уголовную ответственность за дачу ложных показаний тоже никто не отменял. Статья 308 УК, ознакомься на досуге.
Денис отвернулся к стенке.
– Я вам все сказал. Делайте со мной, что хотите.
– Ну, хорошо, Денис Владимирович…
Светлана Юрьевна встала. Было видно, что она разочарована.
– Не прощаюсь.
Выйдя из палаты и закрыв за собой дверь, Юрьевна остановилась в раздумье. Подняла голову и огляделась. Длинный коридор больницы был освещен мертвенным светом потолочных ламп. За окнами уже ночь, похоже. Юрьевна помедлила. Затем подошла к дежурной медсестре.
– Денис Субботин, палата 306. Что ему дают?
– Что врач назначил, то и дают, - ответила медсестра холодно.
Светлана Юрьевна показала удостоверение. Медсестра выпрямилась, заморгала.
– Еще раз – что ему дают?
Медсестра, надув губы, молча нашла и отдала ей медицинскую карту Дениса.
– Все здесь.
Следовательница взяла карту и уверенно пробежалась по списку назначений. Потом, не спрашивая, наклонилась, вытащила из нагрудного кармана медсестры ручку и сделала несколько пометок.
– Здесь нельзя писать!
– возмутилась медсестра. – И что вы себе…
Юрьевна подняла голову, медсестра замолчала.
– Не переживай, красотка, я напишу корявым подчерком и все решат, что писал врач, - отшутилась она. Красивое лицо медсестры вытянулось.
– В следующий прием увеличьте вдвое этот препарат. Он молодой – сердце выдержит. Фенозепам больше не давать. Под мою ответственность, а с главврачом я свяжусь… - Юрьевна не собиралась ни с кем связываться.
– Да, спасибо за ручку!
– Что? Как?
Светлана Юрьевна сунула ручку в карман пиджака, обворожительно улыбнулась медсестре. Положила карту на стол и пошла к выходу.
Медсестра беспомощно смотрела ей вслед.
Интерлюдия. Женщина в лесу
Больше всего теперь она боялась, что лето закончится, наступят дожди, потом холода, а ее так и не найдут. Или найдут — но уже будет слишком поздно.
У Нины есть: Пещера, лес вокруг и дорога где-то в ста пятидесяти метрах отсюда. Там редко проезжают машины, но все же проезжают. Но отчаянные крики Нины все равно никто не слышит.
У нее есть: сырость и темнота. Ледяные камни и кирпичи. Этого в изобилии.