Краткая история белковых тел
Шрифт:
Эта картина так действует на меня, что я опять погружаюсь в фантазии и вижу себя на месте Кравчука: как подъезжаю к подъезду, как открываю багажник, как ко мне с визгом и смехом несутся девчонки... Да, заманчивая картина! Только я не Кравчук, у меня нет его популярности, нет его денег, нет его должности.
Последняя мысль кажется обидной. Чем этот человек более креативен, чем я? Что он такого сделал, чтобы быть успешным, распоряжаться другими, получать бонусы? Я вполне мог бы его заменить, и, возможно, не только я. Как заметил один мудрый человек: "На этом месте может работать любой. Но занять
Компания внизу веселится. Кравчук в своей обычной манере рассказывает какой-нибудь пошлый анекдот непременно с матерком, парни ухмыляются, девушки смущенно хихикают, тем не менее, продолжая попивать чужой "Мартини". Ради халявы можно и потерпеть.
Мне вдруг захотелось открыть окно и бросить в эту компанию бумажный пакет с водой -- делал такие в безмятежном далёком детстве. Получи фашист гранату!
Тяжелый пакет упадёт с глухим стуком на асфальт, хлопок, треск, брызги во все стороны. Кравчук отвлечется от самолюбования, посмотрит наверх и увидит мою торжествующую физиономию. А что? Пусть видит! Я его не боюсь.
Иван продолжает рассказывать, и новый взрыв хохота долетает до меня даже через закрытое окно. Затем Кравчук поднял голову, посмотрел на здание нашего банка, на окно, за которым я стоял, увидел мое лицо. И вот тут не знаю, что на меня нашло -- я поднимаю руку, машу ему, заставляя себя улыбаться и ощущая горожанином, послушно машущим флажком при виде лидера зарубежного государства.
Со стороны это выглядит приветливо, хотя на самом деле, все понимают, что толпа выстроилась по разнарядке, по прихоти работодателя, энтузиазмом здесь и не пахнет. По разнарядке же толпа машет, улыбается и иногда кричит: "Мы рады вас видеть!" На самом деле -- всё фальшиво: их радостные глаза, приветливые взмахи рук, и добрые слова, вылетающие из открытых ртов. И, конечно, выражения лиц.
Наверное, такая же физиономия в данный момент у меня: жалкая, одеревеневшая в искусственной улыбке, физиономия офисного пигмея.
Кравчук пренебрежительно кивает и поворачивается к своим поклонникам и поклонницам.
2.
Мы с Лизой ещё не успели поехать на презентацию, как Иван появился в нашем офисе, подошёл к моему столу. Нерешительно потоптавшись, он наклонился, скособочив свою худую фигуру, и уставился в моё лицо.
Мне неприятно его видеть: перед глазами стоит недавняя сцена с подгулявшим барином-Кравчуком у "Порше", как он высокомерно кивает в мою сторону.
– - Иван, ты на мне дыру протрешь!
– - меланхолично замечаю я, выудив из головы фразу комедийного фильма.
– - Тебе что-то нужно?
– - Лиза сказала -- вы едите на презентацию?
– - Да, через час. А что? Ты хотел вместо меня?
– - Рад бы в рай! Нет, чувак, не могу, занят. Езжайте уж вы с Лизаветой.
Кравчук нехотя отрывается от созерцания моего лица, будто не найдя там чего-то примечательного, выпрямляется. Однако он мнётся и не уходит, ему что-то надо.
– - Ты вообще по делу или так, проветриваешься?
– - интересуюсь невинным тоном.
Признаться, вид нерешительного начальника ободряюще действует на меня. Я не люблю, когда начальники решительные -- обычно их решительность ведет к глупым поступкам, за которые приходится расплачиваться подчиненным.
– - Слушай, чувак, -- Кравчук опять наклонился ко мне, почти нависая над головой, как изогнутый торшер и сразу пахнуло неприятным запахом изо рта.
"Хоть бы дезодорантом пользовался или мятным леденцом", -- подумалось мне, и я слегка отодвинулся.
– - Ты же у нас рекламщик, -- продолжил Иван.
– - Что с того?
– - Давай замутим одно дельце. Как смотришь?
– - Какое?
Кравчук быстро и воровато оглядывается по сторонам.
– - У меня есть знакомый, у него фирма, связанная с размещением рекламы на биллбордах. Сделаем заказ, получим откат и всё пучком.
– - Серьезно? А если запалят?
– - Кто?
– - Кравчук ухмыльнулся.
– - Ты же сам себя контролируешь. Ведь так?
– - Ну не совсем. Я сдаю отчеты в бухгалтерию.
– - Знаю, знаю!
– - Иван с досадой махнул рукой.
– - Я не о том. На улице тебя ведь никто не проверяет. Загоним бабки под рекламу, а биллборды делать не будут. Потому отчитаешься, как будто висели месяц. Окей?
– - Нет, -- я упрямо качаю головой, -- спалиться на таком как дважды два.
– - Да ладно!
Лицо Кравчука разочаровано вытягивается -- губа отвисает, глаза пустеют. Их веселый безумный глянец сменяется тусклым светом, что напоминает затухание ламп в кинозале, когда свет постепенно убывает перед началом сеанса.
– - Тогда давай всё равно закажем. Если хочешь по-честному, пусть будет по-честному!
– - не унимается Иван.
– - Давай дадим парню заработать! Тебе же всё равно, где размещать заказ?
– - Всё равно!
– - безучастно подтверждаю я.
– - Пусть отправит по электронке свои контакты.
– - Окей! Я ему позвоню.
Кравчук выходит из офиса деловой, энергичной походкой, которая должна показать окружающим, что её обладатель -- человек, призванный решать проблемы, а не создавать их, что он тот, кого в обиходе обычно называют: "Решала".
Я снова погружаюсь в созерцание экрана компьютера, на котором ничего нет кроме фоновой фотографии с логотипом банка и нескольких гаджетов вроде погоды и календаря. Пиво в хорошей компании, футбол -- вот, от чего я бы сейчас не отказался и даже заманчивая поездка с Лизой кажется мне не такой уж и заманчивой. Она представляется мне скучной и геморройной, а я люблю лениться.
Подругу Лизы Сосниной, сидевшую от нас неподалеку, звали Аленой, фамилия у неё Василькевич. Она тоже часто ездила с Иваном на презентации, и года два назад у них случился бурный роман. Я слыхал, как Кравчук привычно, с проникновенной интонацией, читал ей незамысловатое двустишие:
Я живу на чужой территории,
И домой невозможен побег...
Следствием то ли этой декламации, то ли одной из презентаций, стало появление на свет девочки Анечки, очень похожей на Кравчука. Не желая делить любовника с женой, Алёна позвонила супруге и сообщила о своих отношениях с Иваном, однако это уже не имело значения. Иван из семьи ушел, но только не к Алёне -- он охладел к ней, правда, деньги на ребенка давал ежемесячно.