Красная шкатулка
Шрифт:
— Это было сделано без моего согласия. — Вулф налил себе пива. — Мистер Макнейр моим клиентом не был.
— А теперь будет, — хрюкнул Кремер. — Не станете же вы отказывать покойнику. Он тут кое-что по мелочам завещал, но основная часть имущества после выплаты долгов переходит к его сестре, Изабелле Макнейр, проживающей в местечке Кэмфирт, в Шотландии. Дальше говорится о каких-то инструкциях личного характера относительно той части состояния, которую он передает сестре. — Кремер перевернул еще один листок. — А вот что касается непосредственно вас. Шестым пунктом вы назначаетесь душеприказчиком его имущества» правда, без особого вознаграждения.
— Но я не давал согласия, — покачал головой Вулф. — Позвольте два замечания. Первое: обратите внимание на поразительную шотландскую осмотрительность. Когда мистер Макнейр составлял документ, он пребывал в полнейшем отчаянии. Предлагает работу, которая имеет для него жизненно важное значение, умоляет выполнить ее как можно тщательнее, иначе душа его не успокоится, и тем не менее пишет, что счет должен быть на разумную сумму. — Вулф вздохнул. — Очевидно, это тоже необходимое условие успокоения души. И второе: мне завещан кот в мешке. Где она, эта красная кожаная шкатулка?
Кремер пристально посмотрел на него и вымолвил:
— Вот и я удивляюсь.
Веки у Вулфа настороженно приподнялись.
— Что означает ваш тон, сэр? Чему вы удивляетесь?
— Удивляюсь, как это вы не знаете, где может находиться красная шкатулка. — Инспектор поднял руку ладонью вперед. — Почему, собственно, я не должен удивляться? Сто против одного, что в шкатулке и заключена разгадка всей этой истории. — Он обвел взглядом комнату и продолжал: — Я, разумеется, не буду утверждать, что в эту самую минуту шкатулка находится в вашем кабинете, ну, скажем, в том сейфе или в столе у Гудвина. — Кремер повернулся ко мне: — Может, все-таки заглянете туда, юноша?
— А зачем мне заглядывать? — ухмыльнулся я. — Она у меня в ботинке.
— Мистер Кремер, — вмешался Вулф. — Я же вчера сообщил вам, на чем Макнейр закончил свой рассказ. Или вы позволяете себе подозревать…
— Ну вот что, — заговорил инспектор тверже и громче. — Хватит вам заноситься. Если бы я позволял себе подозревать, то не стал бы сюда тащиться, а просто вызвал бы вас в управление. Ваше фальшивое возмущение — я уже сыт им по горло! Забыли, что написал вчера Макнейр в своем завещании? Вот, цитирую: «Я информировал мистера Вулфа о местонахождении шкатулки». Прошедшее время! Улавливаете? Допускаю, вы передали мне все, о чем Макнейр говорил вчера. Но откуда в таком случае прошедшее время? Значит, был разговор раньше? Вы же с ним и во вторник встречались.
— Это вздор! Во вторник была короткая предварительная беседа…
— Знаю я ваши короткие беседы. Пора вам раскалываться. Будь я проклят, если опять стану в очередь и буду терпеливо ждать, пока вы соизволите открыть двери и пустить нас на представление. Черт побери, у меня есть все основания
— Когда закончите, скажете, — мягко проговорил Вулф.
— Не закончу, не надейтесь.
— Увы, мистер Кремер, вам и на этот раз не повезло. Вы подтянули резервы и готовы взять реванш за все, потребовав теперь, чтобы я предъявил шкатулку. Однако момент выбран вами неудачно. Признаюсь, мне иногда действительно приходилось водить вас за нос. Но вы не припомните ни одного случая, когда бы я сказал намеренную и заведомую ложь. Такого никогда не было, сэр! Повторяю еще раз: я в глаза не видел этой шкатулки, не знаю, где она находится, и понятия не имею, что в ней. Так что, пожалуйста, перестаньте рычать.
Кремер вытаращил глаза, рот у него непроизвольно раскрылся. Обычно властный, уверенный в себе, сейчас он имел вид весьма жалкий. Отвисшая челюсть подсказала мне, что он даже не рассердится, если я посочувствую ему. Словно потягиваясь, я развел руками — карандаш в одной, блокнот в другой, — набрал в легкие воздуха и громко протяжно зевнул.
Он прекрасно все это видел, однако сигару в меня не швырнул, значит, и в самом деле был оглоушен.
— Вы это — честно? — выдавил наконец он. — У вас ее нет?
— Да. У меня ее нет.
— И вы не знаете, где она находится? Не знаете, что в ней?
— Не знаю.
— Тогда зачем же он вчера записал в завещании, что информировал вас о местонахождении?
— Собирался информировать, а запись сделал заранее.
— Значит, не успел ничего сказать?
— Фантастика! — Вулф нахмурился. — Сэр, повторы уместны в музыке и при перекрестных допросах, вы не находите?
Кремер даже не заметил, что пепел с его сигары упал на ковер.
— Будь я проклят! — пробормотал он и сел поглубже.
Я решил, что самое время зевнуть еще раз, раскрыл было рот, и мне едва не свело судорогой челюсть, так как Кремер внезапно рявкнул:
— Сдержаться не можешь, что ли, шут гороховый!
— Господи, — обиделся я, — нельзя уж…
— Да заткнись ты!
Очень невеселый вид был у инспектора, и уж совсем стало тоскливо, когда он начал плакаться Вулфу в жилетку:
— Здорово вы мне вмазали, ничего не скажешь. Не думал, что вот так подставлюсь, как маленький. Я знаю, вы любите что-нибудь попридержать, ну и подумал: по крайней мере по двум пунктам — полный порядок. Разгадка убийства в красной шкатулке — это пункт первый. Второй пункт — шкатулка у вас или вы знаете, где она. Вы говорите, что второе отпадает. Хорошо, я вам верю. А как с пунктом первым?
— Тут я готов согласиться с вами, — кивнул Вулф. — С ним — полный порядок. Если бы шкатулка была у нас, мы бы знали, кто пытался отравить Макнейра в позапрошлый понедельник и кому удалось это сделать вчера. — Он сжал губы и процедил: — Здесь, в моем кабинете и в моем присутствии.
— То-то и оно. — Кремер ткнул сигару в пепельницу. — Теперь это для вас уже не какое-то случайное дельце, а серьезное преступление. — Инспектор неожиданно обратился ко мне: — Не соединишь меня с управлением?