Красный вервольф 2
Шрифт:
Шульц умчался. Третий унтер-офицер с нашивками подразделения снабжения и перевозок, молча икнул, кивнул и тоже вышел из комнаты вслед за Шульцем.
Все это время «отличник» не переставал говорить. Торопливо, съедая окончания и целые слова, он выкладывал все как на духу. Что этот Хенри его подловил в неудачный момент, и что согласился он исключительно из-за момента моральной слабости. Что сейчас он тверд, как скала. Что доклады о ликантропии, которые он отправлял Гиммлеру, были одной сплошной липой и, что как только он выйдет из этой комнаты, он немедленно свяжется с рейхсфюрером и доложит ему настоящую обстановку. Что вервольф — это не более, чем ловкий авантюрист, на истории которого вознамерились нагреть руки самые разные упыри как из Аненербе, так и из враждебных государств. Еще раз повторил, что Хенри работает на Британию, а возможно и сам является англичанином, а вовсе никаким не германцем.
— Саша, у тебя есть пропуск? — шепотом спросил Юрген.
— Конечно, — кивнул я.
— Тогда дуй в бар, — он кивнул головой в сторону выхода. — Возьми пива и жди меня. Понял?
Я кивнул и выскользнул из дома. Твою мать, выспаться же хотел… Не судьба, видать.
Улицы оккупированного Пскова стали уже как родные. В этой его части я давно уже знал почти все заклулки, кусты и подворотни. И пробраться незамеченным мог даже с закрытыми глазами. Со своим пропуском я мог ходить, не опасаясь патрулей, но практически каждый раз я предпочитал ходить крадучись. Чтобы форму не терять. Уверен, что медвежатники замки вскрывают не только на деле, но и просто так, в свободное время. Чтобы пальцы не забывали.
Я перемахнул через невысокий забор, нырнул в проходной подъезд и вывернул из подворотни на рыночную площадь. Вообще-то, баров в Пскове было несколько, но в это время был открыт только один. Остальные обязаны были закрыться до девяти вечера.
Я открыл дверь, спустился на несколько ступенек вниз и оказался в длинном полуподвале со сводчатым потолком. Воздух был сизым от табачного дыма, за стоящим в ряд возле стены столиками восседали фрицы разных чинов и званий, скрипуче играла музычка на патефоне.
— Я думал, русских сюда не пускают, — процедил тип с крайнего столика, проследить «истинноарийскость» которого можно было только с крайним трудом. Толстый, форма натянута так, что кажется, скро треснет по швам.
— Эй, это же Алекс! — заорали из утопающих в клубах табачного дыма недр бара. — Алекс, иди к нам!
Я подмигнул толстяку-чистоплюю. Кстати, на двери конкретно этого бара не было надписи «Только для немцев». Большинство русских все равно не имело права выходить из домов после семи вечера. А вот на одном из двух других такая надпись была.
Вспомнить, как зовут моих изрядно уже набравшихся знакомцев я не смог. Но разумеется, сделал вид, что их помню. И что ужасно соскучился. Передо мной немедленно возникла кружка пива, которую бухнула на стол хмурая некрасивая девица. Зыркнула на меня еще зло так. Понятно, русская барышня с щедрой порцией двойных стандартов в голове. Понятное дело, я для нее предатель, а она тут пиво разносит, потому что ей же семью кормить надо. Эх… Поболтал бы я с тобой по душам, девка, чтобы мозги вправить, конечно. Но вряд ли придется.
Поддерживать дружеский треп с пьяной компанией мне пришлось не меньше часа. Или даже больше. Часов в это заведении не водилось, чтобы время посмотреть.
Юрген пришел не один. С ним был какой-то пожилой хмырь в штатском. Вид он имел заспанный, недовольный и встревоженный.
— Господа, с вашего позволения я отниму у вас Алекса, — широко улыбнувшись, заявил Юрген, упираясь кулаками в стол. — Не переживайте, я верну его вам в целости и сохранности через полчаса.
Я с облегчением поднялся и вылез из-за стола. Бросив свое недопитое пиво, как будто и правда планирую вернуться, хотя я и не собирался.
— Прошу садиться, — Юрген махнул в сторону одного из свободных столов. Час был поздний, так что народу было на самом деле не очень много.
— Вы ради этого подняли меня с постели, герр Юрген? — недовольно спросил хмырь. — Вам просто не с кем было выпить? Могли бы присоединиться к…
— Заткнитесь, Генрих или как вас там на самом деле зовут, — губы Юргена изогнулись. Не то улыбается, не то презрительную мину корчит.
— Я не понимаю, — бросил хмырь. — Если это какая-то шутка, то…
— Заткнитесь и слушайте меня, — немигающий взгляд Юргена вцепился в лицо хмыря, как два рыболовных крючка.
А я вдруг понял, почему его голос показался мне таким знакомым, хотя лица его я точно никогда не видел. Скрипучий, как рассохшаяся калитка. Это был «Баба Яга». Тот самый тип, который вербовал «отличника» ночью в архиве комендатуры.
Глава 25
И вечер как-то сразу перестал быть томным. До этого я скорее делал вид, что мне безумно интересно. Расточал поддельное, но достоверное дружелюбие к соседям по столу, которые искренне считали себя моими приятелями. Делал вид, что помню, кто они такие. Потом сделал серьезное лицо, когда увидел Шалтая и этого вот… Но теперь мой дремавший мозг проснулся. Шалтай и Баба Яга перекидывались короткими фразами. Баба Яга так старательно делал вид, что он не в теме и не понимает, о чем говорит Юрген, что у меня даже мелькнула шальная мысль о том, что все это могло быть ловушкой на Шалтая, и он только что обеими ногами в нее въехал. И что ему надо бы думать, не как британского шпиона из-под удара выводить, а самому спасаться. Но эту мысль я быстро забраковал, как воспаленный плод воображения сонного мозга.
Я молча слушал профессиональную перебранку двух резидентов, иногда оглядываясь на соседей по бару. В принципе, место встречи Шалтай выбрал вполне безопасное. Посетителей было уже немного, и они находились в такой кондиции, что всерьез прислушиваться к происходящему за соседним столиком они бы стали только в том случае, если там происходит что-то интересное. Ну, там, драка или, скажем, наливают всем от щедрот. Простой треп не вызывал в лицах барных выпивох даже тусклой искорки интереса. Это хорошо.
Сдался Баба Яга как-то неожиданно. Вдруг. Только что кривил губы и отвечал односложными угрозами, а вот из него будто невидимый стержень выдернули. Обмяк, как сдувшийся мяч, стал резко похож на уставшего старика. Он потер виски и сморщился, будто голова его раскалывалась от боли.
— Ладно, допустим, я вам верю, — сказал он. Уголки губ опустились вниз. Лицо как-будто стало черно-белым и плоским. Только что за столом сидел заносчивый аристократ, сделавший отличную карьеру в Третьем Рейхе, с респектабельным настоящим и светлым будущим. И вот вместо человека за столом осталась только бледная тень. Вслух он еще это не признал, но в голове и в душе понял, что Шалтай целиком прав, что пара часов у него есть, чтобы сбежать, но это все. Финита. Поражение. Поджав хвост, улепетывать назад под крылышко короля Георга VI, а потом на заслуженную пенсию.