Козьма Прутков
Шрифт:
Если верить балладе «Поездка по Императорской железной дороге» [128] , Петр Федотович был пассажиром одного из первых паровичков, пущенных из Москвы в Петербург. Путешествие на поезде считалось тогда делом рискованным и опасным. Оно попахивало авантюрой. Вас могло закоптить, оглушить свистком, обдать горячим паром; вагоны — не дай бог! — могли сойти с рельс. От бешеной скорости 12 км/ч все мелькало перед глазами и у милых дам кружилась голова… Немудрено, что перед отходом поезда Прутков-старший предусмотрительно обратился к гадалке — бабке Савишне.
128
Смирнов А. Е.Прутковиада.
Вот фрагмент баллады, по недостоверным данным, сочиненной Козьмой Прутковым.
Набирая ход, поезд мчится в сторону Твери.
<…>
А вагончики трясутся: Стык на стык… мосток… мастак… Вкривь и вкось окошки трутся, Дверцы хлопают, раз так. В том окне — султан улана, Здесь — парадный аксельбант, Крест на рясе капеллана, Белой грудки бриллиант. И, наверно, где-то рядом, — Озорник всегда таков, — Со своим невинным взглядом Петр Федотович Прутков. Он давно забыл про бабку! Совершенствуя талант, Он в Твери целует лапку, В Бологое — бриллиант…<…>
В линии судьбы главного героя нашего жизнеописания было четыре точки перегиба — четыре кардинальных поворота. Остановимся на каждом из них.
Первая точка перегиба (учебная). 1816 год. Недоросль — юнкер.
Об этом мы уже знаем. Именины отца. Дерзкая басня, вызвавшая отцов гнев. Вольготное время беспечного отрока кончилось. Началась юнкерская учеба, а позже — служба в гусарах.
Вторая точка перегиба (карьерная).1823 год. Гусар — чиновник.
Сон о голом бригадном генерале — искушение военной карьерой. Решение выйти в отставку. Поступление на гражданскую службу в Санкт-Петербургскую Пробирную Палатку департамента соляных и горных дел Министерства финансов. Штатская карьера. С 1841 года и пожизненно в должности директора.
Третья точка перегиба (личная).1826 или 1828 год. Холостяк — женатый.
Антонида Платоновна Проклеветантова, жена.
По свидетельству внучатого племянника Калистрата Ивановича Шерстобитова, «Козьма Петрович Прутков на 25-м году жизни соединил судьбу свою с судьбою любезной моей тетушки Антониды Платоновны, урожденной Проклеветантовой». Поскольку в годах рождения Козьмы есть разночтения, то они переходят и на год свадьбы. Так или иначе, но молодые поженились. Известно, что жених взял невесту благородной девицею и обратил ее в чадолюбивую супругу. Но странно, что ни прижизненная, ни последующая критика не обратила никакого внимания на тот факт, что у Пруткова нет стихов, посвященных жене. Есть только одно стихотворение, в котором жена фигурирует «за кадром». Оно адресовано приятелям («К друзьям после женитьбы») и предостерегает всех потенциальных любовников от амурных поползновений в сторону Антониды Платоновны. Для защиты чести и достоинства у поэта найдется все необходимое:
Нож вострей швейцарской бритвы, Пули меткие в мешке; А ружье на поле битвы Я нашел в сыром песке…Замеченная странность — отсутствие стихов, обращенных к жене, — разрешится, если мы вспомним, что в арсенале Козьмы
129
Смирнов А. Е.Прутковиада. Новые досуги. СПб., 2010.
Антонида Платоновна родила Козьме Петровичу шестерых дочерей и семерых сыновей. Имена дочек история не сохранила, зато сыновей в памяти потомства осталось целых шестеро. Но о них — дальше.
Четвертая точка перегиба( творческая). 1850 год. Директор — поэт.
Да, именно в январе 1850 года на сцене Императорского Александринского театра увидела свет рампы первая комедия Козьмы Пруткова «Фантазия» и, несмотря на ее провал, директор почувствовал себя поэтом. Вскоре, вспомнив увлечение юности, он станет сочинять басни, которые будут опубликованы в лучшем столичном журнале «Современник» и встретят горячий отклик читателей и критики.
Затем последуют годы (точнее апрели, еще точнее, 11-е апрели) творческих дерзаний, породившие образцы сочинений в разных жанрах. Все это позволит Козьме Пруткову назвать себя гениальным поэтом и мыслителем.
Илиодор Проклеветантов, родственник жены.
Губернский секретарь.
В медиумическом сеансе с того света Козьма Прутков упоминает родственника со стороны жены — некоего Илиодора Проклеветантова. Однако этот родственник — неудачный. Он служил под началом Козьмы Петровича в Пробирной Палатке и за вольнодумство был уволен благодетелем с работы. Уже на том свете он пытался оговорить Козьму Петровича, распространяя о нем всякие небылицы, отчего прослыл в глазах Пруткова несчастным сплетником. На оборванном лоскуте писчей бумаги сохранилось якобы несколько строк, адресованных директором своему бывшему секретарю, причем поврежденными оказались только имя и фамилия кляузника:
Когда ты мелешь сущий вздор По поводу моих талантов. Мне жаль тебя, Илио… Проклевет…! И самый подлый наговор Не возмутит мой профиль Дантов. Позор тебе…иодо… …клеветант…! Кто вольнодумничать остёр, Тому не место среди грандов. Сгинь с глаз моих…одор …ветантов!