Красное, белое и серо-буро-малиновое
Шрифт:
Удивительное дело! Бутыль никогда не становилась порожней. Чёрт знает, как это так происходило, но бутыль кузькинского самогона – как неразменный пятак: всегда была наполовину пуста, а наполовину наполнена мутной жидкостью.
Штаб Красноглуповской дивизии понимал, что самогоном сыт не будешь, что распивание самогона – только временная мера, и лихорадочно искал пути снабжения дивизии съестным. Решили так:
– бывшие рыбаки будут ловить рыбу и раков в реке Грязнушке;
– бывшие охотники будут стрелять дичь и ловить зайцев;
– спецполк Паукова ходит по деревням и забирает силой съестные припасы, выдавая взамен расписки о получении припасов за подписью Паукова (он оказался
Эти мероприятия спасли красноглуповцев от неминуемой гибели. Рыбы оказалось в Грязнушке много, зайцы так и прыгали в руки охотникам, а вальдшнепы сами пикировали в котлы с кашей. Пауков, разъяснивший своим бойцам, что припасы надо брать с применением силы, самолично грозил маузером особо упрямым крестьянам, а однажды даже застрелил одного из кулаков, после чего в округе крестьяне безропотно сдавали те припасы, которые не успели ещё спрятать.
Через несколько недель такого житья-бытья в расположение красноглуповцев прибыла Зойка Три Стакана с Камнем и с полком революционно настроенных рабочих из центра России и двумя вагонами винтовок и боеприпасов к ним. В центре России было голодно, а потому, зная о продовольственном богатстве Головотяпии, многие рабочие добровольно записывались в этот полк, мечтая хотя бы напоследок поесть досыта.
Зойка Три Стакана сразу же попыталась взять командование в свои руки, поскольку она была председателем РКНК Головотяпии, но встретила отпор.
– Нетушки! – заявил Живоглоцкий. – Я хочу командовать дивизией, и всё тут! Я уже всё наладил! И у меня жопыта больше… Да и бойцы меня уже слушают. Ещё неизвестно, как они отнесутся к смене командования. Скажут: нас на бабу променял!
– И бабу в Грязнушку бросят, – добавил Кузькин, – в набежавшую волну.
– И вообще, – продолжал Живоглоцкий. – Меня, может, вообще за подвиг руководства и сохранения боеспособности войска к награде надо представить, а не понижать в должности. Не дамся!
В штабе красноглуповцев назревала революционная ситуация, которая могла закончиться потасовкой и кровопролитием. Живоглоцкий и Кузькин, с одной стороны, а Зойка Три Стакана и Камень – с другой, не мигая смотрели в глаза друг другу, всё более и более распаляясь, сжимали и разжимали кулаки и нервно потрагивали руками кобуры пистолетов. Один только Железин сохранял нейтралитет, нервно покусывая при этом ногти. Вдруг он заулыбался и предложил:
– А почему бы нам не создать две дивизии в составе одной армии?
Все перестали сжимать кулаки и вздохнули с облегчением. Зойка Три Стакана просияла:
– Точно, товарищи! Мы создадим Красноглуповскую армию из двух дивизий. Я буду командиром армии, поскольку я председатель РКНК! Первую дивизию, как и прежде, будут возглавлять товарищи Живоглоцкий с Кузькиным, а вторую – Камень с Железиным. Есть возражения?
Возражения были, но только со стороны Живоглоцкого:
– А чё это ты будешь командовать армией? А почему не я? Повторяю: у меня жопыта больше!
Так быстро сказал Живоглоцкий фразу «у меня ж опыта больше», что получилось именно так, а не иначе.
Зойка Три Стакана смерила Живоглоцкого презрительным взглядом с головы до ног и наоборот, внимательно посмотрела на его зад, а потом тихо произнесла:
– А кого Ленин обнимал? А? Вот кого Ленин обнимал, тому и быть командиром всей армии!
