Красный флаг: история коммунизма
Шрифт:
Чернышевский, как большинство русских социалистов того времени, с большой враждебностью относился к русскому национализму. Его взгляд на старый режим как на источник унижения достоинства простых людей нашел сильный отклик именно в то время, когда Россия испытывала унижение от других стран-соперниц. Подобным образом идеи Руссо привлекли молодых людей, отчаявшихся возродить былую мощь Франции. Чернышевский был убежден: Россия ослабла из-за того, что ее иерархический уклад превратил людей в рабов. Каждый привык пресмыкаться и доносить, общественная солидарность стала невозможной. Эти «азиатские ценности» (азиатчина) развратили души русских людей{149}.
Чернышевский все же отклоняется от идей Руссо. Он настаивает на том, что Россия может преодолеть свое унизительное положение, став современнее и последовав примеру Запада. Он объединил интерес Руссо к эгалитарным утопиям и увлеченность современным социализмом и революцией в духе Маркса [117] . Кроме образа Веры Павловны и других «новых людей», в романе «Что делать?» представлен еще один образ — образ «особенного человека», сознательно и намеренно участвующего в политической жизни, будущего революционера Рахметова. {150}
117
Чернышевский был не марксистом, а народником.
Из
Рахметов целенаправленно развивает в себе все эти качества, чтобы в будущем быть способным разжечь революцию. Понятно, что многие молодые люди, прочитав роман, стали подражать Рахметову. «Велика масса честных и добрых людей, но такие, как Рахметов, — большая редкость, — говорится в романе. — Мало их, но они дают всем людям дышать, без них люди задохнулись бы»{152}. Казалось, Чернышевский призывал к необходимости организации, куда входили бы современные рациональные люди, образованные и при этом сохранившие связь с простым народом. Только они могли свергнуть старый и слабый режим неравенства.
Герои Чернышевского были жестоко высмеяны Достоевским в повести «Записки из подполья», опубликованной в 1864 году. Его «ушедший в подполье» герой утверждает свое достоинство, подражая Лопухову, отказываясь уступать дорогу офицеру. После нескольких дней приготовлений к столкновению с офицером он все же сталкивается с ним, но все заканчивается комично: неясно даже, заметил ли надменный офицер этот революционный жест{153}.
Циничный ответ Достоевского, однако, не был типичной реакцией на роман, по крайней мере молодых читателей. Роман Чернышевского стал своего рода библией поколения молодых радикально настроенных российских студентов. Либеральные реформы Александра II коснулись и сферы образования: университеты расширялись, студентами могли становиться и незнатные люди. Правительство надеялось, что они, получив образование, пойдут вверх по карьерной лестнице, будут служить имперской бюрократии и пополнят новыми талантами правительство. На деле же возникла новая радикальная субкультура студенчества, нетерпимого по отношению к мракобесию царского режима, увлеченного наукой и стремившегося дать людям свободу. Радикализм 1860-x и 1870-х годов стал образом жизни русского студента, а ровно через сто лет ему предстояло стать образом жизни студентов Запада. Студенты бросали вызов авторитетам: они ходили в тряпье и открыто выражали свое неуважение в разговоре. Один из современников вспоминал, что наиболее радикальной группой были студенты-медики, открыто выражавшие свои взгляды: «Голубые очки, длинные волосы, красные рубахи, не заправленные, а подпоясанные — так можно было узнать студента-медика». Радикально настроенные студентки носили черные пуританские платья и коротко остриженные волосы. Нестандартные костюмы способствовали духовному объединению «апостолов знания», которые стремились посвятить себя простым людям, находящимся во мраке невежества{154}.
