Крах иллюзий. Каждому своё. Книги первая и вторая
Шрифт:
– Вот видишь, – философски изрёк Порфирьев. – Так что я пока здесь останусь. Если что потребуется – я тут. Когда соберётесь на поверхность прокапываться, не забудьте позвать. Помогу рыть.
– Как только закончим восстановление порядка, сразу начнём собирать команду, – сообщил полицейский. – Техники уже готовят инструмент. Через час позовём, готовься.
– Добро, – Порфирьев кивнул и полез на своё место, перешагивая через скарб Дилары.
Полицейский направился к выходу из вагона, но Антон немедленно преградил ему путь:
– Господин полицейский! У меня двое маленьких детей, им необходимы лучшие условия для размещения, чем здесь! Вы должны разместить нас в дежурном помещении!
– Я тебе ничего не должен, шайтан тебя задери! – полицейский недобро сверкнул чёрными глазами, и его голос из дружелюбного стал злобным. – Твои дети с тобой, радуйся! У меня трое, но я даже не знаю, что с ними стало! Потому что всё это дерьмо застало меня на службе, и я забочусь о таких, как ты! И молю Аллаха, что кто-нибудь позаботится о моих детях! Сиди, где сидел, тут воздуха больше!
Он хотел покинуть вагон, и Антон не решился спорить, столкнувшись со столь не прикрытой враждебностью со стороны стража порядка. Но Дилара гневно ткнула мужа рукой в бедро, требуя проявить твёрдость, и Антон предъявил веский аргумент:
– Я главный инженер станции! Меня назначил капитан Абдуллаев! Это я починил водоотводящее оборудование! Я требую встречи с Абдуллаевым!
– Ну так иди к нему и сам решай! – огрызнулся полицейский, выпрыгивая из вагона. – Раз ты главный инженер, что ты тут сидишь? У нас воздух заканчивается!
– Иди, помоги людям, – вкрадчиво произнесла Дилара, бросая на мужа в полумраке незаметный остальным взгляд, мол, ступай и порешай всё как надо! – Мы подождём здесь.
Она принялась успокаивать захныкавшую Амину, и сопровождаемый взглядами обитателей вагона Антон выбрался наружу.
– Воды принеси! – Следом за ним высунулась Дилара, протягивая пустой пятилитровый баллон.
Антон забрал баллон и двинулся к станции, поглядывая в незакрывающиеся двери помятых камнепадом вагонов. Везде царил полумрак, в котором слабо угадывались силуэты людей, сидящих на скамьях или лежащих на полу. Некоторые были заняты мелкой вознёй, но большинство сохраняло неподвижность, заботясь о сохранении кислорода. Трупы со станции носить перестали, и Антон добрался до платформы в одиночестве, несколько раз запнувшись о валяющиеся на земле обломки. На самой платформе царило уныние, кровавых пятен и брызг на стенах стало заметно больше, пол засыпан земляным крошевом, на путях возле краёв платформ, не занятых составами, скапливался мусор. Люди вокруг выглядели подавленными, редкие разговоры велись шёпотом, кто-то пытался чистить на себе испачканную одежду, многие косились на полицейский патруль, расположившийся у входа в технические помещения. Полицейские демонстративно держали руки на висящих на груди пистолетах-пулемётах и скользили по заполненной народом платформе полными подозрений взглядами. Антон взобрался на платформу и двинулся к патрулю вдоль состава, стараясь не наступать на оборудованные из чего придётся лежанки. Дышать здесь и вправду было ощутимо тяжелее, чем в тоннеле, сильно пахло порохом, потом и мочой.
В этот момент станцию вновь затрясло, и он машинально рванулся к дверям ближайшего вагона. Но двери оказались закрытыми, и Антон бросился под арку прохода, но там всё было занято людьми, и свободного места не оказалось. Пришлось прижаться к одной из опорных колонн, сжимаясь в позу эмбриона и закрывая руками голову. Немногочисленные разговоры на платформе сменились тихой руганью, люди в молчаливом страхе замирали, вжимаясь в пол, и старались закрыться от сыплющейся пыли чем придётся. Из запертого вагона послышался детский плач, тут же подхваченный детьми из других вагонов, и от рыдающего многоголосья у Антона зазвенело в ушах. Тряска продолжалась секунд двадцать, сопровождаясь сыплющейся сверху земляной пылью, но всё обошлось и на этот раз. Землетрясение прекратилось, и родителям удалось успокоить рыдающих детей. Несущийся отовсюду плач начал стихать, Антон поднялся и принялся стряхивать землю с волос и одежды. Он прикрыл глаза рукой, чтобы защититься от пыли в случае чего, и осмотрел потолочный свод. Его пересекало несколько крупных длинных трещин, земляное крошево сыпалось оттуда, но камней или обломков отделки сверху не падало, так что всё могло быть гораздо хуже.
