Красинский сад. Книга 1
Шрифт:
Мишка сдружился с ними, и все вместе долго могли болтать на любые темы на базу зимой, где им приходилось ухаживать за двенадцатью коровами, десятком телят, шестью рабочими быками и лошадьми, не считая овец, свиней, индюков, гусей, уток и кур. У калмычат, так их все называли, была любимое занятие убивать гадюк, которые осенью заползали в стог сена или соломы и, свернувшись в спираль, впадали в спячку. Набирая сено или солому для животных, калмычата находили их и расправлялись самыми жестокими способами.
Одну гадюку приговорят к смерти через замерзание и
После этого случая у батраков, появилась мечта, как отомстить кулаку-хозяину. Каждый раз, если эксплуататор детского труда обижал кого-нибудь из них, вечером на сеновале разыгрывались фантазии. Обиженный представлял себе, как он отогреет гадюку и подпустит ее к кровати дяди Жоры, тот проснется, наступит на гада и получит смертельный укус. Фантазер рассказывал вслух, как будет мучиться, и умирать Скобелев. И это было своеобразной психологической разрядкой у ребят.
…Вскоре показался хутор, его крайние хаты в сгущающихся сумерках напоминали Мишке игрушечные домики. Он прибавил шаг, решив, что перво-наперво зайдет к Скобелеву, отдаст деньги, скажет ему свою новость и попрощается с калмычатами. Через полчаса он открыл калитку во двор хозяина. Тот возился с самогонным аппаратом и матерился из-за того, что кто-то гвоздем пробил змеевик.
– Сдал скотиняку, паря? – резко спросил дядя Жора у Мишки.
– Сдал, дядь Жора, – отвечал Мишка, доставая из потайного кармана деньги и протягивая хозяину, – во, считай!
Георгий Максимович сделал бровь скобкой, что означало его сосредоточенность, взял из рук Мишки купюры и, посчитав их, уставился на парня.
– Двести двадцать рублев? – спросил он, наконец, сложив в уме цифры, – …молодец Мишаня! Я не ожидал…, думал, будет меньше….
Мишка смотрел на хозяина своими серыми глазами и ждал. Тот сосредоточенно думал, а потом протянул ему десятирублевую купюру 1923 года выпуска. Мишка слышал, что эти десятки неохотно принимают в лавках.
– На, вот… держи, – сказал, вздыхая Скобелев, – хотя это много тебе! …Ну, раз уж дружил я с твоим отцом, так и быть, …да еще и Маруся с сыном у тебя на шее….
– Спасибо дядь Жора, – благодарил Мишка, поглядывая на самогонный аппарат, – век не забуду вашу доброту!
– А не знаешь, какая сука проткнула гвоздем змеевик? – грозно посмотрел на Мишку Скобелев, вспомнив о своем занятии.
– Так ить не было меня дома, дядь Жор, – ответил Мишка, стараясь быстрее огласить свое решение.
– И то верно, – согласился Скобелев, – ты вот что, паря, отдохнешь ночью, а завтра давай приступай к ремонту сарая, где коровы стояли, а калмычата за тебя одни справятся. Надо, чтобы перед осенней пахотой окрепли быки-то…, да плуг пора ремонтировать….
– Дядя Жора, – уверенно начал Мишка, – я ухожу завтра в Морозовскую…
– На кой ляд тебе в Морозовскую? – еще не поняв, куда клонит Мишка, рассеянно произнес дядя Жора.
– На работу меня берет нэпман тамошний, – произнес Мишка, – на колбасный завод…. Сам предложил, я даже не просился….
– Ты что сдурел парень? – дошло Скобелеву, – …а как же сарай, где коровы стояли?
– Дядь Жор, ну, какой сарай? – удивился Мишка, – меня же на работу берут на колбасный!
Скобелев задумался на короткое время, зло, сверкнув глазами, смотрел Мишке в лицо.
– Да ты чего это удумал, выродок ты эдакий? – злобно произнес кулак, – кто работать за тебя должен? …Ты же разоришь меня к черту…, смотри-ка на него, пролетарий выискался. Хрен я тебя отпущу, так и знай!
– Тогда я сбегу, – рассердился Мишка, – хрен ты меня догонишь!
– Да ты знаешь, паря, как эти нэпманы людей ксплуатирують? – решил сменить тактику дядя Жора, – там нужно работать денно и нощно, да еще и штрафы платить…. Почитай, что в газетках написано!
– А ты сам-то читал, дядь Жор? – нашелся Мишка, – ты же читать не умеешь!
– А на кой мне читать? – ответил Скобелев, – люди, кто умеет, гутарят, что кспуатация все это…. рабочего люда!
– Не отговаривай меня, дядь Жор, – твердо стоял на своем Мишка, – все равно уйду к нэпману!
– …Так ты это, – пробормотал Скобелев, понимая, что Мишку ничем не остановить – пять рублев мне тогда отдай назад, жирно будет тебе….
– Разменяю и отдам, – сказал Мишка, – я же десятку не разорву пополам?
– Я сам разменяю тебе сычас, – промолвил дядя Жора и пошел в хату за деньгами.
Мишка стоял и думал, почему люди так рассуждают, как Скобелев? По его мнению, выходило так: если день и ночь работать на его хозяйстве, то это не ксплуатация. Но если день и ночь работать у нэпмана, то это ксплуатация трудового люда. Мишка не совсем понимал, что означает это слово, но догадывался – оно нехорошее, иначе бы Скобелев не стал бы употреблять его, отговаривая от работы на колбасном заводе. Дядя Жора вскоре вернулся с пятирублевой купюрой, которую тут же протянул Мишке.
– Гони червонец назад, – потребовал Скобелев, – жирно тебе будет, пять рублев вычитаю, за то, что бросаешь хозяйство мое на произвол судьбы!
Мишка отдал десять рублей Скобелеву, радуясь про себя, что шестьдесят утаил от этого жадюги. Рассчитавшись, парень направился к сараю, где жили калмычата.
***
Сегодня у Мишки был ознакомительный день. Накануне он искал квартиру, не спросив об этом у приказчика. Оказалось, что у нэпмана были в пристройке к зданию завода несколько комнат для проживания рабочих из других станиц и хуторов. Мишку разместили в одной комнате с двумя казаками, один из которых был из станицы Милютинской, а второй из хутора Беляева. Мужики были старше Мишки и работали в коптильном отделении, от чего в комнате стоял запах дыма.