Однако и среди студентов возникали острые разногласия, в частности по вопросу о том, как эффективнее нести социализм в массы. Современник вспоминал, как два пути конкурировали между собой за признание студентами: «Мы получаем серьезное, научное, всестороннее глубокое образование, чтобы исполнить долг чести перед народом, которому мы хотим служить. Только тогда мы сможем с чистой совестью стать духовными лидерами революции. Некоторые насмешливо кричат: “Ваше дело — учеба!” [Это означает] отказ и отдаление отдела революции. Ведь не в университетах, не из книг, а из непосредственного взаимодействия с народом, с рабочими можно получить знания, необходимые для продолжения революционного дела» {155} . Чернышевский поддерживал первый аргумент, однако за свои политические взгляды [118] он был арестован и сослан в Сибирь с 1862 по 1883 год [119] .
118
Точнее — за причастность к написанию революционной листовки. ^ Обвинение не было доказано.
119
В 1862-1864 годы Чернышевский находился под арестом во время следствия, в 1864-1871 годах — на каторге, в 1871-1883 годах — в ссылке в Сибири, затем до смерти в 1889 году — в фактической ссылке в Астрахани и Саратове.
Наследником его идей, главным его сторонником стал аграрный социалист [120] Петр Лавров. Западник Лавров настаивал на том, что студенты должны освоить науки для того, чтобы подготовить новый порядок, а не разрушительную революцию [121] . Как упоминалось выше, Лавров, никогда не считавший себя марксистом, был первым русским социалистом, наладившим контакт с марксистами Западной Европы [122] , и находился среди тех, кому Энгельс рассылал рождественские пудинги. Михаил Бакунин отстаивал второй аргумент в этом споре. Он считал, что западная культура была насквозь буржуазной и мещанской [123] и студентам следовало объединиться с крестьянами и впитать от них культуру коллективизма, воплощенную в традиционной крестьянской общине {156} . Бакунин полагал, что именно крестьянская революция, уходящая корнями в русский разбойничий бунт, окончательно покончит с чужеродной для русского государства «неметчиной»: «Разбойник — это герой, защитник, мститель народный, непримиримый враг государства и всего общественного и гражданского строя установленного государством… боец на жизнь и на смерть против всей чиновно-дворянской и казенно-поповской цивилизации» {157} .
120
Выше Д. Пристланд более корректно назвал Лаврова народником. Народничество — это не аграрный,
121
Лавров считал просвещение средством подготовки революции, по определению разрушительной.
122
Еще раньше, в 1868 году контакт с Марксом и его школой наладил Бакунин. Но ко времени прибытия Лаврова во Францию в 1870 году Бакунин уже вступил с Марксом в острую полемику. Лавров не поддержал полностью ни одну из сторон этого конфликта.
123
Бакунин, который сам был блестяще образован, выступал не против освоения достижений западной культуры как таковой, а против превращения научно-просветительской деятельности в магистральное занятие революционеров. Различие взглядов Бакунина и Лаврова касалось других вопросов: сроков, движущих сил революции и возможности использования институтов революционного государства для закрепления ее результатов.
Спор Лаврова и Бакунина отчетливо напоминал конфликт между модернистским и радикальным марксизмом [124] . Однако в отличие от Маркса, они оба верили в революционный потенциал крестьянства — свято верили, так как в России еще не было многочисленного пролетариата. Однако ни стратегии Лаврова, ни стратегии Бакунина не могли повлиять на консерватизм режима [125] . Притеснение со стороны властей обусловило обращение к революционному насилию. Знаменательным стал провал движения лавровцев [126] «Хождение в народ» в 1874 году. Более тысячи молодых людей бросили города и отправились в деревни к крестьянам. Одевшись в крестьянскую одежду (мужчины в красных рубахах и широких штанах, девушки в белых сорочках и юбках), они ходили по деревням в надежде просветить их, вдохновить на восстание и требование перераспределения земельной собственности. Молодые интеллектуалы и крестьяне редко находили общий язык. И все же к провалу движения привела не враждебность крестьян, а правительственные репрессии. Молодых идеалистов арестовывали многочисленными группами. Их судили на открытых процессах в 1877-1878 годах {158} . Казалось, полученный урок был ясен: радикальное движение должно было стать тайным, конспиративным, лучше организованным. Возникшее в 1879 году, одно из течений русского социалистического движения «Народная воля» [127] послужило образцом для всех террористических организаций современности. «Народная воля» имела структуру пирамиды, отдельные ее ячейки были организованы так, что члены одних ячеек в целях конспирации ничего не знали о деятельности других ячеек. Народовольцы первыми использовали новый прием борьбы, изобретенный предпринимателем Альфредом Нобелем, — подрывную деятельность. В 1879 году они совершили покушение на Александра II [128] . В 1881 году Александр II погиб в результате террористического акта: в его экипаж народовольцами были брошены две самодельные бомбы.
