Красная планета. Звездный зверь (сборник)

Хайнлайн Роберт Энсон

– Мы закрыты на ночь. Приходите утром.

– Они нам нужны сейчас.

Смайт вылез из постели:

– Ночное обслуживание, разумеется, по повышенной таксе. – Он встал на койку, снял вентиляционную решетку и, просунув глубоко руку, вытащил свертки.

Джим и Фрэнк достали пистолеты и прицепили их к поясу. Смайт наблюдал за ними, подняв брови.

– А еще нам нужны деньги. – Фрэнк назвал сумму.

– А я тут при чем?

– При том, что я знаю: у тебя они есть.

– Да? И что я получу взамен? Вашу искреннюю признательность?

– Нет. –

Фрэнк достал логарифмическую линейку, красивый круглый инструмент с двадцатью одной шкалой. – Сколько дашь за нее?

– Ну-у… шесть кредиток.

– Не дури! Отец за нее отдал двадцать пять.

– Ну, восемь. Мне ее больше чем за десять не продать.

– Возьми в залог за пятнадцать.

– Десять наличными. У меня тут не ломбард.

Линейка Джима ушла за меньшую сумму, за ней последовали двое часов и еще несколько вещиц подешевле.

Друзьям больше нечего было продать, кроме коньков, а с ними расстаться они отказались, хотя до нужной суммы не хватало еще двенадцати кредиток.

– Остаток придется поверить нам на слово, Смитти, – сказал Фрэнк.

Смайт какое-то время изучал потолок.

– Ну, поскольку вы были хорошими клиентами, я вам скажу: я собираю еще и автографы.

– Чего?

– Дадите мне одну долговую расписку на двоих, из шести процентов в месяц. Обеспечивается фунтом плоти из вашей груди. [26]

– Хорошо, – сказал Джим.

Наконец они собрались уходить. Смайт сказал:

– Мой хрустальный шар говорит мне, что вы, джентльмены, собираетесь слинять. Это каким же образом?

26

Отсылка к трагедии У. Шекспира «Венецианский купец». Фразу о «фунте плоти» произносит еврей-ростовщик Шейлок.

– Каким? Уйдем, и все, – сказал Джим.

– Мм… вы, должно быть, не обратили внимания на то, что входная дверь теперь на ночь запирается. Наш друг и наставник мистер Хоу лично отпирает ее, когда приходит утром.

– Врешь!

– Иди сам посмотри.

Фрэнк дернул Джима за руку:

– Пошли. Взломаем замок, если надо.

– Зачем так усложнять? – возразил Смайт. – Идите через кухню.

– Ты хочешь сказать, что задняя дверь не заперта? – спросил Фрэнк.

– Почему же, она прекрасно заперта.

– Тогда нечего давать дурацкие советы.

– Мне стоило бы обидеться, но я учитываю, кто это говорит. Хотя задняя дверь и заперта, братец Хоу пока не додумался запирать мусорный люк.

– Мусорный люк? Еще чего! – взорвался Джим.

– Как угодно. Это единственный способ выбраться наружу.

– Мы им воспользуемся, – решил Фрэнк. – Пошли, Джим.

– Погодите, – остановил их Смайт. – Если один из вас отправит по мусоропроводу другого, кто же отправит его самого? Он застрянет.

– Все ясно – это будешь ты, – сказал Фрэнк, глядя на Смайта.

– А что я получу взамен?

– Да чтоб тебя! А по башке

не хочешь получить? Ты уж и так вытряс из нас все, что только можно.

– Я же не отказываюсь помочь, – пожал плечами Смайт. – В конце концов, это я показал вам выход. Ладно, я запишу это полностью себе в убыток – репутационные издержки и рекламные расходы. Кроме того, не люблю, когда мои клиенты вступают в конфликт с законом.

Все отправились на большую школьную кухню. Осторожное продвижение Смайта по коридорам указывало на длительную практику нарушителя. Когда пришли на место, он уточнил:

– Итак, кто первый?

Джим брезгливо осмотрел мусоропровод. Это был металлический цилиндр в форме бочонка, вделанный в стену. Его можно было вращать вокруг оси с помощью рычажка на стене. Отходы закладывались внутрь и через большое отверстие выбрасывались наружу, причем давление в здании не нарушалось, – это было простейшее шлюзовое устройство. Внутренность цилиндра хранила множество признаков того, для какой цели он предназначается.

– Я пойду первым, – решился Джим и натянул маску на лицо.

– Погоди секунду, – сказал Фрэнк, глядя на банки с консервами, стоящие на стеллажах вокруг кухни. Он выбросил из сумки какую-то одежду и начал укладывать вместо нее банки.

– Скорее, – торопил Смайт. – Я хочу вернуться к себе, пока не прозвонили подъем.

– Ну зачем они тебе? – поддержал Джим. – Через несколько часов мы будем дома.

– Да так, на всякий случай – чутье. Все, я готов.

Джим залез в мусоропровод, поджав колени и притиснув сумку к груди. Цилиндр повернулся – Джим почувствовал внезапное падение давления и леденящее дыхание мороза. Джим поднялся с земли на задворках школы.

Цилиндр со скрипом вернулся в исходное положение, и спустя мгновение рядом с Джимом приземлился Фрэнк. Джим помог ему встать.

– Парень, ты весь уделался! – сказал он, стряхивая со скафандра Фрэнка картофельное пюре.

– Ты тоже, только некогда этим заниматься. Ничего себе, ну и холодина!

– Скоро потеплеет. Пошли.

На востоке уже розовело, хотя ночной холод еще держался. Они вышли переулком на улицу позади школы и повернули направо. Эта часть города была совершенно земная, можно было подумать, что находишься на Аляске или в Норвегии, но древние башни Малого Сырта, словно выгравированные на светлеющем небе, перечеркивали земной вид улицы.

Друзья вышли, как и было задумано, на отводной канал, сели и надели коньки. Коньки были беговые, с двадцатидвухдюймовыми, острыми как бритва лезвиями, рассчитанные только на скоростной бег. Джим управился первым и спустился на лед.

– Давай скорей, – сказал он. – Я чуть задницу себе не отморозил.

– Отморозишь тут.

– Лед такой твердый, что трудно стоять.

Фрэнк спустился к нему. Взяв сумки, они покатили вперед. Через несколько сот ярдов приток вывел их на Большой городской канал, они свернули на него и побежали к скутерной станции. Несмотря на быстрый бег, они совсем замерзли, пока добрались.