Краткий философский словарь
Шрифт:
Неприятие существующего порядка вещей рождает интегративные ценностные образы-лозунги, определяющие горизонты контркультурного сознания: «назад к природе», «новая чувственность», «неорелигиозность и мистицизм», «свобода», «музыкоцентризм». Лозунг «назад к природе» является специфическим продолжением культурно-философской традиции возвращения к «естественному» существованию человека, освобожденного от давления социальности (Антисфен, Диоген, Ж.-Ж. Руссо, Ш. Фурье, Г. Маркузе и др.). Идея «новой чувственности» продолжала традиции противостояния прагматизму и утилитаризму радикальной интеллигенции XIX в. (Р. Эмерсон, Г. Торо, А. Олкотт и др.). Но романтика «бесконечной гармонии» человека обогащается фрейдо-марксистскими идеями, связывающими
Поиски новых средств компенсации жизненной неустроенности приводят К. к «неорелигиозности» и «неомистицизму»: неохристианство, йога, дзен-буддизм, восточные учения переплетаются с теософией, оккультизмом, язычеством. Призыв к «свободе» должен был «изменить и разрушить существующее общество без насилия, без захвата политической власти». Свобода в данном случае означает тотальный отказ от норм, культурной традиции, от рационализма и репрессивных социальных институтов, подавляющих непосредственность человека. Внутренняя противоречивость и непоследовательность идеи проявилась в ориентации на сиюминутные спонтанные переживания в сочетании с «самоидентификацией с коллективом». Массовый экстаз и культ лидера, гуру, культ звезд в практике К. усилил запутанность в решении проблемы свободы личности.
«Музыкоцентризм» К. определялся особенностями музыки, эмоциональные возможности которой оказались наиболее адекватными средствами спонтанного порыва «новой чувственности, естественности человека». Отвечая установкам сознания на «невербальные», «неидеологические» способы общения, музыка давала мощные импульсы к ощущению единства и слияния с коллективом, приобретающего характер ритуальных массовых «радений». Оказывая мощное давление на психику, она способствовала реализации потребности в «расширении сознания», выхода за пределы обыденного, повседневного, реализации идеи «возврата к природе, к инстинктивному ощущению жизни». В соответствии с контркультурным лозунгом «каждый человек – художник!» музыка в ее рок-качестве способствовала привлечению к музыкальному самовыражению широких масс молодежи. Именно «музыкоцентризм» К. явился свидетельством ее неоромантических ориентаций, поскольку «панмузыкальность» во все времена сопровождала романтическое мироощущение.
Рубеж 70–80 гг. связан с кризисом К. как социального явления, нарастанием коммерциализированной «псевдокультуры», появлением стиля диско и панк-культуры. Последняя лишь довела до крайности дух альтернативности и эпатажа, вызова, свойственный агрессивному полюсу К., которая в итоге растворилась в шоу-бизнесе.
КОНФЛИКТ (лат. conflictus – столкновение) – в широком смысле – частный случай противоречия. К. социальный – противостояние или даже столкновение субъектов социального действия. Иногда социальный К. рассматривается более широко – как рассогласованность элементов функционирования общества (К. производительных сил и производственных отношений, К. нравственных и правовых норм). Социально-философское изучение К. связано с пониманием характера функционирования и развития общества. Создана особая дисциплина, изучающая К., – конфликтология. К проблемам изучения К. в рамках социальной теории непосредственно в конце XIX – начале XX в. подошел Г. Зиммель, который обратил внимание на позитивные функции К. в обществе. Однако ранее идея конфликта, борьбы, революции стала одной из центральных в социальной теории К. Маркса.
Согласно концепции марксизма, в архаических обществах область действия К. ограничена внешними, межобщинными отношениями. В далекой исторической перспективе
Классовый К., с точки зрения марксизма, имеет две формы: антагонистическую и неантагонистическую. Антагонистический (непримиримый) К. между классами имеет экономическую основу – противоречие между собственниками средств производства и теми, кто ими не владеет и, соответственно, не может распоряжаться плодами своего труда. Однако К. приобретает общесоциальный размах только тогда, когда классовое сознание достигает определенной ступени развития – когда «класс в себе» превращается в «класс для себя», то есть осознает свой классовый интерес, пути изменения отношений собственности, обращается к политической борьбе, с помощью которой он надеется захватить власть и с ее помощью изменить экономические основы своей жизни.
Антагонистический классовый К., таким образом, разрешим только с помощью революции – коренной ломки всех социальных институтов; он формируется в экономике, отражается в той или иной форме на уровне идеологии и приобретает наиболее острую и часто кровавую форму в сфере политики, в сфере борьбы за власть. Государство в обществе с антагонистическими классовыми интересами не может, по мнению представителей марксистской теории, выполнять роль беспристрастного арбитра – выразителя общесоциального интереса; оно включено в классовую борьбу на стороне господствующего до сих пор класса.
Пожар разгоревшегося классового К. никто не может погасить, с его помощью коренным образом меняется вся социальная система. Все социальные институты – собственности, права, государства, семьи и т. д. – меняют классовую направленность. Меняется и природа самих классов – участников К., изменяется их отношение к собственности, политическое положение, идеология. На социальную арену выходят новые участники, начинается новый виток развития социального К. Однако поскольку этот К., как правило, институализирован (организационно оформлен), он не ведет мгновенно к новому социальному взрыву, а развивается медленно, будучи обставлен множеством противовесов, сдерживающих факторов. Новый классовый К. должен вызреть в глубинах экономики, «подняться на поверхность» – проявиться в каждодневных человеческих взаимоотношениях. Кроме того, для нового революционного взрыва необходима особая революционная ситуация, общенациональный кризис, в условиях которого перестают действовать привычные методы сдерживания недовольства.
Современные западные исследователи (Р. Дарендорф, Л. Козер), отдавая дань Марксову анализу социальных противоречий, тем не менее считают, что значение классового К. в XX в. снижалось. Уже нельзя сказать, что промышленные рабочие – самая передовая, самая массовая, самая организованная и в то же время самая обделенная часть общества. В постиндустриальном обществе на первый план выдвигаются инженерно-технические работники, управляющие, представители сферы услуг. К. между предпринимателем и рабочим приобретает локальный характер, он не распространяется на все сферы жизни общества; четко отработаны формы регулирования К. в экономической области.
Вместе с тем, по мнению Дарендорфа, К. вездесущ, его формы становятся всё многообразнее (сам исследователь выявил не менее 15 типов социальных К.), К. «накладываются» друг на друга, уже не прослеживается прозрачная связь между экономическими и политическими характеристиками класса. Р. Дарендорф даже вводит понятие «ситуационный класс». Это та вполне реальная, известная всем группа людей, которая официально правит в данный момент. К «ситуационному классу» относятся президент, премьер-министр и министры, высшие судебные чиновники, администрация, неоппозиционная часть парламента. Такой «класс» не имеет целостного и устойчивого экономического, политического и идеологического лица, это временная общность, а не универсальный субъект социального действия. Такой «класс» – носитель одной из многообразных форм К. в системе управления.