Красная кнопка
Шрифт:
На шум очень быстро из внутреннего салона автомашины через перегородку в кабину перебрался молодой мужчина – очевидно, водитель – и вопросительно уставился на мужика. Тот, опустив на землю моток проволоки и саквояж, начал размахивать руками, как ветряная мельница, при этом не переставая материться. Водитель выбрался из кабины наружу и раздраженно поинтересовался:
– Чего тебе надо?
– …понаставили тут… понимаешь! Отгоняй свою колымагу… в сторону, мать… Работать будем!
– Я, козел, сейчас тебя самого так отгоню, что мало не покажется! – грозно пообещал водитель.
Но мужика оказалось не
– Василь Фомич!!! Давай, подгоняй эвакуатор во двор Джанелидзе! Тут опять, как в прошлый раз, какие-то…баные…даки колымагу свою поставили. Ну, прямо на люк! И еще вы…ваются. Ага, – мужик глянул на водителя, – бугай какой-то убить меня грозится. А ты Петьку с Хохлом на эвакуатор посади: им только дай кулаки почесать, так полгорода разгонят! Ха-ха-ха! Вот заодно и повеселятся, мать…
Секунду что-то посоображав, водитель фургона приблизился и вполне миролюбиво похлопал крикливого мужика по плечу:
– Ты это… Не надо никакого эвакуатора. Объяснил бы сразу, чего надо. Договорились бы.
– Я ж тебе сразу и сказал: отгоняй в сторону, ит…ить! Так… ты ж… твою поперек…
– Ладно, ладно тебе. Ну не понял поначалу. Скажи там своему этому… – водитель указал на мобильник, – что вопрос решили на месте, все уладили. Никаких проблем…
Мужик продолжал недоверчиво смотреть на водителя, однако телефон от уха отстранил.
– Мы же тут тоже вроде как работаем, ожидаем больных. На анализы повезем. Так что нам никуда нельзя отъезжать, понимаешь?
В пустых глазках коммунальщика мелькнуло что-то, похожее на усиленную работу мысли.
– Так, едренть, отъедешь в сторонку?
Водитель закивал.
– Тады окей! – Мужик заорал в мобильник: – Василь Фомич, ничего не надоть! Ага, понятливые оказались. Но ежели чего… Ясный перец, сразу звякну!
Мужик спрятал телефон и уже спокойно сказал:
– Да ты не боись, водила! Никуда со двора уезжать не надо. Чуток в сторонку от люка подашь и тормози. Пойдем, покажу, куда лучше встать.
Фургон отъехал метров на пять в сторону, точно куда указал коммунальщик. Его водитель снова скрылся внутри салона, успев заметить, как «этот припадочный работяга» отодвинул вбок тяжелую крышку люка и, не торопясь, скрылся в образовавшемся отверстии.
Теперь воплощение замысла «Команды» в огромной степени зависело от пунктуального и точного выполнения каждым ее участником своего задания. И от воли случая…
Почти в четырех сотнях метров от клиники, на дальнем конце бугристого пустыря, высоко на столбе высоковольтной линии замер Снайпер. Он укрепил в горизонтальной развилке несколько досок, закрыл их фанерным листом и стал абсолютно невидим даже для случайного наблюдателя с земли. Виталий ни на секунду не отрывался от окуляра великолепной цейссовской оптики, которой была оборудована его любимая малокалиберная укороченная снайперская винтовка СВ-99 с магазином на 10 патронов калибром 5,6 мм.
Небольшой наушник позволял ему слышать все, что произносили его товарищи на своих боевых постах. Вадик, как всегда, был на высоте. Вит мысленно аплодировал его актерскому мастерству. Вот из-за высоких и развесистых кустов садовой акации,
Виталий вновь переместил оптический прицел на верхнюю часть окна медицинской палаты. Оставалось только ждать…
В слабо освещенном помещении, справа от полупрозрачной двери, ведущей в коридор больничного корпуса, где расположился первый охранник, сидели на неудобной скамейке Галя и Талеев. Сюда выходили шахты двух грузовых лифтов, которыми нечасто пользовались. Впрочем, узнать молодых людей даже знакомым было бы весьма затруднительно. На их головах красовались зеленые «хирургические» колпаки, низко надвинутые на лоб. Такого же цвета «распашонки», удерживаемые «липучками» на спине, закрывали верхнюю половину фигуры. Из-под них торчали свободного покроя штаны. Зато на ногах обоих были надеты отличные кроссовки, позволяющие не скользить даже на свежевымытом пластиковом полу клиники.
Рядом со скамейкой стоял медицинский баул с красным крестом на боку и высился металлический штатив на подставке с укрепленными на нем колбами и трубочками самой разной длины. Реквизит в полной готовности. Молодые люди молчали, сосредоточенно прислушиваясь ко всякому звуку в микроскопических динамиках, которые находились у каждого прямо в ухе.
На внутренних ступеньках канализационного люка кое-как пристроился Вадим. Он методично проверил оба своих пистолета и засунул их длинными глушителями вниз за поясной ремень на спине. Все-таки не его это оружие! Не испытывал он, держа их в руках, никакого благоговейного трепета, не ощущал своего внутреннего единения с их вороненой сталью, не считал естественным продолжением своей руки. Другое дело – нож! Вадик бережно протер батистовой тряпочкой антибликовую поверхность каждого из 12 метательных клинков, закрепленных в ячейках специального пояса на его теле. Эти не подведут!
Он не только ожидал звукового сигнала в микрофоне, но и время от времени, чуть приподняв голову над крышкой люка, посматривал на боковую дверь фургона. Пока все было тихо…
Плотная вишневая штора дернулась раз, другой и отодвинулась в сторону. Верхний край окна медицинской палаты Алексеева слегка приоткрылся наружу и застыл. Виталий быстро отыскал окуляром появившийся в щели угол прибора для гемодиализа. Фу-у-у! Слава богу, все на месте. Он навел прицел на одну из двух едва видневшихся трубочек, задержал дыхание… Выстрел! Трубка, словно отрезанная острым ножом у самого входа в аппарат, повисла вниз. Из нее капала темная жидкость – кровь.
Снайпер тут же перевел ствол винтовки на крышу автофургона. Вот штыревая антенна, вот параболическая… Стрелять и говорить в микрофон Вит начал одновременно. Теперь в дело вступала вся «Команда».
Вадик увидел, как с металлическим щелчком отлетела куда-то одна из антенн. Потом послышались еще несколько щелчков – это снайперские пули попадали в поворотное устройство – и другая антенна, параболическая, сначала запрокинулась наверх, а потом и вовсе сорвалась со своей крепежной платы и скатилась с крыши на асфальт.