Красным по белому

Костин Константин Александрович

Ксавье отвернулся и прислонился лбом к холодному стеклу иллюминатора. Все то же самое черное чувство, которое он испытывал, подозревая Криса, вернулось.

Кто из списка — предатель? Кто?

Штурман Мейснер? Хмурый, казалось, никогда не улыбавшийся человек, с лицом, как будто вырубленным топором, аккуратный до занудства?

Кок Опфер? Улыбчивый, с мучнисто-белым лицом и длинными седыми волосами, почти не выходящий из кухни… камбуза?

Старший механик Роскопф? Веселый и жизнерадостный, обветренный докрасна, постоянно крутящий в руках какие-то детальки и шестеренки?

Разведчик Торнер?

Кочегар Фаланд?

Кто из них? Кто?

Взгляд

Ксавье скользнул по списку. В нем, в этом списке, показалась какая-то неправильность, что-то в списке было не так…

Юноша машинально пронумеровал позиции… И замер.

— Капитан… — тихо произнес он, — Сколько людей у нас в экипаже?

— Считая вас и меня?

— Считая всех.

— Двенадцать и плюс ваш юнга. Тринадцать.

— Посмотрите.

Северус приподнялся и посмотрел на перечень членов экипажа.

Начальник экспедиции.

Капитан

Штурман.

Старший механик.

Кок.

Первый разведчик.

Второй разведчик.

Третий разведчик.

Четвертый разведчик.

Первый кочегар.

Второй кочегар.

Третий кочегар.

Четвертый кочегар.

Юнга.

— Четырнадцать… — заворожено произнес капитан. Потом пересчитал экипаж еще раз, — Четырнадцать… Это как? У нас же было двенадцать, плюс один. Откуда взялся лишний?!

— Мне кажется… — проговорил Ксавье, глядя на список, — что этот лишний — и есть магнетизер. Который убедил нас всех, что он — член экипажа. Только… кто он?

Шнееланд

Бранд. Королевский дворец

4 число месяца Королевы 1855 года

Королевский казначей Орэль айн Лаутер

Красавцы. Просто красавцы.

Казначей прошелся вдоль строя солдат, пытаясь выглядеть не менее внушительно, чем эти бравые парни. Не получилось, сложно быть внушительным, когда ростом ты напоминаешь древесный пенек. И телосложением… древесный пенек.

Плевать. Пусть сердце казначея дрожало, как овечий хвост, он чувствовал себя человеком, который войдет в историю. Уважаемые люди, которые давно уже связались с ним и предложили деньги и помощь за небольшие и необременительные услуги, помогут в этом. Помогут остановить войну, которую собирается начать этот безумец, Первый Маршал, не понимающий, что в этой войне у Шнееланда нет никаких шансов. Потому что для войны нужны три вещи — деньги, деньги и деньги. А их в казне, извините, нет. Уж кому, как не казначею, это знать. Нет, выяснилось, конечно, что деньги на глупые прожекты короля шли и из других источников, но благодаря, хе-хе, небольшим кадровым перестановкам, эти ручейки, вроде того, что тек из Зеебургского рыцарства, удалось запрудить.

Его, айн Лаудера, будут помнить как того, кто не дал начать войну. А если корль все же поддастся влиянию дурных советчиков — то имя айн Лаудера войдет в историю благодаря этим парням.

По документам — Особая стража Казначейства, предназначенная для того, чтобы отбивать нападение грабителей, которые могут вдруг решить вынести королевскую казну. Нет, ну а что? Вон, даже банк «Бегумиум» — и тот ограбили! Обворовали, конечно, то бишь, пролезли ночью и тайком, но важен сам факт! Все под угрозой! Поэтому — нужно подготовиться заранее и подготовить надежных людей. Так, чтобы грабители, несомненно, многочисленные и хорошо вооруженные — а иначе им не хватило бы смелости нападать на королевскую казну — наткнуться на хорошо экипированную и вооруженную охрану. Каждый охранник одет в скрытую под темно-серым мундиром кирасу, плоский

стальной шлем — чтобы не цеплялся за низкие своды– вооружен двумя револьверами и коротким тесаком, каждый из них натренирован на то, чтобы действовать в узких коридорах казначейства…

Или королевского дворца.

Но о последнем — тсс! Даже не думать!

— Ну что, солдаты? Готовы служить?

— Да, сэр!

Ну, над этим мы еще поработаем…

Глава 22

Беренд

Нахайск

9 число месяца Короля 1855 года

Цайт

1

Доктор Реллим с видимым наслаждением пил утренний чай в трактире при гостинице, в которой они поселились. Надо признать — с полным на то правом. В том смысле, что чай в Беренде всегда был выше всяких похвал.

В-первых, чтобы получить чай из Орентиса, берендцам нужно было только перевезти его через Цветное море, на самом деле — длинную цепочку переходящих друг в друга через узкие проливы внутренних морей, по некоему стечению обстоятельств названных по цвету. Синее море, Красное море, Зеленое море, Желтое… Отчего лучшие сорта чая были здесь по цене вполне доступны широким массам населения. Это вам не Брумос, где пили чай настолько мерзкого качества, что без молока эту дрянь и в рот не возьмешь. И не Белые земли, в которые чай если и приходил, то по такой цене, что проще уж купить кофе.

Во-вторых, берендцы, по своему обыкновению, творчески развили орентисские традиции чаепития. И получилось нечто самобытное и при этом — действительно хорошее. В отличие от, например, кислой капусты. Цайт искренне попытался ее попробовать, но берендцы никогда не клали в кислую капусту тмин, зато зачем-то пихали в нее морковку в непредставимых количествах, отчего получалось нечто совершенно неупотребимое. А вот чай… Добавки местных трав, отчего чай становился еще ароматнее и полезнее, множество разнообразной выпечки, вроде памятных еще по прошлому раз… пш… вш… печенюшек, в общем… Огромный блестящий чайник с краником, из которого наливали кипяток — samowar.

Реллим повернул краник и подлил в свою кружку, с фарфорового бока которой смотрел на Цайта хмурый лесной вепрь. Сам доктор тоже смотрел на юношу, с какой-то легкой непонятной иронией.

Цайт осторожно отвернулся, делая вид, что просто задумался о чем-то своем.

На самом деле — он, конечно, действительно задумался. О докторе Реллиме.

Кто он такой, этот грюнвальдский доктор никому неизвестной науки? Веселый, жизнерадостный толстячок, любитель вкусно покушать? Шарлатан и мошенник? Гений, открывший целое направление физики, на которое не обращали внимания другие ученые? Убийца, сумевший прикончить проклятого лессца так, что никто не засомневался в том, что эта смерть — естественная? И, судя по неясным намекам — успешно проворачивавший нечто подобное и раньше?

Навряд ли — мошенник. Его «эфиристические конструкции» действительно оказывали какое-то воздействие, правда, не очень понятно было, причиной ли тому — «токи эфира» или же ловкость самого доктора. Да и его эфиристический конденсатор, чем бы он ни был — именно та штука, ради которой они все и отправились в это путешествие, в южные степи Беренда. Навряд ли бы руководство Шнееланда — кто бы там на самом деле не принимал окончательное решение, Немо или Первый маршал — поверило Реллиму на слово, выделив немалые средства на эти испытания без всякой проверки.