124
Лавров тоже был радикален, выступал за революционное свержение самодержавия и крестьянскую революцию. Бакунин, как и Лавров, имел конструктивную программу социализма. Причем их программы были очень близки. Подробнее см.: Шубин А.В. Указ. соч., с. 218-245.
125
Их прогнозы оправдаются, но позднее, по мере революционизации крестьянства начиная с 1905 года.
126
Организаторы «Хождения в народ» из Большого общества пропаганды увлекались идеями и Бакунина, и Лаврова, причем Бакунин сначала был более авторитетен среди участников «хождения».
127
Партия «Народная воля» образовалась в результате раскола первой народнической партии «Земля и воля» (1876-1879). Землевольцы развернули революционный терроризм, но не придавали ему такого значения, как народовольцы.
128
Покушение А. Соловьева 2 апреля 1879 года произошло до раскола «Земли и воли» и образования «Народной воли» в августе-октябре 1879 года. Затем народовольцы организовали еще три покушения, последнее из которых 1 марта 1881 года оказалось успешным.
Последовавшие за убийством императора жестокие репрессии только укрепили в своих убеждениях террористов-народовольцев и их выдающегося теоретика Петра Ткачева [129] . Сын небогатого помещика, Ткачев утверждал, что только действиями «революционного меньшинства» в стране установится социализм. В 1880-e годы образцом для подражания и примером для русской молодежи становится Рахметов, затмивший Веру и Кирсанова. Один из членов террористической организации народовольцев, соратник группы «1 марта», участник заговора с целью убийства Александра III, Василий Осипанов подражал Рахметову тем, что спал на гвоздях. Роман «Что делать?» был любимым произведением еще одного члена группы «1 марта» — Александра Ульянова, а после его казни повлиял и на его брата Владимира, ставшего впоследствии Владимиром Лениным.
129
Ткачев не был теоретиком «Народной воли». У партии имелись своп теоретики А. Желябов, А. Михайлов, Л. Тихомиров и Н. Морозов. Они были знакомы с взглядами Ткачева, но в большинстве своем были существенно демократичнее. См.: Троицкий Н.А. Крестоносцы социализма. — Саратов, 2002. — С. 260-262.
Русские социалисты продолжали организовывать теракты на протяжении 1890-х годов, убивая чиновников, среди которых было несколько министров [130] . По подсчетам одного исследователя, за 20 лет (до 1917 года) от рук террористов погибли 17 тысяч человек [131] . {159} Между тем ответные действия охранки (секретной полиции) также часто были довольно успешными. Например, в 1908 году [132] был разоблачен секретный агент охранки Евно Азеф, являвшийся одновременно одним из лидеров террористов.
130
После 1883 года в террористической активности наступило затишье (попытка покушения 1887 года была неудачной). Высокопоставленных чиновников в России снова стали убивать с 1901 года.
131
Эта цифра представляется завышенной. Подавляющее число было убито в 1905-1907 годах. Между тем даже в 1905-1909 годах террористами было убито 2691 человек (Прайсман Л.Г. Террористы и революционеры, охранники и провокаторы. — М., 2001. — С. 222).
132
Точнее — в январе 1909 года. Впрочем, деятельность Азефа трудно назвать успехом охранки, потому что, будучи ее агентом, Азеф готовил реальные покушения, а его разоблачение дискредитировало не только террористов, но и самодержавие.