Крах одной карьеры
Шрифт:
Опять молчание.
— Алло, Валерий, так как?
— Да я не против, Гарри Генрихович, но, повторяю, времени нет абсолютно.
— А, Валерий, Валерий… — голос Травински вдруг стал отечески добрым и задушевным. — Не мое бы к вам участие — не знаю, что бы было… Пришлите мне реферат диссертации, я сам статью напишу.
— Вы добры ко мне, Гарри Генрихович, даже не знаю, как вас благодарить. Я вышлю реферат.
— Прекрасно. Высылайте на Главпочтамт, до востребования на имя Ирэн. Кстати, она шлет вам огромный привет. Так когда ждать реферат?
— Сегодня вышлю.
Гарри закурил и не спеша двинулся к машине. Настроение у него было прекрасное.
«Курочка по зернышку клюет, — размышлял он, осторожно обходя лужи на асфальте, — ничего… Пусть „старикашка“ потерпит… Лучше, чтобы „аспирант“ поглубже живца заглотил. Недовольство надо у него вызывать, недовольство. И скомпрометировать. Надо просить Центр, чтобы кто-нибудь из наших „яйцеголовых“ написал на работы Кушнира рецензию в солидный журнал. Пусть потешится мальчик. И еще что-то надо… такое… такое, чтобы все от него отвернулись!»
Неожиданно он остановился: около его «Жигулей» стоял милиционер и старательно записывал номер машины. Ноги у Гарри отяжелели, и он, с трудом отрывая подошвы от асфальта, пошел вперед.
— Здравствуйте, лейтенант. Судя по тому, как вы рассматриваете автомобиль, я совершил какое-то злодеяние? — Травински обаятельно улыбнулся. — Заранее сдаюсь.
— Здравствуйте, товарищ водитель. Лейтенант Поляков, сто двенадцатое отделение госавтоинспекции Москвы. Нарушаете, товарищ водитель. — Широкое мальчишеское лицо с мелкой россыпью веснушек и аккуратными рыжими усиками сделалось серьезным. Лейтенант козырнул. — На каком расстоянии от жилых домов можно парковать машины во дворах, товарищ водитель?
Гарри изумленно развел руками:
— На каком, лейтенант?
— Не ближе пятнадцати метров. Будем наказывать, товарищ водитель, — голос лейтенанта стал торжественном и назидательным, — меру наказания выберите сами: штраф или посещение лекции в воскресенье…
Гарри пожал плечами и еще раз обаятельно улыбнулся:
— Если не возражаете, лейтенант, то штраф.
Лейтенант открыл полевую сумку, выписал квитанцию и после назидания удалился.
Выруливая из двора, Травински заметил около парапета желтый мотоцикл и облегченно вздохнул: ни одной машины рядом не было. И все-таки какое-то чувство тревоги не покидало Гарри всю дорогу, пока он ехал домой. Он выполнил все манипуляции «отхода от объекта» по инструкции до конца. Снова петлял, менял ряды, крутился на площади, неожиданно сворачивал в переулки и даже дважды проскочил на красный свет светофора. В зеркале заднего вида не было ничего подозрительного, и Травински, облегченно закурив, поехал в Староконюшенный переулок, где стояла его «тойота». Поставив «Жигули» и закрыв дверцу, Гарри позвонил из телефонной будки владельцу «Жигулей» «Сэму», переводчику из «Интуриста»:
— Привет еще раз, Гарри… Машину я поставил, спасибо тебе большое. Да, починили мою «тойоту»… Выручил меня… С меня причитается.
Сергей Гиляров сидел за пишущей машинкой и одним пальцем печатал статью для стенгазеты. За этой работой его и застал Кушнир, который ворвался в комнату, по своему обыкновению, без стука.
— Серега, — начал он без предисловия, — у меня к тебе есть вопрос и предложение.
— Да?
— Как ты помнишь, я тебе полета рублей должен.
— Помню, — улыбнулся Гиляров. — Вопрос есть, а предложение?
— Дай еще полета, чтобы я тебе сотню был должен. Гиляров засмеялся и покачал головой:
— Нет, Валера. Ты же знаешь, что у меня защита через две недели. Костюм надо купить.
Валерий шлепнул себя ладонью по лбу:
— Черт! Как я мог забыть! Слушай, а у кого можно перехватить на месяц? Машинистке надо через неделю платить, а… тугриков нет.
— Даже не знаю, — Сергей наморщил лоб, — у Володьки нет — из отпуска приехал, у Нади…
— Нет у нее. Вчера на работе спрашивал. Говорит, шубу купила…
— Да, положеньице… Но, Валера, сам понимаешь, ничем не могу помочь.
Кушнир не спеша вышел на улицу.
— Эй, мужик, — раздался резкий с хрипотцой голос, — помоги чуток.
Валерий оглянулся. Около тротуара стояло такси с поднятым капотом, около которого возился водитель с засученными рукавами рубашки. Кушнир узнал того парня, который вез их с Ирэн.
— Что случилось?
— Черт его знает. Не заводится, проклятая. Крутани ручкой, а? Крутанул. Двигатель чихнул, заворчал и тут же заглох.
— Может, зажигание сбилось? — неуверенно предположил Валерий.
— Смотрел. Все в порядке… Крутани-ка еще разок. Несколько секунд Валерий крутил рукоятку, но даже намека на запуск не было. Он внимательно посмотрел на водителя:
— Тебя как зовут?
— Игорь, а что… теперь заведется? — съехидничал водитель.
— Меня — Валерием, — не обращая внимания на издевку, сказал Кушнир. — Так вот что, Игорь, у тебя одно из двух: или свечи забило, или аккумулятор сел. Проверь, дорогой. Водитель полез под капот.
— Слушай, — послышалось оттуда, — а ты прав… Ну-ка попробуем.
Игорь быстро сел в кабину и повернул ключ зажигания. Двигатель ровно и негромко заработал.
— Слов нет! — водитель развел руками. — Клемма болталась на аккумуляторе… Прошу, такси свободно.
— Денег нет.
— Обижаешь! Давай, давай садись.
Валерий сел в машину, и она плавно тронулась. Какое-то время молчали, потом Игорь посмотрел на Кушнира и улыбнулся:
— А я тебя помню. Со станции вез с такой еще сногсшибательной дамой. Хороша!
Кушнир молчал, говорить с ним об Ирэн не хотелось. — Да, — Игорь со злостью ударил обеими руками по баранке, — с этой развалюхой верный заработок упустил!
— Нагонишь.
— Как бы не так! Я по субботам и воскресеньям в «Интуристе» катаюсь, инострань вожу в Троице-Сергиеву лавру, они иной раз и валютой подкидывают. На чай, как говорится.
Кушнир заинтересованно посмотрел на аккуратный пробор Игоря:
— А куда ты ее сплавляешь? Сдаешь?
— Ага, — водитель хитро подмигнул, — есть один человечек, который принимает. И ржавыми расплачивается.