Рядом раздался глухой детский кашель, и Антон оглянулся. Стоящие у платформы составы не испытали на себе действие обвалов, и многие окна вагонов сохранили стёкла в целости. Сейчас все вагоны были заполнены людьми с детьми, многие из которых были совсем маленькими, видимо, поэтому двери в вагоны закрыли, чтобы оградить детей от давки. Но в закрытых вагонах воздуха было ещё меньше, без центрального питания кондиционеры не работали, штатные аккумуляторы составов за прошедшие сутки полностью разрядились. Чтобы не задохнуться, обитатели полностью уцелевших вагонов выдавили несколько окон, предназначенных для аварийной эвакуации. В одно из таких окон попала земляная пыль, и кашлял наглотавшийся ею ребёнок лет четырёх-пяти. Чернявая девочка сидела на руках у полной матери, и получившаяся картина настолько напоминала Дилару с Аминой на руках, что Антон невольно ускорил шаг, спеша добраться до полицейского капитана. Дойдя до патруля, он представился, и ему разрешили пройти в дежурное помещение полиции.
– Рад, что вы не пострадали в ходе беспорядков, – капитан Абдуллаев с окровавленной повязкой на лице сидел за пультом дежурного. Полицейский офицер кивнул на единственный неполоманный стул: – Присаживайтесь. Вы нашли способ решить нашу проблему с воздухом?
– Я?! – опешил Антон.
– Вы инженер-механик? – Абдуллаев ощутимо напрягся, и в его глазах сверкнуло подозрение. – Или вы ввели нас в заблуждение относительно своей специальности?
– Нет! – поспешно заверил его Антон. – Я инженер-механик, совершенно верно! Я же починил водоотводящие насосы! – Судя по взгляду полицейского, его это уточнение никак не впечатлило, и Антон поспешно добавил: – У меня есть предложение! Мы можем попытаться создать воздуховод из подручных средств и протянуть его на поверхность, как только в завале будет расчищен проход! Воздуховод надо совместить с местными системами очистки воздуха, здесь же установлен мощный антиаллергенный комплекс! Это избавит нас от опасности подвергнуться воздействию радиоактивной пыли с поверхности!
– Я в этом не разбираюсь, но если можете сделать это – сделайте! – заявил Абдуллаев. – Вас отведут к техникам, они в вашем распоряжении. Дайте знать, если что-нибудь понадобится.
– У меня жена и двое маленьких детей, дочери четыре года! – сообщил Антон. – Мы разместились в вагоне стоящего в глубине тоннеля состава. На нас обрушился обвал, вагоны повреждены, стёкол нет, я получил травму! – Он коснулся своей повязки на голове. – За вагонами сложено множество трупов, они скоро начнут разлагаться! Моя семья нуждается в безопасном месте, где можно разместиться! Я слышал, у вас в дежурном помещении есть…
– У нас в дежурном помещении, – грубо оборвал его капитан полиции, – как у всех остальных на станции, заканчивается воздух для дыхания. Решите проблему – продолжим разговор. До тех пор безопасных мест нет, удушье будет везде одинаково! Сержант! Проводите нашего главного инженера к техникам и проследите, чтобы им оказывалось всяческое содействие в работе!
На этом разговор закончился, и Антона отвели к техникам. Техники были всё те же, с которыми он возился с системой водоотведения, но обнаружились они в другом техническом помещении, находящемся на одном уровне со станцией.
– Внизу уже по колено воды, – объяснил один из них. – Без резинового комбинезона не пройдешь. Скоро насосы зальёт, и всё перегорит к чёртовой матери! Может, трупы туда перетащить? Пока гнить не начали? Притопить их в насосной и запереть, пока ещё можно!
– Это же кощунство! – опешил Антон. – Надругательство над покойными!
– Ты когда-нибудь запах разлагающегося трупа нюхал? – один из техников, немолодой светловолосый мужчина с многочисленными седыми прядями в голове и следами застарелых шрамов на лице, скривился, словно был недалеко от приступа рвоты. – У меня сосед руки на себя наложил. Он был в разводе, жил один, никто его не хватился. Через неделю жена пришла, скандалить из-за просроченных алиментов, она и нашла. После того как она открыла дверь, вонь на площадке стояла такая, что ещё сутки вдохнуть было нельзя, сразу выворачивало наизнанку. А квартиру год продать не могли, потому что запах не получалось вывести. Если от трупов не избавимся, никакая вентиляция не поможет.