Красные нити
Шрифт:
— Говорят, что подполковник Корнилов, икона всего российского сыска, — скабрезно усмехнувшись, проговорил Карабанов, — не редко обращается за помощью к тебе.
— За помощью в чем? — стараясь, выражать непонимание спросила я.
Но, как всегда враньё давалось мне из рук вон плохо.
— Не прикидывайся! — рявкнул Карабанов.
Я поспешно пугливо зажмурилась, шумно вдохнула, и произнесла.
— Послушайте, я… я не понимаю…
— Детка, это ты послушай, — ядовито прошипел Карабанов, —
Он ухмыльнулся.
— Как минимум… — с этими словами он протянул руку и коснулся моего колена.
Меня пробрала дрожь. Страх с новой силой схватил за горло.
Я одна в запертой машине, с человеком обличенным юридической властью и явно склонного к жестокости и насилию в достижении своих целей. Я быстро бросила взгляд в окно.
Мы стояли посреди какого-то пустыря. Справа чернело на фоне ночного неба недостроенное здание, слева тянулись заборы, вдалеке виднелись огни и силуэт работающего строительного крана. То бишь бежать мне, если я вырвусь из машины, тоже особо некуда. Да и он меня скорее всего догонит. Ну, или пристрелит.
— Что вы от меня хотите? — пролепетала я, глядя на его руку на своем колене.
— Помощи, детка, только помощи.
— В чем? — скривившись спросила я.
Карабанов убрал от меня руку (я испытала не большое облегчение), и вздохнул.
— Я занимаюсь расследованием по делу Людмилы Елизаровой. Слышала о ней?
— Слышала, — глядя в его глаза, ответила я.
Почему-то мне совсем не хотелось рассказывать ему, что я скорее всего, минут пятнадцать назад видела искомую всеми Елизарову.
Я не могла объяснить почему, не хотела об этом рассказывать.
Что-то настораживало меня в этом Карабанове. Я ощущала, что с ним что-то не так…
— Мне нужно, чтобы помогла мне найти Людмилу Елизарову, — проговорил Карабанов, и добавил, — только пожалуйста, детка…
Он наклонился ближе ко мне. Я вжалась в дверцу автомобиля.
— …Не спрашивай «как»? — прошипел он, и его глаза угрожающе сверкнули в тусклом свете стоящего рядом уличного фонаря.
СТАНИСЛАВ КОРНИЛОВ
Вторник, 19 января
Муром встретил Стаса сильным снегопадом. Создавалось впечатление, что в Москве пресловутая Русская Зима лишь репетировала своё январское наступление, а в этом городке разошлась в полную силу.
Снегопад и метель были такими плотными, что несмотря на дневное время суток все автомобили двигались с включенными фарами.
Плюс ко всему, не успев въехать в город Корнилов попал в длинную и плотную автомобильную пробку, из которой он очень долго не мог выбраться.
Прохожих на улицах, тем не менее, было довольно много. В окно автомобиля Стас мог наблюдать, как жители Мурома, ссутулившись, пряча лица от метели, упрямо и вполне бодро продвигаются наперекор бурной зимней вьюге.
Особенно Корнилова восхитила тройка школьников, которые шли и, не обращая внимания на непогоду, о чем-то увлеченно болтали.
Первым местом, которое Стас посетил в Муроме оказалась школа.
Но, не смотря на то, что сегодня Вторник, школа номер сорок восемь оказалась полупустой.
Охранник в очень солидном возрасте, но в камуфляжной форме и с дубинкой, проводил Стаса в учительскую на первом этаже.
Здесь за столами сидели три женщины и какой-то мужчина в явно великоватом ему костюме.
Женщины были слегка полноваты, а мужчина, словно в противовес им, длинный и худой, похожий не то на кузнечика, не то на палочника.
— Добрый день, — проговорил Стас, доставая удостоверение, — подполковник Корнилов, Уголовный розыск. Мне нужные данные о выпускниках вашей школы четырёхлетней давности.
Преподаватели переглянулись.
— А в чём собственно дело? — спросил подошедший к Стасу мужчина.
— В чём дело я изложу директору школы или завучу, — ответил Стас. — Вы директор или завуч?
— Нет, но…
— Тогда, боюсь, вы не можете задавать мне вопросы, — ответил Стас.
Мужчина возмущенно дернул головой.
— Ну, знаете ли…
— Где я могу найти директора или завуча? — спросил Стас у женщин. — Или их заместителей?
— Завуч старших классов, Наталья Эдуардовна, сейчас преподаёт в двести двадцать четвёртом кабинете, — старательно улыбаясь Стасу, проговорила одна из женщин.
— Благодарю, — ответил Корнилов, и вышел из учительской.
Наталья Эдуардовна, на удивление оказалась очень молодой для своей должности, привлекательной женщиной с тихим, мелодичным голосом и приятной в общении. По оценке Стаса ей было не больше тридцати двух, если не меньше. Корнилову почему-то всегда казалось, что завучами раньше сорока точно не становятся.
Когда завуч вышла в коридор поговорить с ним, Корнилов спросил её о Людмиле Елизаровой.
К его удивлению завуч недовольно скривила губы, и грустно вздохнула.
— Я достаточно хорошо знала Людмилу, — ответила она.
— Вы преподавали в её классе? — спросил Стас.
Завуч кивнула.
— И ещё последние три года, до её выпуска я была у них классным руководителем, — ответила Наталья Эдуардовна.
— Людмила была хорошей ученицей? — спросил Стас.
— До восьмого класса, как мне рассказывали, — ответила завуч, посмотрев в окно.
Метель на улице почти что превратилась в настоящий буран.
Из-за летящего снега даже школьный двор внизу просматривался с трудом.