Живоглоцкому возразить было нечего – его уже давно никто не обнимал. А тут! Сам Ленин обнимал! Поэтому он промолчал, а в ответ просто вытер нос рукавом рубашки.
– А к тому же, товарищи, – обращаясь ко всем, заявила Зойка Три Стакана, – на армию возлагается лишь одна ответственность, а именно – объединять героические дивизии. Подвиги будут совершать именно эти дивизии и их героические командиры и комиссары.
Все мужчины сразу же подобрели. А то! Ведь именно они будут совершать героические поступки и подвиги. Поэтому согласились создать армию из двух дивизий. Но тут со всей остротой стал вопрос: как назвать каждую дивизию? Вопрос, конечно, не простой! Назвать их Первая и Вторая? Но какая будет Первой, а какая Второй? Каждому хотелось возглавлять именно Первую, а не Вторую. Опять Живоглоцкий с Камнем из-за этого чуть не подрались, и опять стали создаваться все условия для революционной ситуации! После долгих мучений и товарищеских споров с обзыванием друг друга «уродами, навозными кучами и просто дерьмом» нашли, наконец, соломоново решение. Дивизию, которую возглавлял Камень, назвали Каменной дивизией, а дивизию, возглавляемую Живоглоцким, – Свинцовой. Нет ни первой, ни второй – есть Каменная и Свинцовая!
Кстати, если вы будете когда-нибудь в Головотяпии и случайно окажетесь возле железнодорожного и автомобильного моста через Грязнушку в Глупове (а мост теперь находится в черте города), обратите внимание на название районов на противоположных берегах реки. Они названы по имени двух маленьких посёлков, возникших на этих местах уже после Гражданской войны.
Там, где стояли белоглуповцы, посёлок назывался Каменка, поскольку почва там вся каменистая от камней, которыми осыпали из рогаток врагов красноглуповцы. А на противоположном берегу Грязнушки, в том месте, где располагались красноглуповцы, ныне находится район Гороховый. Там был посёлок Гороховое Раздолье. В те грозные времена Гражданской войны белоглуповцы, лишённые свинца, но вдоволь имеющие пороху, стреляли по красноглуповцам за неимением свинца лущёным сухим горохом. Он и пророс впоследствии в огромных количествах вдоль берега Грязнушки. Долгие годы по осени глуповцы выезжали семьями в это место, собирали дикорастущий горох и мешками вывозили в город на зиму, чем и питались в голодные советские годы.
Если на других фронтах Красная армия то отбивалась от белых, то переходила в наступление, то на Глуповском фронте две армии стояли друг напротив друга и не предпринимали никаких действий. Бывали даже случаи, когда красноглуповцы с белоглуповцами вместе бредешками ловили рыбу в Грязнушке и делили её по-братски. Это, правда, касалось исключительно рядового состава. Комсостав враждовал во всех направлениях.
Зойка Три Стакана с Камнем в отсутствие активных военных действий занимались амурными похождениями на берегах Грязнушки и в копнах сена, Живоглоцкий выступал на митингах и проводил смотры строевой подготовки, Железин, как комиссар дивизии и по совместительству парторг армии, создавал партийные ячейки и принимал красноглуповцев в большевики. Кузькин организовал походную фабрику по самогоноварению исключительно для медицинских нужд и нещадно пробовал каждую партию нового самогона перед тем, как дать добро на розлив в медицинские фляги. Пауков со своим спецполком вооружился текстом декрета о продразвёрстке и совершал планомерные походы в тыл по деревням. Сельсоветы оказывали ему посильную помощь, поскольку все понимали, что нужно это для дела революции. Снабжение Красноглуповской армии было приличным, жизнь была сытной. Все были довольны и почти счастливы, пока, наконец, из Москвы не пришло грозное предупреждение: «Если в течение месяца Красноглуповской армией не будет разработан и приведён в действие план по окончательному и бесповоротному уничтожению военных частей Белой армии в Глуповской губернии, командование армии будет привлечено к революционному трибуналу и судимо по всей строгости революционной законности! Троцкий».