Краткий философский словарь
Шрифт:
Но осознание себя приносит человеку лишь несчастье, ввергает его в пучину одиночества: «в смертный час свой человек одинок». Величие человека, способного возвыситься над собой, превзойти собственные пределы, означает вечный разлад с обществом, с другими людьми: «до чего ж мы нелепы, пытаясь найти опору в себе подобных!». В земной человеческой жизни нет опоры для человека, всё обращается в свою противоположность: сила становится слабостью, слабость – силой, добродетель – злом, зло – добродетелью. Даже самое прекрасное чувство – любовь – несет человеку зло. Последствия любви ужасны: она «сотрясает землю, движет монархами, армиями, всем миром». От суетных человеческих пристрастий зависит судьба мира. Будь нос Клеопатры покороче, «облик земли стал бы иным», говорит П.
Возвышая человека, разум одновременно ввергает
П. предлагает еще один аргумент – «игровой», который получил название «пари Паскаля». Разум не может нам помочь в познании Бога, считает П. «Между нами и Богом – бесконечность хаоса. Где-то на краю этой бесконечности идет игра – что выпадет, орел или решка». Разум молчит, но не играть нельзя, «вас уже втянули в эту историю». Ставя «на решку» (отсутствие Бога), мы теряем свою конечную жизнь, которая и так обречена. Ставя «на орла» (существование Бога), мы имеем шанс выиграть бесконечную блаженную жизнь. Поэтому поставить на Бога – разумно, поскольку мы ничего не теряем. Каков наш ущерб в случае ошибочности нашего выбора? Быть честным, искренним, справедливым, следовать добру – значит распрощаться со своими пороками. Велика ли потеря, если она «поможет вам обуздать страсти – огромные камни преткновения на пути к вере».
Такая «игра» – целиком продукт разума. Но только «игрой» без веры никому еще не удалось стать счастливым. Разум не является основной дорогой, по которой человек приходит к Богу. Гносеологические аргументы Декарта в пользу существования Бога признаются П. недостаточными. Он, исчерпывая все возможности разума, приводит человека к непосредственности веры, к мистическому пути постижения Бога. П. переходит от критического рационализма к концепции, соединяющей холодный рациональный расчет и непосредственность религиозного чувства, к «мистическому рационализму». То обстоятельство, что все люди испокон веков стремятся к счастью, бессмысленно пытаясь заменить его чем попало («светилами, небом, землей, стихиями, растениями, капустой… войной, пороками, прелюбодеяниями»), свидетельствует о том, что бесконечность пустоты души «может заполнить лишь нечто бесконечное и неизменное, то есть Бог». Вся мистерия познания, противоречия человеческой жизни разрешаются в христианской вере. «Царство Божие в нас самих, всеобщее благо в нас самих, он – и мы сами, и не мы», – заключает П.
ПАТРИСТИКА (лат. patres – отцы) – философия и теология первых христианских богословов (II–VIII вв.), то есть Отцов церкви, развернувших истины веры в целостное и творческое философско-религиозное мировоззрение, заложивших краеугольные камни в здание Церкви. В истории П. традиционно выделяют учеников первых апостолов – «мужей апостольских» (Игнатий Антиохийский, Поликарп Смирнский, Ириней Лионский). Заимствуя содержание христианского сознания из устных и письменных наставлений апостолов, они транслировали его среди язычников. По форме их произведения являются письмами или посланиями. Задача посланий – наставления, увещания, предостережения от зародившихся ересей гностицизма, докетизма (учения, согласно которому явление Христа было лишь видимостью, призраком), а также разъяснение начал церковного устройства.
Выдвинутое в этот период учение о человеке (Ириней Лионский) как целокупном единстве телесного и духовного, взывающем к целостности индивидуальной жизни, общению и активной деятельности, на пути которых только и осуществляется «причастность» человека Богу, много позже станет называться теоцентрической антропологией. Задача человека, по убеждению мужей апостольских, не просто жить «здесь и сейчас», но постоянно преображать себя. Теоцентризм,
II–III вв. – время «апологетов», защищающих христианство (Иустин Философ, Климент Александрийский, Ориген, Тертуллиан) на социально-философском и этическом уровнях. Цель апологетов – продемонстрировать языческому миру приемлемость христианства с общекультурной точки зрения, представить греческую философию в качестве предшественницы Откровения, которое она предчувствовала, а христианскую мораль – как более совершенную в сравнении с принципами «юридизма» (равного воздаяния, справедливого возмездия) язычества. В поисках философских оснований христианства Иустин, Ориген, Климент обращаются к идеям Платона и стоиков. Словно сговорившись, они повторяют, что языческие философы, сами того не осознавая, были христианами. Формулируя доктрину христианства в категориях, близких греческой образованной аудитории, они нередко отклоняются от смысла Откровения. Осуществляя попытку примирения знания и веры, платонизма и Ветхого Завета, Климент и Ориген освободили богословие от задач полемических и явились основоположниками критически-исследовательского, философско-богословского подхода к Священному Писанию. Разъясняя, что философия лишь вспомогательное средство в делах веры, они невольно способствовали превращению ее в логику как технику, инструмент богословской мысли, то есть в «служанку» веры.
Нетерпимостью по отношению к философии отличался Тертуллиан. Он впервые сформулировал противоречия «Афины – Иерусалим», «философия – христианство», «знание – вера», которым много позже будут посвящены размышления русского философа Л. Шестова. Единственным критерием истины для Тертуллиана являются «правила веры». Отсюда вытекает, что в силу единства веры все церкви идентичны друг другу. Следовательно, фактически существует лишь одна церковь, основанная Христом, что весьма актуально для современного христианства, распавшегося на разнообразные вероучения.
С IV в. в П. начинается новая эпоха. Внешне – это эпоха примирения церкви с государством; внутри церкви – это начало длительного времени богословских споров. Популярность оригенизма, существование множества ересей (манихейство, гностицизм, арианство, несторианство, монофизитство), произвольнотолкующих фундаментальные принципы христианства, ставили перед богословами философскую задачу. Знаменитая троица из Каппадокии – Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Нисский, а также Августин Аврелий, по их собственному признанию, начинают «богословствовать по-философски». За всеми спорами того времени (о Святой Троице, о Личности Спасителя и др.) стояли мировоззренческие вопросы о бытии и небытии, сущности и существовании, времени и вечности, логике истории. Старые «инструменты», которые имелись в наличии, не годились для объяснения истин христианской веры. Необходимо было «воцерковить» эллинскую философскую мысль. Нахождение нового языка для новой «неизреченной истины» и есть заслуга Отцов церкви, создавших «золотой фонд» патристики.
В частности, разрабатывая непротиворечивое учение о сущности Бога и трех Его ипостасях (тринитарная проблема), Отцы церкви используют философский аппарат античности: диалектику целого и части, триадическую логику чувственного – сверхчувственного – единого. В основе решения тринитарной проблемы лежат пять категорий: бытия, различия, тождества, покоя, движения. Идя путем греческой философии, Отцы церкви пришли к тому, что сущностью мира является диалектика его «самотождественного различия», в основе которой «ставшесть и текучесть», «покой и движение», «бытие и тождество». На основании этих же «равновеликих и равноценных» категорий доказывалось, что, наряду с тождеством Лиц в Боге, существует их субстанциональное (не внешнее, а реальное) различие. Три Лица троичности и тождественны (по бытию), и реальны (по ипостаси, субстанционально). Таким путем вырабатывался Символ Веры. Теория троичности по сути явилась «неоплатонической диалектикой минус эманация или минус иерархийная субординация».