Красавица и Ректор: расколдовать любой ценой

Солейн Анна

— О, фамильяр, — отреагировала мама, вставая. Ее светлая кожа подернулась рябью, обнажая чешуйки.

Вся ее поза была напряженной — она что, готовилась к атаке?

— Мама, это…

Я не успела закончить, потому что Дрангур хлопнул крыльями, наклонил голову и, сложив перед лицом сжатые в кулаки руки, произнес что-то вроде: «Ай-на-мас-пелате».

Ответа мамы, стрекочущего и быстрого, я вообще не смогла понять, но она улыбнулась, так что, наверное, все было в порядке.

— Дрангур, ты знаешь язык русалок? —

потрясенно проговорил Оливер.

— Разумеется! Стыдно не знать, мальчик мой, и кто только тебя воспитывал… Ах да. — Он потупился, одернув края жилета. — В тот момент, занимаясь твоим образованием, я подумал… Я точно помню этот момент, был вечер, осенние листья…

Ох, это надолго. Дрангур обожал поговорить и иногда заставить его прерваться было той еще задачей.

— У тебя, кажется, было что-то срочное? — невинно проговорил Оливер.

— Срочное? Ах да. Да! — с лица Дрангура тут же исчезли смущение и задумчивость. — Его благородие оживает! Ваш отец.

— Что?

— Оживает? — недоуменно спросила мама.

Времени на долгие разговоры не было, так что я описала ситуацию буквально в двух словах и получила очередное: «Оу-трэ, моя рыбка, твой русалочий поцелуй, оу-трэ…»

Я только отмахнулась от маминых переживаний. Меньше русалкой после создания заклинания я себя не чувствовала, а благодаря помолвке с Оливером стала даже сильнее.

— Рыбка моя, будет лучше, если люди пока не будут обо мне знать. Надеюсь, я могу ожидать от вас молчания?

Оливер кивнул, и у меня внезапно защемило сердце.

— Я смогу еще раз тебя…

— Конечно, мой морской гребешок. Ты знаешь, как меня найти. — Обнимая меня, она прошептала в ухо: — Ты подумай все-таки про сына Речного правителя. Он отличный юноша и…

— Мама!

— Ох, моя рыбка…

Обратная дорога до Стортон-холла не заняла и пары минут: у Оливера ведь был крылоключ, а зачарованную карету, на которой прибыли, мы решили забрать позже.

Должно быть, поэтому я толком не поняла, что происходит, и не успела испугаться. Я хотела сбежать, предоставить Оливеру встретиться с родными самому, я же буду только мешать, но он вцепился в мою руку так сильно, что я не смогла поднять этот вопрос.

Всегда уверенный в себе и сильный Оливер сейчас был бледным, зато идущий рядом с нами Дрангур подлетал от нетерпения — буквально.

— А вдруг наш способ не сработал? — спросил Оливер, пока мы быстрым шагом мчались по коридору западного крыла.

— Сработал, — уверенно ответила я.

Ощущение гнилого стола, накрытого нарядной белой скатертью, исчезло, как исчез и пробирающий до нутра ужас. Поместье было… здоровым, если это слово уместно. Даже темнота в коридоре теперь была просто темнотой.

В наполненную статуями комнату мы вошли за секунду до того момента, когда сфера заклинания, угрожающе набрякшая, как грозовая туча, взорвалась. Оливер привычно

уже обнял меня, закрывая собой, но свет все равно умудрился проникнуть под самые веки.

Все вокруг зашумело, пришло в движение, завибрировало, как будто сам Стортон-холл разминал старые кости-стены и скрипел суставами-дверями.

— Где мой ребенок? — воскликнул женский голос. — Где мой сын, я только что держала его в руках.

Мама Оливера.

— Кто вы такой? Дрангур? Дрангур, что происходит? Где мой сын? Почему ты выглядишь так странно?

Ее вопрос потонул в гуле присоединившихся к ней голосов, и я услышала характерное потрескивание воздуха: кто-то из Стортонов решил на всякий случай сформировать боевое заклинание. Что ж, пора объяснить им, что это за странный человек такой посреди гостиной.

Оливер отстранился, обернулся, и я незаметно отошла в тень. Сейчас их лучше оставить наедине.

Как и следовало ожидать, Кларисса Стортон, мама Оливера, была похожа на свою статую: встрепанная, миниатюрная, с острым немного мышиным носиком и раскосыми глазами. Она выглядела испуганной.

Отец Оливера, который поднялся с дивана и подошел к супруге, был… довольно тучным человеком и сейчас смотрел на Оливера враждебно, в его руках было готовое к бою заклинание. К его боку с другой стороны жалась темноволосая хрупкая девочка-подросток — Джорджиана.

Пауза затягивалась, все взгляды были прикованы к Оливеру, а боевых заклинаний вокруг вспыхивало все больше. Ничего себе! Стортоны — в самом деле сильный и одаренный магически род. И палец им в рот не клади.

— Где мой сын? — повторила Кларисса. — Даю вам последний шанс сказать!

— Ну… — Я впервые увидела Оливера, которому нечего ответить.

— Клэр, ты не поверишь! — радостно заявил Дрангур. — Это — Оливер.

— Что?

— Твой сын!

— Что?

— Прошло тридцать лет!

Несколько секунд Кларисса переводила взгляд с Оливера на Дрангура, а затем лишилась чувств. Не по-аристократически сомлела в подставленные руки кавалера, а в самом деле рухнула в обморок.

Глава 48

Суматохи, равной той, которая поднялась после этого, я в своей жизни не видела. Все говорили одновременно, куда-то пытались подойти, поговорить с Дрангуром, с Оливером, друг с другом…

Улучив момент, я выскользнула в коридор и сбежала. Надеюсь, никому не придет в голову наведаться в библиотеку в этот радостный час! Я забилась в кресло, взяла самую огромную книгу, которой могла отгородиться от всего мира, и приготовилась ждать. За все время я не прочитала ни строчки.

Мое уединение длилось довольно долго до тех пор, пока меня не нашел Дрангур.

— Унни, вот ты где! — радостно воскликнул он. — Тебя все обыскались.

— А зачем? — решила я изобразить дурочку.