Красно Солнышко 2
Шрифт:
…Ратибор спрыгнул Ярого, устало качнулся вперёд, выпрямился. Ноги гудят немного. Последнее время ездил мало, потерял сноровку немного. Пора отдых брать, да в лагерях воинских силу потешить. Слишком много за пергаментами сидели… К нему уже спешил старший пристани, склонил голову приветствуя, качнулись перья металлические, его шелом украшающие — воин тот из меднокожих происхождением. У них обычай такой на шеломы венки из стальных перьев ставить. За каждого сражённого перо. Орлов то на всех не наберёшься… Улыбнулся старший, руку к груди приложил:
— Здрав будь, князь Ратибор!
— И ты будь здрав, Анджиги, храбрый воин!
Обнялись, и сразу же князь
Сработала махина державная без задержек и промахов, словно припилиные друг к другу любовно шестерни молота механического. Теперь осталось только дождаться, пока корабли пристанут, да сходни сбросят. Сразу станут телеги для пассажиров подавать, грузить на них людей, везти в место для сбора. Там отмоют их, накормят, оденут. Кому надо — жрецы помогут, изгонят лихоманку или иную болезнь из тела человеческого. А когда сорок дней пройдёт — соберутся те, кто пригреет новых людей, заберут их из общего места, да повезут туда, где отныне новый дом будет для приезжего человека.
— Кавы, княже? Известят нас, когда паруса появятся?
Улыбнулся Ратибор:
— Не откажусь.
..Знает слабость князя старший пристани, потому и предложил. Напиток из жёлтых плодов дерева, что никогда не роняет своих листьев, греющий душу и сердце, заставляющий лучше работать голову. А когда в него каменный мёд кладут, да молоком тура заправят — ничего вкуснее нет! И ароматный запах уже дразнит ноздри…
Расположились на балконе дома, где живёт старший пристани. До самих причалов — пешком если, не успеешь до ста досчитать. И вид на вход в бухту отличный, сразу заметят, когда паруса появятся.
Пили каву, угощались пирожками с яблоками и вареной ягодой черникой, хорошо, ещё не наступил полдень, и жары особой нет. Да обдувает ветерок лёгкий с моря. Расслабился князь, отдыхает. Как же хорошо, когда выдаётся такое спокойное мгновение отдыха… Вели неспешные беседы. Рассказывал старший новости, что в последние дин происходили, делился радостями — младший брат его водимую привёл намедни. Знатную свадьбу сыграли, веселились от души. Жена из рода кипчаков. Красивые дети будут у них. Князь порадовался тоже счастью молодых. Взял на заметку прислать подарок молодожёнам. Воины, что его сопровождали, пониже расположились, тоже пьют напитки, отдыхают. Девы, что на пристани Анджиги трудятся, так и вьются возле них, глазки строят. А ведь красавицы — одна к одной! Эх, точно, скоро ещё свадьбы будут…
Гулко ударило било на вершине горы, у подножья которой раскинулся привольно Торжок, и полетела весть от одного сигнальщика к другому, вызванивая сообщение боем условным. Прислушался князь:
— На горизонте наши корабли. Двадцать стягов. Чёрных нет.
Отлегло на душе — мало ли какую заразу неведомую с беженцами могли на борт принять? Уходили ведь наверняка в спешке. До проверки ли было? Да и как отказывать тем, для кого палуба двулодника славов единственная надежда ни жизнь? Допил не спеша вкусный напиток, встал со своего места, поблагодарил воина за хлебосольство. Тот ответил. Потом кликнул девиц, велел прибрать за гостями, и уже суровея лицом, внутренне собираясь, поспешил за князем, шагающим широким шагом к пристани, куда должны были ошвартоваться корабли флота… Могучие корабли заходили лихо! Наряды их явно хвастались перед князем, который обязательно должен был их встретить из такого похода. Громадные корпуса высились на добрый десяток саженей над водой, почти не кренясь совершали сложные манёвры. И вместе с тем — без суеты, делая своё дело чётко и умело. Двулодник воеводы похода замер у пристани первым, бросил канаты, которые подхватили подвязчики, обматывая толстые тросы из пальмового волокна, не гниющего в воде, вокруг каменных столбов. Взвизгнули обшитые толстыми шкурами подушки, призванные защитить деревянные борта от соприкосновения с каменной кладкой причалов. Послышались дружные крики причальных, что подтягивали при помощи брендановых махин корабли вплотную — по канату с кормы и носа каждого корабля цеплялись к ней, и поднатужившись, мужи подтаскивали корабли вплотную к причалу. Ещё несколько мгновений, и вот уже толстая сходня падает на камень причала, тут же прикрепляемая к положенному месту, и на её ступеньки ступает Добрыня…
Подошёл поближе, потом порывисто шагнул вперёд, руки простёр навстречу — обнялись крепко братья. Рады оба встрече — два месяца не был младший князь у родных берегов, бороздил моря, до этого ни разу не хоженые, и знакомые ему лишь по свиткам древних корабельщиков. Лишь особо доверенные, да малым числом ведали путь к отчим землям, но сам Добрыня до нынешнего года к Руяну не плавал ни разу…
— Как сходил?
Посуровел взгляд у воеводы, словно тень прокатилась по лицу его. Ответил глухо:
— Страшное творится на родной земле, брат. Ну да о том тебе лучше с беженцами побеседовать.
— Потом с ними говорить будем — сейчас пусть выгружаются. А мы — пойдём. Через два дня Совет соберётся. Пришлось вот… У нас тоже проблемы появились. И немалые. Так что — одно к одному, брат.
— Да… Беда одна не ходит.
Опустились плечи у воина, но тут же вновь голова поднялась, улыбка озарила лицо:
— Да только слав беде не поддаётся…
— А мечом её подлую, между глаз!
Подхватил поговорку, известную каждому, брат…
Глава 2
Ратибор едва вытерпел, пока Добрыня приведёт себя в порядок: помоется в бане, поменяет грязную одежду, и когда тот вошёл в трапезную княжеского терема, указал на заставленный яствами стол:
— Садись. Будем делать сразу два дела. И поедим, и дела обсудим заодно.
Брат подошёл к столу, улыбнулся:
— Ты всегда торопишься.
Но впервые на его памяти тот не ответил на шутку, наоборот, его лицо стало ещё серьёзнее:
— Давай с тебя начнём. Рассказывай.
Воевода похода пожал плечами, мол, раз так хочешь… Положил в миску томлёной уоты, сверху навалил нежного, варенного с душистыми травами мяса молодого поросёнка, посыпал всё сверху зеленью и резаными томатами. Отпил из большой чашки ледяного кваса, кинул в рот первую порцию горячего, и видя что брат вот-вот взорвётся, всё же начал докладывать:
— До Арконы дошли без хлопот. По пути нам попались какая то мелюзга, но она никому ничего не расскажет. Сожгли всех к Чернобоговой матушке. Подошли к условленному месту — второму капищу, но там уже было всё кончено. Охотники[7] из наряда подошли на каноэ — там лишь трупы, посечённые на куски, да угли. Стало понятно, что придётся нарушить тайну и подойти к самому граду. Подождали нужное время, пока ночь не настанет, попросили туч побольше у Владыки Грома[8]. Он на нашу просьбу откликнулся, послал просимое…