Красный рыцарь
Шрифт:
Том обернулся, бросив взгляд на лорда–хранителя:
— Ага, любой настоящий горец.
Хозяин гостиницы в свою очередь многозначительно глянул на него, но Том не обратил на это никакого внимания.
Они начали подъем, промокшие и угрюмые.
Дорога повторяла изгибы реки и проходила мимо великолепного водопада, далее им пришлось подниматься по крутому утесу. Тропа стала настолько узкой, что лишь умелый наездник мог взбираться по ней верхом. А еще она все время виляла и петляла — девять петель серпантина, поднимавшегося
У одного из поворотов швея Мэг слезла с лошади и взглянула на капитана. Было понятно, что она собирается просить о помощи, поэтому, не дожидаясь, тот взял ее кобылу под уздцы.
— Спасибо, — поблагодарила женщина и пешком стала подниматься по тропе.
А он вел ее лошадь.
Наверху оказалось еще одно озеро: меньше предыдущих, но глубже, заключенное в ловушку узкой расщелины и запруженное гребнем утеса. Еще выше раскинулся длинный, поросший травой горный хребет, поднимавшийся дальше, а над ним — огромная скала с покрытой снегом вершиной, до которой они доберутся лишь суток через двое.
Их путь пролегал по густой траве вдоль берега озера. Высоко на склонах гор паслись овцы. Все, что слышали люди, — это глухой рев водопада за спиной и далекое журчание потоков талой воды, стекавших со скованных льдом пиков прямо в озерцо. В верхней его части просматривалось нечто вроде галечного пляжа. Капитан поймал взгляд лорда–хранителя и, указав туда, предложил:
— Может, разобьем лагерь вон там?
— Он повелевает нам уходить. Такая погода противоестественна, — ответил хозяин гостиницы. — Похоже, мы явились не вовремя.
— Там какие–то деревья, — произнес капитан, пытаясь сквозь завесу дождя рассмотреть дальний берег.
— Ага, а я в самых высоких долинах заметила рябину, — кивнула Мэг.
— Рябина, ольха и деревья еще более древние, — согласился лорд–хранитель. — Но мы не можем разводить костер, находясь так близко к Змею.
— Почему же?
— У Змея свои правила, — ответил пожилой мужчина.
— Ущерб, нанесенный растущим деревьям, может навлечь гнев Диких, — сказал капитан, — но валяющиеся на пляже ветки… — Он изобразил улыбку, вряд ли различимую сквозь дождь. — Вон там есть выступ. Соберите всех лошадей под ним, чтобы защитить от ветра.
— Что ж, пускай это будет на вашей совести, — сказал хранитель. — Но если мы сейчас повернем назад, то к закату погода наладится.
Гэвин стряхнул с усов капли воды и требовательно спросил:
— Тогда объясните, почему мы не могли разбить лагерь у озера с рыбой?
Красный Рыцарь, не оставлявший попыток хоть что–то рассмотреть сквозь завесу дождя, ответил:
— Ставлю золотой леопард против медяка, что в этом озере тоже водится лосось, но я бы не хотел стать тем, кто выловит из него хотя бы одну рыбину.
Гэвин улыбнулся.
— Немного же ты, брат, знаешь о лососе, если думаешь, что он может забраться на высоту в сотню футов по водопаду.
— Ставку я не отменяю, — заметил капитан. — Однако поймать одну из этих рыбин — значит нанести хозяину этих земель смертельную обиду, а как верно заметил лорд–хранитель, он и так не в восторге от нашего присутствия.
Мэг фыркнула:
— Выходит, вы боитесь чуток промокнуть. А вот я, хотя и вдвое старше большинства из вас, могу, закутавшись в промокший плащ, заснуть. Утром у меня будут ныть суставы, но что с того? Сегодня я видела полет дракона и не собираюсь поворачивать назад, господа.
Из копий и тяжелых шерстяных одеял они соорудили навес, зажав древки оружия между огромными валунами. Некоторое время ветер испытывал строение на прочность, хотя, казалось, не особо усердствовал.
Капитан ускакал вместе с сэром Алкеем. Они проехали вдоль длинного берега и собрали все ветки: вышла приличная охапка дров.
— Хотелось бы знать, где вы все это раздобыли? — поинтересовался лорд–хранитель Дормлинга.
— Полагаю, хозяин здешних мест оставил их специально для нас.
Гэвин, опытный охотник, достал из сумки принадлежности для разведения костра, посмотрел на брата, сидевшего напротив, и заметил:
— Как в детстве.
— Мы никогда не пробовали разжечь костер в такую грозу, как сейчас.
— Нет, пробовали, — возразил молодой рыцарь. — Я никак не мог разжечь огонь, тогда ты воспользовался силой, и отец отругал тебя за это.
— Ты эту историю из пальца высосал, — покачав головой, заметил Красный Рыцарь.
Гэвин недоуменно взглянул на него.
— Вовсе нет, — настаивал он.
Он склонился над кострищем, прикрыв его собой и насквозь промокшим плащом от ветра. Капитан проворно соорудил из веток небольшую пирамидку: снаружи дерево было влажным, но внутри сухим, какой бывает найденная на берег озера древесина. Из мешка Гэвин вытащил кусочек пакли и засунул его в выемку в березовой коре.
— Кора из дома, — пояснил он.
Капитан лишь пожал плечами.
Прежде чем высечь искру, молодой рыцарь затолкал обуглившийся кусок ткани поглубже в паклю и только затем ударил стальным огнивом о кремень. Край ткани вспыхнул, слегка прижав ее в выемке, Гэвин подул. Завился дымок. Гэвин снова дунул, на этот раз сильно и долго, дым стал гуще.
Капитан наклонился и тоже подул.
Еще до того, как он перестал дуть, эстафету вновь подхватил Гэвин, и кора с паклей ярко вспыхнула. Молодой человек засунул кору под разложенные ветки, и оба мужчины принялись добавлять их еще и еще, весьма проворно и точно набрасывая друг на друга.
Через две вспышки молнии под навесом пылал костер.
Мэг засмеялась:
— Проще было бы разжечь его с помощью магии, а не показывать нам свое умение выживать в лесу.
Гэвин нахмурился, а капитан улыбнулся: